Книга Не исчезай - Женя Крейн

Лампа мигала, в оконную раму глухо стучала сосновая ветка. Juggle, juggle. It’s a pun.[108] Жонглирование, плутовство.[109] Неужели Фрост пытался сказать, что это плутовская страна? Руки шарили по столу в поисках карандаша, ручки.

На этом столе все было под стеклом. А если не под стеклом, то сам стол ограждала стойка с шелковым шнуром, ограждающим рабочее место поэта. Но это неверно! Он всегда писал в своем кресле, пристроив к нему самодельный столик – теперь такие делают для владельцев лэптопов. Кресло это он повсюду возил за собой, даже в Англию повез.

Капризная фортуна. Удача. Скрип. Шорох. Чужаки. Пришельцы. Странники. Паломники. Пилигримы.

4

– Я нашла его стихотворение! – неистово прокричала в трубку Люба.

– Ты в курсе, что у нас сейчас ночь? У вас, кстати, тоже, несмотря на разницу во времени. Какое стихотворение? – Спросонок голос у Нины был хриплым и очень низким. Почти мужским.

– Его, Роберта. Стихотворение нашла. Я нашла. Неизвестное, понимаешь? Ранее не известное.

– Ты где?

– Я в Риптоне, на ферме Роберта.

– Как ты там оказалась?

– Неважно. Я потом тебе все расскажу. Ты слышала, что я сказала?

– Слышала, слышала… – Голос был недовольным. – Мне завтра, между прочим, на работу… Который сейчас час? Времени сколько?

– Не знаю. У нас, может, часа четыре.

– Ты совсем, Люба, спятила? Ты чего мне звонишь? Я уже забыла, что ты есть такая. Исчезаешь, не отвечаешь на и-мейлы, на звонки… Ты крейзи, да? Я всегда знала, что ты безумная. – Нина зевает, откашливается и, наконец, спрашивает: – Ну, что ты там такое нашла?

– Стихотворение. Poem.

– Какую poem?

– Фростовскую.

– Подумаешь, удивила! Да сколько он тех стихов написал!

– Ты не понимаешь… Я нашла стихотворение… unknown… Понимаешь?

– Что значит unknown?

– Ранее не известное. Никто его раньше не нашел… То есть я не знаю…

5

Второго октября 2006 года журнал Виргинского университета «Virginia Quarterly Review» опубликовал ранее не известное стихотворение Фроста, найденное аспирантом университета: тридцать пять строк, записанные от руки на обложке фростовского сборника стихотворений «К северу от Бостона». Если это было возможно тогда, почему невозможно то, что происходит сейчас?

Любу вновь одолевало лихорадочное желание оглянуться, ожидая увидеть – что? Ломило спину, словно надела неудобное нижнее белье; шея напряглась. Но под тонкой ночной рубашкой из голубого акрила, что напоминает шелк, но шелком не является, на ней не было ничего. Под этим акрилом она была голая, еще теплая со сна; груди болтались тяжело, как две дыни.

Сон цеплялся за кончики ресниц, держал тело в мягких, но тяжелых объятиях. Ее беспокойные руки, обретя привычную подвижность, продолжали перебирать на столе бумаги, а Любины глаза, словно притягиваемые невидимым магнитом, не могли оторваться от найденного ею листка и того, что на нем было написано:

Pilgrims in time, migrants, troubled souls —What wicked passions brought you to this land?Some having longings, yearning to be whole.Some thirsty getting fame or mining golden sand.

Newcomers to the shores of a delivered lifeAll striving to foresee the future in the hallowed landThat freely opens its gates to passions and desiresFutile and foolish to the very, very end

But then again we’ve all been au fait with solitary nightsIll-fated visitors, migrants in alien landsForgotten maybe, maybe blessed with made-up acumensFatigued and bitter wanderers with starry eyes.[110]

6

Он просто не мог это написать. А если написал? Предположим, Люба нашла ранее не известное стихотворение Фроста. Что это значит? Значит, что все было не зря. Что Роберт, ее Роберт, привел Любу сюда; привел, как путеводная звезда. Не зря было все, что принадлежало только ей… Жизнь, строки, которые надиктовывала она сама, ее доселе непутевая судьба. Получается, все было именно ради этого момента. Ради его строк, найденных ею. А где во всем этом она, Люба?

Подумалось, что надо бы вернуть время обратно, повернуть вспять, открутить стрелку часов назад – к тому моменту, когда она поднялась из теплой постели, чтоб идти на поиски неизвестно чего. Зачем? Внутренние страхи подняли ее; погнали, вытолкнули из-под одеяла. Кто написал эти строки? Когда? А если это призрак – пришел, чтобы посмеяться над ней, чтобы напомнить о себе?

7

Люба, несмотря на сильное возбуждение, возвращается в свою комнатку, ложится в постель и засыпает. Ей снится сон.

– Hyla! – кричит она.

Эхо подхватывает голос и, как бывает только во сне, разносит по всему миру. По всем уголкам, пыльным комнатам; проносит над озерами, городами. Голос будоражит, набирает силу, бьется между стен маленькой спальни.

– Hyla! – кричит Люба, испытывая освобождение от той тяжести, что гнула, давила ее всю сознательную жизнь, – тяжести себя. Где-то в мире есть такой уголок, где будет она свободна, сможет распрямить плечи, испытать радость, закричать во весь голос и услышать его голос.

Она просыпается и лежит, все еще смежив веки, удерживая радость, синеву, свободу, полет. Но синева тает, а полет…

Сквозь полотно занавесей сочится утро серым, процеженным светом.

Она вспоминает полет. Волшебным образом, проникнув сквозь двойные рамы окон пятиэтажки в самом центре одного из самых красивых городов Восточной Европы, она плыла над троллейбусами и автобусами, над проводами, над каньоном стройного, как стрела, прямого проспекта, над рекой Мойкой и рекой Фонтанкой. Поворачивала медленно и плавно, устремляясь – куда?