Книга Губернатор - Адам Пшехшта

– Живая? – затаив дыхание, спросил Рудницкий.

– Оконёва? Жива. Хуже с нашим пленником.

– Не понял…

– Честно говоря, я и сам не до конца это понял, – признал Станкевич. – Похоже, что эта баба сломала метлу об него, но он еще держался на ногах, так она добивала его кулаком. Результат вы видите…

– Оконёва? – повторил алхимик.

Станкевич кивнул, с трудом сдерживая смех.

– Так или иначе, нужно ее допросить. Я приказал разместить обеих женщин в апартаментах Забельской, под охраной.

– Идемте! – нетерпеливо выкрикнул Рудницкий.

Возбужденные гости заняли все столики в холле, шум доходил даже до отельной столовой. Инцидент комментировали все. Солдаты перед дверями Забельской не впечатляли фигурой, но излучали самоуверенность, характерную для ветеранов. «Кинжальщики», – подумал алхимик.

Рудницкий нажал на ручку и зашел без стука. Оконёва сидела на краешке стула и жалостливо всхлипывала, бледная как стена Забельская стояла рядом, объясняя ей что-то тихим голосом.

Увидев своего работодателя, служанка вскочила на ноги.

– Чё мне буде за то? – прорыдала она.

– Как вы себя чувствуете? – беспокойно спросил алхимик.

– Со мной усё хорошо, токмо метлу сломала.

– Вы можете рассказать, что случилось?

– Ну я услыхала шум, тож выбегла на коридор и увидала, как той крыс бьет Юльку. Ну от треснула метлой по горбу…

– И что дальше?

– Бухнулся на колени и начал мене чёй-то шипеть. Я ж не знаю чужих языков, я проста женщина, но мне показалося, шо ето каки непотребства. Ну то я ещо разок приложила.

– Метлой?

– Не… ето рукой. – Она продемонстрировала кулак величиной с приличную капусту. – А как кровию тута все заляпал, то уж и не встал. Вы мене не выганите? Я ж ето не знала, чё он такой слабененький? А щас говорять, шо он гость ваш и я его убила.

– Успокойтесь, с ним все нормально. Вы спасли не только госпожу Забельскую, но и жену генерала Самарина. Он хотел ее убить. А то, что он поселился в отеле, не имеет значения – такие гости нам не нужны.

Служанка широко открыла глаза и вытерла слезы носовым платочком величиной с простынь.

– Тож я, ето, добро сделала?

– Добро! – подтвердил алхимик.

– Мадемуазель Забельская, – подключился Станкевич, – не могли бы вы что-то добавить?

Девушка вопросительно посмотрела на Рудницкого.

– Вы можете говорить свободно, – сказал алхимик.

– Господин Никопулос почти сразу привлек мое внимание, – сказала она. – Он не отреагировал на амулет, который я ношу, но смотрел на меня так, словно почувствовал, что у меня при себе есть что-то магическое. Я следила за ним, и когда он попытался пробраться в апартаменты генерала Самарина, я подняла крик. Он так быстро кинулся на меня, что я не успела вытащить нож, больше ничего не помню, наверное, потеряла сознание.

– Вы следили за ним? – поднял брови Станкевич.

– Госпожа Забельская является моим сотрудником, – выручил девушку Рудницкий. – Она выполняла свои обязанности.

– Хорошая работа! – оценил Станкевич. – Благодарю вас от имени правительства. Вы понимаете, что в данных обстоятельствах мы будем вынуждены пересмотреть наш договор? – обратился он к алхимику. – Такой инцидент не должен повториться. Я немедленно пришлю своих людей.

Рудницкий нехотя кивнул.

– В таком случае я пойду успокою делегации.

– Минутку! – Самарин задержал Станкевича уже в дверях. – Я могу присутствовать при допросе этого Индикопулоса? – спросил он злым голосом.

– Не вижу проблем. Я скажу вам, когда он придет в себя. Принимая во внимание обстоятельства дела, думаю, вам, барон, тоже следует присоединиться к нам.

– Конечно, – пообещал Рудницкий.

Забельская беспокойно заерзала, только сейчас алхимик заметил, что под пудрой на виске девушки виднеется синяк.

– А что со мной? Я правда пыталась его задержать…

– А что с вами? – удивился Рудницкий. – Получите соответствующее вознаграждение и отпуск на несколько дней. А сейчас отдохните.

– Вы не уволите меня?

– Что вы! Вы обнаружили убийцу и подвергли свою жизнь опасности, защищая гостя отеля. Я вам безмерно благодарен, – заверил он.

– Как и я, – поддержал его Самарин. – Вам обеим. Надеюсь, что вы окажете мне честь и примете приглашение на скромный ужин. Моя жена хотела поблагодарить вас лично. А сейчас извините, не будем вам мешать, вам нужно отдохнуть.

«Вечер обещает быть опьяняющим», – угрюмо подумал Рудницкий. Не вызывало сомнений, что допрос неудавшегося убийцы будет неофициальным…

* * *

Официантка подала кофе и торт, Рудницкий поблагодарил сдержанной улыбкой и нетерпеливо посмотрел на часы. Почти десять утра, Луна должна была появиться с минуты на минуту, а Самарина все еще не было. Возможно, отсыпается? Алхимик легко привел пленника в чувство, однако это был первый и последний успех. Придя в себя, убийца молниеносно оценил ситуацию и сразу же вошел в состояние каталептического транса, из которого его никому не удалось вывести. Видя, что пленник не реагирует ни на какие действия и магические заклинания, алхимик проигнорировал жалобы явно разочарованного россиянина и пошел спать. К сожалению, это было еще не все, с самого утра ему вручили конверт с чистым листом бумаги. Когда он до него дотронулся, на бумаге появилась лаконичная информация – номера мест, где похоронены Сташек Велецкий и Виктория. Подписи не было, если за таковую не считать символ оплетенного пламенем кинжала.

– Добрый день. Я правильно сказала? Где ваш друг? – спросила Луна.

Рудницкий быстро вскочил с места и пододвинул девушке стул.

– Правильно, – заверил он. – Сейчас придет, а пока угощайтесь.

– Что это за торт?

– Шоколадный с вафлями, – пояснил он, передавая ей довольно большую порцию. – Что-то выпьете?

– Да, пожалуйста.

Алхимик подозвал официантку и заказал два кофе, поскольку в дверях кафе появился Самарин. Хмурая мина россиянина и покрасневшие от недосыпания глаза говорили, что он немногого добился.

– Он не реагирует на боль! – после короткого приветствия сказал он.

Рудницкий молча подсунул ему кофе. Генерал выпил его несколькими глотками.

– Получится с этим что-то сделать?

– Сомневаюсь.

– В чем дело? – поинтересовалась Луна.

Алхимик коротко описал ситуацию.

– А… – В глазах Проклятой засияло понимание. – Этот вид транса прервать нельзя, – сказала она. – Вы его уже не допросите.