Книга Капкан для Бешеной - Александр Бушков

Уставилась в окно на уныло серевший снег, покрывавшийкое-где поля. Голые березы, низкие сопки на горизонте – уныло… В головупочему-то лезли строчки из последнего шедевра покойного Кухарука:

– В то утро бандитов гроза погибает,

оставив жене скорбь и детям.

Матерый бандит его жизнь обрывает

в расцвете всех сил на рассвете.

Угрозыск теряет орла-капитана,

кто мог стать вполне генералом.

Придет ли конец мафиозному клану,

а также всему криминалу?

Одно утешает, что улицу эту

назвали теперь в честь героя,

кто пал смертью храбрых нынешним летом

в борьбе против банд под горою…

Надо же, как впечаталось! Увы, Кухарук, несмотря на своюжутковатую биографию – а может, как раз благодаря ей, – в пиитическомтворчестве своем был неисправимым романтиком. Жди, как же. Назовут в твою честьулицу… Даже переулок Цементный и то вряд ли переименуют…

Она старательно вложила друг в друга два яркихполиэтиленовых пакета, а уж туда спрятала сверток с кассетами – Галаховстарался на совесть, кассет было до известной матери… Поезд уже замедлял ход,справа и слева потянулись пакгаузы с огромными красными надписями НЕ КУРИТЬ!грузовые составы, какие-то мистически синие фонари, ярко горевшие вровень с рельсами.Уже слышно было, как хрипит станционный репродуктор, извещая заинтересованныхлиц насчет второго пути и трех минут стоянки.

Даша упихала туда же шапку, накинула куртку, не застегивая,прикрыла за собой дверь купе и направилась к тамбуру. Миновала три вагона,остановилась в тамбуре четвертого, рядом с двумя курившими верзилами и пожилойсупружеской четой, явно намеревавшейся здесь и сойти. Вот уж загадка века, чтоони со своим чемоданом не сели на электричку, ради сорока минут езды тратилисьна билет в фирменном…

Верзила в неплохом прикиде, конечно же, равнодушным неостался:

– Девушка, а вы тут сходите или как?

«Мне бы ваши заботы, Марь Иванна», – вспомнила онафразу из классического анекдота, но улыбнулась обаятельно:

– Нет, дальше еду… А что?

– До Аюкана?

– Однозначно.

– Познакомиться бы… Двенадцать часов ползти – такаяскука…

– Познакомимся, – пообещала Даша. – Я навокзал за пивком сбегаю, а вы, если мой муженек покажется, так и скажете, лады?Особые приметы: в малиновом пиджаке, златая цепь, на поясе пейджер, а за спиной– два мордоворота…

Верзилы мгновенно увяли. Проводница уже распахнула дверь ипокрикивала теперь:

– Да погодите вы, еще не встали!

Даша сошла следом за пожилой четой, не спеша направилась вкрохотное здание вокзальчика, кремовое с белой каймой. Деревня Краснореченскаябыла довольно большой, и оттого вокзальчик имел все атрибуты цивилизации –желтые скамейки, ларьки, лотки и даже игральный автомат (правда, цивилизация непростерлась настолько далеко, чтобы он еще и работал).

Она была уверена, что слежки за ней не было. С видомполнейшего равнодушия к фирменному поезду «Кедр» устроилась у высокого немытогоокна. Вскоре поезд дернулся – и пополз себе восвояси. Никто не побежал квокзалу в поисках отставшей, никто не вошел следом за ней. Все чисто. Дашаиспытала упоительное чувство полнейшего одиночества. Отряд не заметил потерибойца…

 

…Через пять минут она вернулась в Шантарск на ближайшейэлектричке. Взяла такси, махнула на правый берег, там немного попетляла поулицам и на автобусе поехала назад, на левый берег могучей Шантары. Слежки небыло.

«Переиграла, – не без законной гордости подумалаДаша. – Ай да майор Шевчук, ай да сукина дочь…»

Ощущение было странное, приятно щекотавшее нервы – она вдругоказалась в родном городе словно бы гостьей. Ни единая живая душа не знала, чтоона вернулась. Чувства неописуемые – огромный миллионный город по-прежнемуработает, как исполинский механизм из людей и машин, а ты свободна от всего,никому не обязана сейчас, можешь бесцельно бродить, не увлекаясь, впрочем: малоли что, еще найдется кто-то зоркий и опознает. То ли Штирлиц на улицах Берна,то ли инопланетный пришелец. Она попыталась взглянуть на шумную улицу так,словно видела ее впервые в жизни, старательно отрешаясь от прошлого, – дажеголова чуточку закружилась от своеобразного сладкого ужаса. А если настроитьсяи представить, что тебя тут никто не знает, что никакой квартиры у тебя здесьнет, и нет твоего имени в штатном расписании уголовного розыска, и любовниковнет, и друзей, и врагов… И если приехать в городское УВД, недоуменно уставятся,не узнавая, а за дверью квартиры обнаружатся совершенно незнакомые люди, станутуверять, что они тут обитали всю жизнь…

Она чуть смущенно одернула себя мысленно, встряхнулаголовой. На пешеходном переходе у моста работяги в желтых жилетах поверх куртокприкрепляли огромный транспарант, где красно-золотыми по синему буквамивозвещалось:

«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЮБИЛЕЙ ГОРОДА!»

Как водится, торопились в последнюю минуту наверстать.Завтра как раз и должно было стукнуть триста семьдесят лет граду Шантарску,каковое славное событие будет отмечено с превеликой помпой, народнымигуляньями, кавалькадами ряженых казаков (в реальном прошлом дошедших сюда насвоих двоих без единой лошадиной силы), явлением на публике отца-губернатора,прочими торжествами…

И операцией «Гроза» в том числе.

Минут через сорок она вылезла из автобуса возле торговогоцентра. На обширной площади, как обычно, полно было народу. Даша зашла вздание, на втором этаже купила не особенно дорогую сумку, пригодную длятасканья на плече. Спустилась вниз и стала лениво бродить меж киосков иприлавков, приглядываясь.

Местечко это она знала, как свои пять пальцев. Вон в томуглу понимающий человек без труда обзаведется спичечной коробкой с «пластилинчиком»,а то и чем-то посерьезнее; если подойти к торгующему книгами пузатому бородачув потертом кожаном плаще (кличка для посвященных – Слесарь) и сослаться накое-каких общих знакомых, максимум через десять минут клиент мужского полаобретет фемину младшего сексуального возраста (если, конечно, предварительнорасплатится).

Многое здесь можно было купить из-под полы – а лишитьсялежащих в карманах ценных вещичек еще проще. Даша минут через несколько засеклав толпе старого знакомого Вову-Скрипача, способного без особых трудов увестилопатник из внутреннего кармана пиджака (причем пальто у лоха может бытьзастегнуто на все пуговицы). Скрипач даже увидел ее, но не узнал, скользнулравнодушным взглядом, прошел мимо столь же скучающей походкой. И вдруг растаял,как предвыборные обещания. Исчез за ларьком. Тут же Даша поняла причину стольвнезапной дематериализации – совсем недалеко с расслабленно-скучающим видомпрошли два опера из районного. Дашу не опознали и они. Подумать только, чтоделает с честной женщиной парик и шлюшкин макияж…