Книга Танцуя с Девственницами - Стивен Бут

Прошлой ночью сон Купера нарушила сцена, которая вновь и вновь проигрывалась в его сознании, как клип из фильма ужасов, снятый при скверном освещении. Там были фигуры, которые медленно двигались по кругу, склонялись друг к другу, то появлялись, то исчезали в тумане, нависшем над Рингхэмской пустошью. Фигуры танцевали. Их танец был подобен танцу Девяти Девственниц.

В первой он узнал Дженни Уэстон. Она была голой ниже пояса и высоко взбрасывала ноги, кожа ее была призрачно-белой и бескровной, и красная струйка бежала по ее голубой футболке. За ней, спотыкаясь, шли с испуганными и смущенными лицами Кел и Страйд, ощупью отыскивая дорогу среди берез. Брюки у Страйда были спущены, и, когда он ковылял за Келом, у него сзади наподобие хвоста болтался окровавленный черенок метлы.

Затем появился Уоррен Лич. Купер хотел отвернуться, чтобы не видеть голову Лича – красную массу, сделавшую его почти неузнаваемым. За ним следовала Ивонна – ее широкие бедра характерно покачивались при ходьбе, одной рукой она терла рот, а другой тащила двоих мальчиков, Уилла и Дагги. За ними, прямо позади мальчиков, брел Оуэн Фокс в своей расстегнутой красной куртке. А потом появилась Роз Дэниелс, вся в черном, с развевающимися косичками-дредами. Кожа на ее руках и ногах ссохлась, потрескалась и обнажила плоть, а в носу у Роз, замыкавшей танцевальное шествие, блестело кольцо. Но нет, не Дэниелс была последней. Существовала еще одна фигура, совсем расплывчатая и вся окутанная туманом, – Купер никак не мог разглядеть ее. Девятая Девственница. Еще одна, сделавшая ошибку. А затем Купер постепенно начал слышать звуки едва различимой музыки, под которую они все танцевали. И он знал, что где-то там, в сгущавшемся тумане, играл Скрипач.

Глава 35

Несмотря на обращения в газетах и по телевидению, молодого человека по имени Гэри Доусон подтолкнула обратиться в полицию его мама. Лишь второе убийство стало весомым аргументом, повлиявшим на его решимость выступить в роли свидетеля. В результате всех этих проволочек показания Гэри едва не запоздали.

– Вы знали, что мы расследуем смерть мистера Уоррена Лича? – задал ему вопрос Купер.

– Слышал. Но он же сам себя порешил, верно?

– Вы с ним работали.

– Раньше работал. И ушел. Сказал ему, что сил моих больше нет. Он вел себя просто по-скотски. Вот я ему и сказал, что, мол, не собираюсь все время мириться с этой руганью и оскорблениями. «Я-то без работы не останусь и скоро найду ее где-нибудь еще», – вот что я ему сказал.

Гэри даже в помещении не снимал свою красную шерстяную шапку. Она плотно облегала голову, и от этого его и без того оттопыренные уши казались еще больше.

– И как, нашли вы другую работу?

– Ну, пока нет. В округе ее немного.

Купер положил перед ним фотографии трех женщин.

– Вы видели кого-нибудь из этих женщин в окрестностях фермы?

Гэри немедленно ткнул в изображение Мегги Крю.

– Эту Ивонна нашла, точно? Уоррен целыми днями говорил о ней. И я видел ее фотографию в газете.

– А вы были на ферме, когда миссис Лич нашла эту женщину?

– Нет.

– Вы видели ее раньше рядом с фермой?

– Нет, рядом с фермой нет.

– Хорошо, Гэри. А что вы можете сказать о двух других?

Гэри склонил голову набок.

– Я не совсем уверен, – произнес он, – но, по-моему, вот эту я видел.

– Да?

– На фотографии она выглядит как-то по-другому, но вроде на пустоши была она. Этакая пташка на велосипеде, верно?

– Гэри, – осторожно спросил Купер, – а в какой день это было?

– В воскресенье, – ответил Гэри, – но не прошлое.

– Предыдущее?

– Да, вроде того.

– Значит, когда вы возвращались через Рингхэмскую пустошь, вы видели эту женщину?

– На велосипеде – это была она, точно. Она еще так злобно на меня глянула. Не хотела, чтобы такой, как я, ошивался поблизости. И в тот день там больше никого не было – вообще никого, кроме нее и другой женщины.

– Другой женщины?

– Ну, той, что ждала ее. – Гэри впервые заметил, с каким выражением лица Купер молча смотрит на него. – Так она же ехала на встречу, разве нет?

– На какую встречу, Гэри?

– Ну, она так глядела. Словно хотела кого-то увидеть, но не меня. Понимаете, о чем я говорю? И кстати, ту – другую – я перед этим видел. Она стояла у башни.

– Другую? Гэри? Какую другую?

– Вот эту. Ее еще Ивонна Лич нашла. Рядом с фермой я ее никогда не видел, а в тот день она стояла у башни. И было видно, что ждет кого-то. Она курила сигарету за сигаретой, словно завтра не настанет никогда.

На скотном рынке продавалось стадо телок. Рабочие сновали вокруг них, пока те проходили через ринг. Телок продавали на разведение, в молочное стадо, где они впервые повстречают быка. А бык окажется величиной с лимузин или «шевроле» и весить будет тонны две, весь покрытый двойным слоем мускулов, так что только и сможет приподняться и навалиться, не в силах двигаться по-другому. Это станет настоящим шоком для черно-белых девственниц, по чьим невинным глазам видно, что они уже подозревают, что им предстоит пережить.

С места парковки Диана Фрай хорошо видела сквозь открытые ограждения ринга, вокруг которого толпились фермеры – покупатели и продавцы, занятые своими разговорами.

– Кейт Тисдейл внутри, – сказал инспектор Хитченс. – Вон его машина.

– Когда пойдем?

– Надо все проделать как можно тише.

– Значит, будем ждать, пока закончится аукцион?

– Да. Не торопимся, внимательно наблюдаем и даем толпе разойтись. Сейчас здесь слишком много народу.

Щелкнула рация, и Фрай ответила на вызов.

– Сэр, у нас могут возникнуть проблемы, – сказала она.

– Что такое?

– Констебль Уининк докладывает, что на парковке собралась группа женщин. Человек пятнадцать-двадцать.

– И чего они хотят?

– Похоже на акцию протеста.

Проходя через больничный вестибюль, Бен Купер кивнул медсестре в регистратуре. Она улыбнулась ему в ответ – милая девушка, но так уставшая и перегруженная работой, что ей было не до светских разговоров. Если бы не ее больничная форма, она вполне могла бы сойти за сотрудницу полиции.

В палате стояло двадцать коек. Пациенты, в основном пожилые мужчины, беспокойно зашевелились, усаживаясь на кроватях в своих полосатых пижамах и не сводя глаз с неожиданного гостя: часы посещений приходились на другое время, и до следующего приема пищи заняться было почти нечем.

Сначала Купер подумал, что это, должно быть, смешанная палата, один из реликтов отечественной медицины, но потом вспомнил, к кому пришел. Страйд лежал на боку – странная фигура, слишком слабая и слишком манерная, чтобы быть среди пожилых людей как дома. Время от времени он пробегал своей бледной рукой по длинным волосам, откидывая с лица упавшую прядку.