Книга Тайны ветра. Книга 1. Маяк чудес - Нелли Мартова

– Ой, сломаешь, – всполошилась Аллегра.

– Ну и что? Все равно никакой пользы нет от этой дурацкой штуки!

– С чего все началось, – подсказала радость. – Ищи то, с чего все началось.

Я поднесла к лицу микрофон и задумалась. А что – все? Парень прыгнул из окна, или кто-то сделал вот эту самую открытку, в которой я почему-то не нахожу ничего страшного, или мама потеряла своего хранителя?

– Покажи мне момент, когда Тварь появилась в нашем мире, – сказала я и нажала кнопку.

Ждать пришлось недолго. Почти сразу же механический голос сообщил:

– Ошибка 410. Воспоминание недоступно.

Все правильно. Те, кто столкнулся с Тварью, стали маммонитами, и все их воспоминания заперты в мнемориках.

– С чего все началось, – талдычила Аллегра. – С чего все началось.

Хорошо, попробуем по-другому.

– Яблочко, покажи мне событие, из-за которого Тварь появилась в нашем мире. Покажи мне, кто ее вызвал или что ее вызвало. Катись, яблочко…

И яблочко покатилось. Я не особенно надеялась, что знакома с тем самым v.s. скрапбукером, из-за которого все началось, и уж тем более не рассчитывала на то, что он сейчас находится в Меркабуре, но не могла не попробовать. Однако на сей раз увидела на донышке-экране изображение. Яблочко продолжало мчаться по кругу с бешеной скоростью, превратившись практически в сплошную окружность, а я уже смотрела странный «фильм» от первого лица. Так обычно показывают в детективах события, снятые скрытой камерой, которая прячется в одежде переодетого полицейского, подосланного в бандитскую шайку. Я тоже чувствовала себя в некотором роде ищейкой. Пока не могла понять, кто этот человек, в чьи воспоминания я так бесцеремонно влезла, но сразу узнала место. Старый, покосившийся домик, усыпанный шариками двор, на крыше скрипит-крутится черный флюгер – кот с полумесяцем и птичкой на хвосте. Это же Старая Кошарня! Судя по всему, дело происходило в середине весны. Снег уже весь растаял, но трава была еще совсем короткой, а на деревьях только-только проклюнулись из почек первые листья. С крыльца Кошарни наблюдала за посетителем (или посетительницей?) любопытная кошачья морда. Неужели кто-то захотел, чтобы в мире появилась Тварь? Неужели в Старой Кошарне могли выбрать именно это желание среди сотен других? И если причина всему – чье-то желание, то можно ли «расхотеть» его обратно?

Потом картинка сменилась. Я увидела на экране рюкзачок и вздрогнула. Безумная расцветка, словно его поручили сшить туземцу из племени, поклоняющегося попугаям, желтая кисточка с узелками «на память» – его нельзя было перепутать ни с одним другим! Может быть, она одолжила его кому-то? Или его украли?

Но потом в поле зрения оказались тонкие руки, усыпанные веснушками, и знакомые часики на тонком серебряном браслете. «Мамин подарок на восемнадцать лет. Мама считает, что золото – это для замужних женщин, а мне пока подходит серебро. Приходится чистить время от времени, а то темнеет», – так говорила мне Софья. Сомнений быть не могло.

Кристофоро Коломбо! Я заерзала в кресле. Нестерпимо хотелось встать и подойти ближе к экрану, но мои ноги болтались в воздухе, а пол тонул в далеком полумраке. На экране-блюдце тем временем руки достали из рюкзачка конверт, а из него – листок бумаги. Что-то позвякивало, словно к листку был прикреплен колокольчик, но виднелась только верхняя его часть – шершавая винтажная зеленая бумага с бабочками, белое кружево по краю и половина предложения. Золотистые буквы были выведены почерком Софьи с помощью объемного маркера:

«Я хочу узнать».

Вот что я бы хотела узнать, так это окончание фразы! Да я бы за такой подарок позволила второй раз сжечь свою квартиру. Сразу же после ремонта!

– Радостная моя, это ведь тоже фальсификация, да? – тихо спросила я.

– Нет! Тут нет! – зашумела Аллегра. – Это мисстюфикация! Это другое!

– Но мы ведь с тобой в открытке с Тварью?

– И да и нет. Мне пока радостно.

– Радостно?!

На экране руки скомкали бумажку в шарик и забросили в середину двора, где он скрылся среди травы и шуршащих собратьев. Я нажала красную кнопку. Яблоко медленно остановилось, картинка мигнула и пропала.

– Аллегра, ну не верю я ему, этому гнусному яблочку! Врет оно все! Ну чего такого могла хотеть Софья? Познакомиться с Тварью? Зачем? Она даже на собственное отражение в зеркале лишний раз боится взглянуть, не то что на Тварь! Да у нее от одного воспоминания об этой открытке кровь в жилах стынет!

– То, что сделала Софья, было радостно! – настаивала на своем Аллегра. – Она не хотела ничего такого, от чего кровь застывает!

– Значит, яблочко врет. Это воспоминание никакого отношения не имеет к Твари.

– А ты попроси его показать что-нибудь, о чем ты хорошо знаешь. О чем ты точно знаешь, что это было и зачем это было. Проверь его!

Я задумалась. Логичнее всего было бы попросить мнемояблоко показать мое собственное воспоминание. Но мне бы очень сильно не хотелось, чтобы Тварь подменила его на какую-нибудь гадость, вроде той, какая получилась у Александры.

– Аллегра, я чего-то не понимаю. Почему Софья так боялась этой открытки? Думаешь, здесь нет Твари? Почему она тогда так ужасно воняла, эта карточка?

– Да кто же знает! Есть или нету! Один Меркабур и знает! Пока я тут с тобой радуюсь, и ты не узнаешь.

Я вспомнила слова Эльзы: «Радость и Тварь несовместимы, как солнце и ночь», записку Магрина: «Открытка самоубийцы – это ключ. Только у вас есть то, с помощью чего им можно воспользоваться». На этой карточке я видела крендель, такой же, как на открытках маммонитов и на занавесе в театре.

– Допустим, что в этой открытке Тварь есть, – принялась я рассуждать вслух. – Почему тогда она на меня не действует? Ты ведь была рядом со мной, когда эти в халатах показывали мне свои жуткие карточки с мертвыми птицами. Не могу сказать, что они не произвели на меня впечатления.

– Потому что раньше ты меня не видела.

– Так я и теперь не вижу.

– Раньше ты не видела меня никогда. А теперь ты знаешь, какая я у тебя красавица, – сказала Аллегра довольным тоном. – А это уже кое-что.

– Кое-что? Значит, есть что-то еще?

Она ничего не ответила, моя вредная радость, только хихикнула.

– Но если Твари до нас с тобой никак не добраться, то как я тогда могу узнать ее слабое место?

– А ты подумай… – хихикнула она.

Что-то в этом есть сводящее с ума: когда твоя собственная радость над тобой насмехается. Я принялась размышлять с такой силой, что начало мерещиться, будто у меня скрипят мозги. А может быть, это стены время от времени поскрипывали жестяными листами, поднимаясь и опадая, как волны на берегу моря?

Снаружи на открытке – пустая шкура, а внутри – яблочко на блюдечке. Как всегда, никакой логики. Ничего я в этом Меркабуре не понимаю! Клетка с мертвой птицей, перо – будто специально, чтобы лишний раз надо мной поиздеваться. Шкура похожа на силуэт человека, но человека-то никакого и нет. Есть только рука и палочка, на которую можно опереться, и шляпа. Как на манекене – бери да примеряй. Примеряй! До меня наконец-то кое-что начало доходить.