Книга Присягнувшая Черепу - Брайан Стейвли

Домбанга этот остров – священное место, где обитают боги. Я не нахожу в нем святости – не более, чем в любом месте, где мой бог развоплощает живых, – но он красив. Я улыбалась, укладывая в стену череп Синна: он был великолепным созданием, и мне представлялось естественным, что его останки столь же прекрасны.

Следующие ночь и день я просидела на берегу, слушая птиц и провожая взглядом облака. Я ждала, что мой бог приберет меня к себе, но вместо бога появился свидетель вуо-тонов в длинной лодке.

– Ты жива, – повторил он.

Спохватившись, что с первого раза не ответила, я встала на ноги и улыбнулась ему:

– Да. Одна я.

– Трое вернули тебя.

Я поразмыслила, не сказать ли ему, что его боги – вовсе не боги, а пережитки почти забытой расы, но решила не говорить. Люди вольны поклоняться, кому им угодно. Не мое дело отбирать у других веру.

– Их теперь Двое, – ответила я.

Он заморгал:

– Боги…

– Желали достойной их охоты. Они ее получили.

Я указала на череп. Он был крупнее человеческого. И толще.

Свидетель подошел к нему, поднял к небу и долго смотрел в забитые землей глазницы, а потом благоговейно опустил на место. Когда он повернулся ко мне, его глаза были полны слез.

– Куда тебя отвезти?

– Домой, – улыбнулась я.

Я говорила не о Домбанге. Моим домом, настоящим домом, был Рашшамбар. Был моим домом, когда я еще и имени его не знала. Однако я задержалась в Домбанге на год с небольшим. Я вернулась в город и, еще не залечив раны, поняла, что теперь не одна. Все же не одна я вышла живой с того острова.

В моем сердце пела любовь, последний дар Элы, и ты подрастал во мне – крошечный, с каждым днем становясь все больше. Ты – дитя дельты, сын, зачатый в хижине вуо-тонов. Твой отец был сыном вашего города, и ты последний из его рода, последний потомок Гока Ми. Не знаю, как ты распорядишься этим фактом. Возможно, для тебя эта история ничего не значит, но она принадлежит тебе столь же, сколь и мне, и ты вправе ее знать.

Я задержалась в городе, чтобы родить и вскормить тебя. Ты с самого начала был большеглазым, смешливым ребенком. Плакал редко, а твой смех звучал песней. Трудно было тебя отпустить, но я осталась в долгу за молитву, на которую был дан ответ там, на островке в дельте. Одной осенней ночью, едва отлучив тебя от груди, незадолго до прибытия аннурских легионов и начала блокады, я положила тебя на алтарь в храме Эйры, вверив жрицам, жрецам и самой богине, – пусть растят и оберегают тебя, мое единственное дитя. Я и сейчас словно вижу тебя в этом храме в сиянии белого света и благоухании жасмина. И я улыбаюсь.

Прежде я презирала твою богиню. Она казалась мне капризницей, неверной и переборчивой – полной противоположностью богу, которому служила я. Я ошибалась. Наш бог немыслимо велик, но Эйра теперь представляется мне дочерью Ананшаэля. Я могу вообразить, как они держатся за руки: ее нежные пальцы переплетены с его древними, узловатыми. Неббарим не знают смерти – естественной смерти – и не знают любви.

Нам дано то и другое. Мы повинны тому и другому.

Быть может, когда-нибудь я вернусь в дельту и снова тебя обниму. Или нет. В любом случае, надеюсь, этот рассказ дойдет до тебя, сын мой, дитя моих сомнений и радости, с сердцем, полным жизни, и с устами, из которых еще льется песня.

Благодарности

Я, как всегда, невероятно благодарен всем, кто внес большой или малый вклад в эту книгу, в общем и в частности. Любую историю рассказывает вся деревня, и я опасаюсь, что, начав благодарить ее жителей, не сумею остановиться. Однако есть пятеро, прочитавшие рукопись от начала до конца, и не по одному разу. Сьюзен Бейкер и Гэвин Бейкер – потрясающая команда, мать и сын, – без устали читали черновик за черновиком, не скупились на похвалы и на острую бесстрашную критику. Я всегда полагал, что везение важнее умения, а повезло мне, как никому из ныне живущих писателей, – у меня есть агент Ханна Боуман и редактор Марко Палмиери. И наконец, эта книга, как и все прочие, не состоялась бы без Джоанны Стейвли, которая больше меня самого верила в нее и в меня.

Примечания

1

Светильник – мелкая монета в Аннурской империи.