Книга Стивен Кинг идет в кино - Стивен Кинг

И Энди продолжал. Хотя Стэммос и Хедли уже не могли увидеть итогов его трудов. Запросы для библиотечных фондов регулярно возвращались ни с чем до 1960 года, затем Энди получил чек на две сотни долларов. Сенат пошел на это в явной надежде, что надоевший проситель наконец заткнется. Но не тут-то было! Энди только усилил нажим: два письма в неделю вместо одного. В 1962 году он получил четыре сотни долларов, и до конца шестидесятых на счет библиотеки каждый год, с точностью часового механизма, высылались семьсот долларов. В 1971 году сумма была увеличена до тысячи. Не так уж много, если сравнивать с субсидией, получаемой средней библиотекой в небольшом городке, но на тысячу долларов можно купить достаточно произведений Перри Мейсона и вестернов Джека Логана. К этому времени вы могли зайти в библиотеку, разросшуюся до трех просторных комнат, и найти почти все, что желаете. А если чего-то не находили, то Энди сумел бы помочь, будьте уверены.

Вы спрашиваете, произошло ли все это потому, что Энди научил Байрона Хедли, как спасти свое наследство от налогов. Да, но не только. Судите сами, что произошло дальше.

Можно сказать, в Шенке появился добрый финансовый волшебник. Летом 1950 года Энди помог оформить займы двум охранникам, которые хотели обеспечить высшее образование своим детям. Он посоветовал парочке других, как лучше всего провернуть маленькие авантюры с акциями, и настолько успешно, что один из этих парней пошел в гору и смог взять отставку через два года. И я уверен, что сам Джордж Данэхи консультировался у Энди по финансовым вопросам. Это было перед тем, как старикана выгнали с работы, и он еще спокойно спал и грезил о миллионах, которые принесет его книга по статистике. С апреля 1951 года Энди делал все финансовые расчеты для доброй половины администрации Шоушенка. А с 1952-го, пожалуй, для всех. Ему платили тем, что в тюрьме ценится подчас дороже золота, – покровительством и хорошим отношением.

Позже, когда комендантом стал Грег Стэммос, Энди приобрел еще больший вес. Если я постараюсь объяснить вам специфику ситуации, которая к этому привела, то окажусь в затруднительном положении. О некоторых вещах можно только догадываться. Зато другие я знаю наверняка. Известно, например, что некоторые заключенные обладают особыми привилегиями: радио в камере, более частые визиты родственников, прочие такого рода приятные мелочи, и у каждого из них за тюремными стенами есть «ангел». Так называем мы покровителей, которые оплачивают безбедное существование близкого для них человека в тюрьме. И если кто-то освобождается от субботних работ, будьте уверены, что здесь не обошлось без «ангела». Все происходит привычным, проверенным путем. Деньги за услугу передаются кому-нибудь из среднего звена администрации, а тот уже распределяет прибыль вверх и вниз по служебной лестнице.

Кроме того, при коменданте Данэхи расцвели махинации в сфере автосервиса. Некоторое время эти делишки тщательно скрывались, но затем приобрели невиданный размах в пятидесятых. Конечно, все, кто наживался на этом деле, платили дань верхушке администрации. И я уверен, что это касается и компаний, оборудование которых закупалось и устанавливалось в прачечной и на фабрике.

В конце шестидесятых началось повальное увлечение «колесами»; все те же административные лица были вовлечены в оборот наркотиков и делали на этом хорошие деньги. Конечно, речь идет не о той груде нелегальных миллионов, что в больших тюрьмах типа Аттики или Сан-Квентина. Но и не мелочевка. И заработанные таким путем деньги сами по себе становились проблемой. Лучше не стоило класть их в бумажник, а затем, когда вам захочется приобрести новый «мерседес» или построить бассейн во дворе коттеджа, вытаскивать мятые купюры, полученные столь грязным образом. Однажды вам придется в соответствующем месте объяснять, каков источник вашего дохода, и если ваше объяснение не найдут достаточно убедительным, придется пополнить число тех, кого вы прежде контролировали, и прогуливаться по тюремному двору с номером на спине.

Вот для чего был нужен Энди. Они вытащили его из прачечной и посадили в библиотеку, но если взглянуть на дело с другой стороны, работа осталась той же самой. Просто теперь ему приходилось отмывать грязные деньги, а не грязные рубашки.

Однажды он сказал мне, что прекрасно понимает происходящее, но нисколько не волнуется насчет своей деятельности.

Те махинации, в которые он был вовлечен, все равно продолжались бы – с его участием или без него, какая разница… Никто не спрашивал его согласия попасть в Шоушенк, он всего лишь невинный человек в этой чертовой тюрьме, человек, которому крупно не повезло, а вовсе не миссионер и не апостол.

– Кроме того, Рэд, – продолжал Энди со своей характерной полуусмешкой. – То, что я делаю здесь, не слишком отличается оттого, чем я занимался на свободе. Люди, которые прибегают к моей помощи в Шоушенке, в большинстве своем – тупые, жестокие чудовища. Люди, которые правят миром, лежащим за этими стенами, тоже жестоки и тоже чудовища, разве что они не настолько тупы: планка компетентности стоит чуть повыше. Не слишком, но слегка.

– Но «колеса», – возразил я, – заставляют меня беспокоиться. Не хочу совать нос не в свои дела, но мне это все неприятно. Все эти транквилизаторы, корректоры, прочие хреновины – заниматься ими мне очень не хочется.

– Но ведь и я не большой сторонник «колес». Ты же знаешь. Впрочем, я не слишком увлекаюсь и спиртным… И ведь учти, не я проношу их в тюрьму, не я продаю. Скорее всего этим занимаются охранники.

– Но…

– Знаю, что ты хочешь сказать. Есть люди, Рэд, которые отказываются участвовать во всем этом. Они не хотят марать руки. Это называют святостью, и белый голубь садится на плечо твое и гадит тебе на рубашку. Есть другая крайность: славные малые, которые готовы валяться в грязи и вымазываться в дерьме ради всего, что принесет им доллар, – оружие, наркотики, да все, что угодно. Тебе ведь предлагали такого рода контракты?

Я кивнул. Такое случалось неоднократно на протяжении многих лет. Люди видят, что вы тот человек, который может достать все, и, заключают они, если вы приносите им батарейки для радио или сигарету с «травкой», то так же легко сумеете предоставить им парня, который способен по их заказу сунуть кому-нибудь перо под ребра.

– Да, от тебя этого ожидают, Рэд. Но ты ведь этого не сделаешь. Потому что знаешь, что есть третий путь, его и выбирают такие люди, как мы. Да и все разумные люди в этом обществе. Ты балансируешь по самому краю, выбираешь меньшее из двух зол и следишь за тем, чтобы волки были сыты и овцы целы. И можно сделать вывод, насколько хорошо у тебя это получается, изучив, насколько хорошо ты спишь и не видишь ли кошмаров. Можно действовать среди всей этой грязи, имея перед собой добрые намерения.

– Благие намерения? – засмеялся я. – Слыхали мы о таком. Говорят, ими дорога в ад вымощена.

– Не верь в это, – отвечал Энди, чуть помрачнев. – Мы уже в аду. Он прямо здесь, в Шенке. Они торгуют наркотиками, и я говорю им, как отмыть деньги, на этом нажитые. Но я также держу библиотеку и знаю добрые две дюжины ребят, которые после подготовки, с помощью моей литературы, смогут продолжить образование. Возможно, когда они выйдут отсюда, то не пропадут в этом жестоком мире. Когда в 1957 году я просил вторую комнату для библиотеки, то получил ее. Потому что администрации выгодно видеть меня счастливым. Я беру недорого. И доволен.