Книга Плен одиночества - Татьяна Минаева

Задрав голову, Рина смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. По её прекрасному лицу, по шее, к груди и ниже стекали струйки воды. Они бежали по её бархатной коже, будто провоцировали, будто призывали его к действию. С рыком припечатав её к стенке, Игорь впился в приоткрытые манящие губы. Рина с глухим стоном ответила ему с такой страстью, с которой отвечала на его ласки лишь она. Обхватив лицо руками, она целовала каждую его родинку, каждую чёрточку, наслаждаясь им, будто бы заново узнавала его всего.

Он гладил её спину, ягодицы, смело, властно, жарко. Как будто не было минувшей ночи. Он дико хотел её — хотел всегда. Каждую минуту, каждый миг. Потому что она — его. Его женщина. Его и только его. Её тело, её чувства… Вся она для него, в нём. Одной рукой Игорь нащупал кран и выключил воду. Продолжая откровенно ласкать друг друга, они вывалились из душа. Едва оказались на кровати, Рина растянулась на Игоре сверху и, стоило ему попытаться перехватить инициативу, толкнула его на подушку. Хищно улыбнулась и опустила голову ему на грудь. Её волосы приятно щекотали его кожу, а губы дарили небывалое наслаждение. Вся она дарила ему небывалое наслаждение.

Когда она села на него и, прогнувшись в спине, коснулась невесомым поцелуем его губ, он не сумел сдержать хриплого стона. Да и к чему сдерживаться? Сжав её ягодицы, он задвигался в ней, с каждым новым проникновением ускоряя темп. Она шумно дышала, уткнувшись ему в шею, и стискивала подвернувшуюся под руку подушку. Быстрый, яркий, словно ослепительная вспышка секс. Сделав еще пару глубоких толчков, Игорь излился в неё. И вместе с этим её тоже накрыла волна наслаждения. По телу пробежала сладкая судорога, из груди вырвался короткий громкий вскрик. Пальцы его впивались в её бёдра, и ей было хорошо. Хорошо чувствовать его внутри, хорошо от его близости, хорошо от этого их мощного, одного на двоих оргазма. Протяжно выдохнув, Рина расслабленно улеглась на Игоря, прижалась щекой к его груди и прислушалась к биению его сердце. Разве это неправильно? Разве их чувства ненормальны? Может, они и безумны, но безумие у них одно на двоих. Как сказал ей Николас? Какая разница, какая любовь, если вы будете болеть ею вместе? Он был прав.

Из дома они вышли счастливые, отдохнувшие и… голодные. Игорь предложил ресторан или кафе, однако Рината твердо заявила:

— Хочу чизбургер!

— Это же вредно! — наигранно покачал головой Крылов, открывая перед Ринатой дверцу кабриолета.

— То есть, когда ты кормил этой дрянью Николь, тебя не волновало, что это вредно, — усаживаясь на переднее сиденье, Рината собрала подол белого летящего сарафана и с вызовом взглянула на мужа.

Тот, хмыкнув, хлопнул дверцей, обошел машину и уселся за руль.

— Ладно, чизбургер, так чизбургер, — выдохнув, он завёл двигатель и направил автомобиль к выезду из комплекса Шале.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Уже через двадцать минут, взяв в ресторане быстрого обслуживания по чизбургеру и большому стакану капучино, они нашли скамью, откуда открывался прекрасный вид на горы, и уселись на неё. Сидеть в духоте небольшого ресторанчика не хотелось, а тут воздух был свежим, да и глаза радовались от созерцания природного великолепия. Рината, слопав свою порцию, повернулась к Игорю, вознамерившемуся сделать глоток кофе. Кофе он не взял — рука его так и застыла. Покосившись на жену, он спросил:

— Что?

— Ты же больше не будешь? — сладким голоском поинтересовалась Рината и потянулась к его съеденному лишь наполовину чизбургеру.

— Еще одна! — возмущенно воскликнул Игорь, на что Рина лишь скорчила гримасу и обиженно надула губы. — Хотя, что я удивляюсь, — усмехнувшись, он, не выпуская из рук, протянул Ринате чизбургер. — Яблоко от яблоньки…

— Эй! — возмутилась она, что не помешало ей податься вперёд, к бургеру. Откусив большой кусок, она откинулась на скамейку. — Спасибо, — скосила на него довольный взгляд и запила кофе.

От греха подальше Игорь быстро доел остатки чизбургера и посмотрел на Ринку:

— Ну что, поехали? Ты написала Нике?

— Написала, — кивнула Рина и поднялась.

Расправила складки сарафана. Игорь смотрел на неё: стоящая в солнечных лучах, она выглядела почти нереальной, сказочной, и он невольно залюбовался ею.

— Что? — улыбка Рины была доброй и нежной.

— Ничего. Поехали? — Он мотнул головой и тоже встал.

— Поехали.

— Мама, я хочу сладкую вату! — доедая мороженое, Николь остановилась у лотка, где молодой паренек, сияя белозубой улыбкой, ловко наматывал сахар на палочку.

— У тебя ничего не слипнется? — строго посмотрела на дочь Рината.

— Нет! — Облизала та испачканные в крем-брюле губы и невинно захлопала глазами.

— Ника, давай попозже. Хоть мороженое провалится.

— Оно уже провалилось!

— Сахарную вату, пожалуйста, — вдруг услышали они спокойный голос Игоря и обе как по команде развернулись. Игорь стоял у лотка и, достав бумажник, вытягивал из него несколько купюр.

— Игорь, нет!

— Игорь, я розовую хочу!

Крылов обернулся и тут же наткнулся на предупреждающий взгляд жены, а затем посмотрел вниз, где к его боку уже прилипла Николь.

— Две, пожалуйста, — снова повернулся он к продавцу. А после, подумав, улыбнулся и сказал: — давайте три. Две розовых и голубую.

— Будет сделано, — отозвался паренек и принялся готовить вату.

— Крылов. — Рината встала рядом с ним и угрожающе прищурилась.

— Рина, ну что ты строишь из себя строгую мамочку? Расслабься. — Игорь притянул жену к себе и поцеловал в щеку.

— Ты хоть понимаешь, что тем, что потакаешь ей во всём, делаешь себе только хуже? — прошипела она. Продавец передал Игорю первую готовую вату, и он протянул её Нике. Та тут же отбежала в сторону и стала рассматривать искрящееся в солнечных лучах море.

— Ринат, я просто хочу, чтобы она была счастлива.

— Ты просто хочешь расположить её к себе, — выговорила Рина. Повернувшись, нашла взглядом Нику и снова посмотрела на Игоря. — Думаешь, мне это не понятно? Но я не хочу, чтобы потом, когда тебе придется однажды отказать ей, ты снова превратился в плохого дядю.