Книга Восход Сатурна - Влад Савин

— Ну Пауль, не прибедняйся. Уж пехоты у тебя было в достатке.

— Генрих, ты действительно не понимаешь разницы между солдатами, специально обученными взаимодействию с танками, и той швалью, что мне прислали? Эти пехотные дивизии новой волны, ускоренной подготовки. В лучшем случае обучены идти за танками, вместо того чтобы расчищать им путь! А часто и не идут вовсе, залегая и не поднимаясь даже при слабом огне! Всякие же там «вспомогательные», «охранные» и прочие полки и батальоны вообще не годятся для фронтовой службы! По причине полного отсутствия как элементарной полевой выучки, так и боевого духа. Считалось, что поскольку русские не будут брать их в плен, то все эти поляки, французы и прочие недочеловеки будут хотя бы сражаться с отчаянием загнанной в угол крысы. На деле же они разбегаются при первых выстрелах. Мало того, мне известны случаи убийства ими моих солдат, ради «зольдатенбухов», чтобы, попав к русским, выдать себя за арийца. Повторяю, мы сделали все что могли. И не надо пугать меня, Генрих. После того ада под Харьковом меня уже не испугать ничем.

— Успокойся, Пауль, поверь, я меньше всего хочу твоей крови. Речь сейчас идет не о поиске виновных, по крайней мере среди своих. А о смягчении ситуации, когда… Короче… что фюреру доложить?

— А что тут докладывать, Генрих? Спасать что осталось, пока не поздно. Дивизии «новой волны» пустить на рубеж обороны по Днепру, это даст куда больший эффект, чем кидать их в мясорубку поодиночке. И временно переходить к стратегической обороне, поскольку наступать сейчас просто нечем!

— Фюрер будет категорически против. И по-своему прав. Напомнить, чем закончилась для Германии «стратегическая оборона» в ту Великую Войну? А если русские так быстро учатся, то где гарантия, что они не прорвут и эту оборону?

— А у нас есть выбор? Только такой: или русские встретят на Днепре подготовленный нами рубеж, или они ворвутся на западный берег с ходу, на наших плечах. Удержать территорию до Днепра невозможно в принципе. А это даст хоть какой-то шанс…

— Ты не понял, Пауль. Как доложить?

— …! Исчерпывающе?

— Но грубо. Ладно, зайдем с другого конца. Эпизод из вашего доклада, когда командир пятьсот третьего танкового батальона лично подбил пятьдесят русских танков, имел место?

— Ну не совсем. Не пятьдесят, а десятка три, и это были общие потери русских за день боя. Для повышения боевого духа мы записали их на счет…

— Вы слишком скромны, Пауль. Не пятьдесят, а сто русских танков, лично подбитых этим достойным офицером, истинным воином рейха, за один бой! Фюрер любит такие эпизоды, доказывающие, как сражаются его солдаты! Дальше… из числа потерянных вами танков сколько было уничтожено русскими, а сколько небоевые потери? Запишем — десять погибли в бою, уничтожив перед этим пятьсот русских, ну а прочие вышли из строя по техническим причинам. Вы все ж солдат, дорогой камрад Хауссер, и не знаете всех хитростей бюрократии. Далее, допустим, к вашим дивизиям будет приписано какое-то количество, скажем сотен пять, Pz.Kpfw 35R (731f) и Pz.Kpfw 18R (730f).

— Генрих, вы смеетесь? Ведь это же…

— Ну Пауль, это ведь лишь на бумаге! Никто даже не будет вывозить этот французский металлолом со складов. Зато в документах боевой состав вверенных вам дивизий будет в подобающем числе. Этот хлам будет значиться по учету как находящийся на ремонте. Ну а по мере поступления с заводов новых машин вы всего лишь спишете его как изношенный, вот и вся забота.

— Допустим. Но что в итоге? Кроме избавления наших голов от грозы. И удивления историков лет через пятьдесят?

— Во-первых, раз мы верные солдаты Германии, то наше спокойствие есть польза для дела. А во-вторых, фюреру будет доложено, что на фронте наши войска терпят временные неудачи, отступая под натиском бесчисленных русских орд… Однако же, нанося этим ордам огромные потери, о чем свидетельствуют факты, которые мы только что обсудили. На Днепре наступление русских удалось наконец остановить, после чего война переходит в позиционную. Повторяю, так будет доложено. И никому не будет дела до того, что резервы из рейха уже сейчас идут исключительно на днепровский рубеж, ну а восточнее осталось лишь «мясо» которого не жалко, все эти поляки, боевые качества которых… В общем, я полностью с вами согласен, Пауль, но надеюсь, что на их уничтожение русские потратят какое-то время, необходимое нам. Я ничего не упустил?

— Кроме одного. Как русские по этой версии могут, «теряя» по тысяче танков в неделю, продолжать давить нас числом?

— Ну многочисленность русского людского ресурса общеизвестна. Что до танков, пушек и всего прочего, на то есть американская плутократия, которая по Северному морскому пути снабжает русских всем необходимым в огромных количествах.

«А это, боюсь, будет уже моей огромной проблемой, — подумал Гиммлер. — Фюрер непременно прикажет тогда срочно прекратить русское судоходство. И что мне тогда делать, чтобы не отправиться вслед за бедным Редером?»

От Советского Информбюро. 8 января 1943 года.

В ПОСЛЕДНИЙ ЧАС!

Красная Армия, выполняя план Верховного Главнокомандования, нанесла крупное поражение группировке отборных немецко-фашистских войск и освободила от немецких захватчиков города Курск, Белгород и Харьков. Теперь, после сталинградского разгрома, окончательно рухнули надежды немцев и их прихвостней на благоприятный поворот военных действий. И разоблачена сказка немцев о том, что будто бы советские войска не в состоянии вести длительное и планомерное успешное наступление.

В сражении уничтожено и захвачено свыше 200 немецких танков, в том числе новейшие тяжелые, типа «Тигр».

В ознаменование освобождения Харькова, Белгорода, Курска, согласно приказу Верховного Главнокомандующего, сегодня в Москве будет произведен артиллерийский салют, двенадцатью залпами из 124 орудий.

Контр-адмирал Лазарев Михаил Петрович, Северодвинск.

Вчера наш «Воронеж» наконец вывели из дока. Сейчас там уже стоит «Диксон», бывший «Шеер». И на нем уже кипит работа: ставят новый вал и оба штатных винта. С твердым намерением через месяц ввести в строй Северного флота полноценную боевую единицу.

А мы у стенки принимаем на борт запасы, готовимся к бою и походу Петрович сбился с ног, и Серега Сирый из машинного не вылезает, гоняет весь личный состав БЧ-5, проверяя работу систем. Обидно будет утопнуть из-за какого-нибудь лопнувшего трубопровода. Хотя то, что сделали, насколько в этом времени было возможно, все проверили, поправили, подтянули. Дай бог, чтобы все было как надо и число наших всплытий равнялось числу погружений!

А я-то уж, грешным делом, задумывался, что в море нас больше не выпустят. Теперь исключительно прогрессорство, изучение и внедрение, передача опыта, да и сбережение ценного ресурса на случай послевоенных и весьма вероятных осложнений с «союзниками», которые, в отличие от рейха, державы морские. Короче, сидеть нам всем на берегу до конца войны. Размечтался!

С одной стороны, войны тут вроде и нет вовсе. С тех пор как наши продвинулись по северу Норвегии гораздо дальше, чем в знакомой нам истории, боевые столкновения можно сосчитать по пальцам одной руки. Немцы сидят в Нарвике тихо, как мыши, у наших же, за событиями на юге, просто нет лишней пары дивизий, чтобы дальше идти, да и наступать тут посуху зимой — работа адова, приличных дорог там, мне помнится, и в начале следующего века не было, все сообщение по морю. И гвардейскую Печенгскую дивизию у нас отняли, воюет она сейчас где-то на Ленфронте, и армейских авиаполков забрали почти половину. В общем, тишина!