Книга Война чудовищ - Роман Афанасьев

– А Сигмон? – спросил Эрмин. – Что тогда сказать о Сигмоне?

Король пожевал губами и взглянул на лист бумаги.

– Не знаю, Эр, – с сомнением сказал он. – Мы не можем разбрасываться титулами. Сейчас все же не те времена. Нынче графов стало больше, чем толковых брадобреев.

– И все же, – сказал советник, – осмелюсь сказать, что титул весьма поможет Сигмону в дальнейшей службе вашему величеству.

– Везде ты выгоду ищешь, – упрекнул король. – Я думал, ты от чистого сердца...

– От чистого, – быстро согласился Эрмин. – Сир, вы же знаете, что если бы не ла Тойя...

– Знаю, – отрезал король. – Все знаю. Но граф без графства – это смешно. Придворный граф. Его же засмеют! А потом вызовут на дуэль... Конечно, неплохо бы проредить густые заросли наших болванчиков, но, боюсь, дело кончится большой кровью.

– Сир, – сказал де Грилл, – позвольте напомнить, что один граф без графства уже состоит на вашей службе. И пока, вроде бы, не вызвал ни вашего недовольства, ни волнений при дворе.

– Ах да, – сказал король. – Прости, Эр. Ты же знаешь, я не смог вернуть твое имение, мой батюшка тут ни при чем. Оно отошло к Вилям по праву владения землей еще до мятежа. А от тех земель на востоке ты отказался.

– Я знаю, сир, – тихо отозвался Эрмин. – Не беда. Старого дома уже нет, да мне и не хотелось бы снова его увидеть. Пожалуй, так даже лучше. Земля... что мне земля. Я служу вам, сир, и всему королевству разом.

– Ну, как знаешь, – отозвался Геордор. – А Сигмон...

– Имение, – напомнил советник. – Наследное имение танов ла Тойя. И земельные владения, прилегающие к нему.

– Графство ла Тойя? – спросил Геордор. – Что же. Пожалуй, это меняет дело. Он сам себя прокормит, даже денежного содержания не надо. Наверно, даже налог в казну сможет платить. В самом деле – верный слуга короны... Почему бы нет? Не он первый, и, надеюсь, не он последний, кто получает титул за службу отечеству.

Де Грилл поклонился, скрывая улыбку. Он хорошо знал короля – Геордор любил широкие жесты, но ему был нужен повод. Король, расточающий милости направо и налево по собственной воле, не пользуется уважением. Иное дело – прошение на высочайшее имя от верного советника. Тут можно проявить щедрость. Это оценят.

– Герб! – спохватился монарх. – А что с гербом?

– Посмотрите на обороте, государь, – отозвался советник. – Я уже навестил геральдистов.

– Башня и цепи? – удивился Геордор. – Башня, пронзенная мечом – это я понимаю. Но цепи у основания... Думаешь, ла Тойя примет герб из цепей? Не оскорбится?

– О да, сир, – довольно отозвался Эрмин. – Думаю, он будет очень доволен.

– Ах да, – сказал король, откладывая бумаги на крохотный столик. – Узник Дарелена. Помню. Хорошо. Пусть будет так.

– Подпись, сир, – напомнил Эрмин.

– Позже, Эр, позже. Не хочу возиться с чернилами перед примеркой.

– Как вам будет угодно, сир, – буркнул граф.

Король всплеснул руками и взял бумаги. Подошел к огромному письменному столу, нашел полупустую чернильницу, очиненное перо, и размашисто начертал свое высочайшее имя на всех документах. Под укоряющим взглядом советника достал королевскую печать и приложил к подписи.

– Теперь все? – спросил он, пряча бумаги в ящик стола. – Я сегодня же передам списки казначейству, а патент – в канцелярию. Ты доволен?

– О да, сир, – отозвался граф. – Все устроилось как нельзя лучше.

– Знаешь, Эр, – сказал Геордор. – Мне иногда кажется, что ты родился стариком. Ты все время думаешь только о делах. Сколько я тебя помню, все время куда-то спешишь, нахмурив брови. Знаешь, пожалуй, тебе надо будет отдохнуть. Выкупить хороший особняк недалеко от замка, устроить званый прием, завести любовницу...

– Теперь, сир, – отозвался Эрмин, – всенепременно.

– Вот оно что, – сказал король. – Готовишь себе смену?

– Надеюсь, сир, что до этого еще далеко, – усмехнулся граф. – Но кто знает...

– Кстати, – Геордор подошел к графу и обнял его за плечи – как друга, а не как советника. – Что ты думаешь о Борфеймах?

– О королевском роде Тарима? – удивился Эрмин. – Пожалуй, скажу, что семья прижимистая, но данное слово держат крепко. Если вы о мирном договоре, сир, что мы подписали месяц назад, то, думаю, Борфеймы исполнят все, что обещали. С Волдером они нынче не в ладах. После неудавшейся войны колдуны затаили на Тарим злобу, и Борфеймы постараются заручиться нашей поддержкой.

– Нет, я не о том, – зашептал король. – Послушай, Эр, я тоже подумываю о... смене. Теперь, когда мы разобрались с настоящим, надо подумать о будущем. У старого Борфейма три сына. Наследник у престола есть. Но у сыновей, старший из которых чуть младше меня, есть несколько дочерей. И, как поговаривают, недурные девицы. В Ривастане с невестами нынче очень плохо, а кровь Борфеймов – это все же настоящая кровь северных королей. Как думаешь, может, стоит заказать портреты королевской семьи Тарима? Хотя бы для их посла в Ривастане?

Эрмин чуть отстранился и взглянул на короля. Коротко подстриженная борода отливала благородным серебром седины. Волосы, заботливо уложенные королевским цирюльником, выглядели ничуть не хуже чем у самого графа. На щеках монарха играл легкий румянец, а в глазах плясали озорные искорки. Уже давно Эрмин не видел короля таким – цветущим и довольным, готовым, как в юности, с головой броситься в новую авантюру. Или впасть в детство.

«Седина в бороду, демон в ребро, – подумал граф. – Или это зелья нового алхимика, дай ему небо всяческого здоровья?»

– Конечно, сир, – сказал он вслух. – Я все понимаю и немедленно займусь этим вопросом.

– И добудь, пожалуйста, не парадные полотна, а настоящие портреты, понимаешь? – шепнул король. – Ради меня, Эр.

– Конечно, Геор, о чем разговор, – так же шепотом отозвался Эрмин. – Я помню, чем закончилась история с герцогиней, супругой твоего дядюшки Гэвила.

– Портрет-то оказался великолепен, – признал король. – А вот оригинал...

Де Грилл ухмыльнулся. Если бы их сейчас услышали придворные, то не поверили бы ушам. Король и советник, как два юных сорванца, обсуждают новую проказу...

– Вот и превосходно, – бросил монарх и хлопнул Эрмина по плечу. – А теперь я, пожалуй, вернусь к своему гардеробу. Он в ужасном состоянии. О чем я только думал в последние десять лет?

– О Ривастане, сир, – напомнил Эрмин, возвращаясь к роли советника.

– Что же, – задумчиво произнес Геордор, – теперь, пожалуй, пора подумать и о себе. Иди, Эр. И не забудь про портреты.

– Конечно, сир, – отозвался граф.

Он поклонился и направился к ширме – он вошел через потайной ход, через него и должен уйти.