Книга Дитя мое - Беверли Льюис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Искусственная улыбка намертво прилипла к ее губам. Наконец женщина попросила посетительницу присесть, а сама заговорила по телефону. Келли могла себе представить, о чем она может говорить: «Мне неловко отрывать вас от дел, но тут пришла какая-то бедно одетая женщина и назвалась Мейнс».
Вытащив свой мобильный телефон, Келли принялась набирать текстовое сообщение Чету просто для того, чтобы немного успокоить свои нервы. Ранее техасец ее предупреждал: «Поездка в центр Чикаго – это тебе не пикник».
«Приехала», – написала она.
«Замечательно. Я молюсь о тебе», – ответил Чет.
Келли улыбнулась. Иногда он вел себя с ней так, словно Келли только недавно закончила среднюю школу. Впрочем, такая забота лишь успокаивала.
«Чем я могу вас отблагодарить?» – отправила она новое сообщение.
В ответ пришло: «Улыбка на твоем лице – лучшая благодарность для нас».
«Я очень счастлива», – написала она в ответ, хотя так нагло за последние годы ни разу не лгала.
По правде говоря, Келли боялась до смерти. Да, конечно, она очень хотела увидеть свою дочь, но собственные чувства, непоследовательные, даже противоречивые, словно торнадо, бушевали в ней, вот-вот готовые разорвать ее изнутри. Келли понятия не имела, что скажет приемным родителям дочери. У нее просто не было заранее отрепетированной речи, ничего наподобие: «Большое спасибо, что заботились о ней все эти годы». Нет, не сейчас… может, позже… может, никогда…
Слегка склонив голову так, чтобы блондинка этого не заметила, женщина принялась молиться… снова молиться… Келли постоянно молилась с тех пор, как Эрни ей позвонил, но ничто не могло смягчить бурю терзавших ее чувств.
Чет говорил ей, что эти люди богаты. Когда люди достаточно богаты для того, чтобы купить чужого ребенка, наличие яхты, реактивного самолета, загородного летнего домика в Аспене или под Парижем предполагается само собой.
Келли зажмурилась. «Помоги мне быть доброй, Господи».
Вдруг дверь резко распахнулась. В проеме возник приветливый на вид молодой человек. «Не слишком ли он молод для юриста?» – подумала Келли. На нем был безукоризненного вида сизый костюм.
– Вы, должно быть, Келли Мейнс? – дружелюбно осведомился он.
Вьющиеся волосы шатена были разделены посередине пробором и почти достигали его плеч. К счастью, деловой костюм компенсировал несколько богемный вид незнакомца. Вымученно улыбнувшись, Келли обменялась с ним рукопожатием.
– Меня зовут Майкл. – Приоткрыв дверь, молодой человек жестом пригласил Келли внутрь. – Для меня большая честь с вами познакомиться. Признаюсь, вы очень похожи на Меган.
Келли почувствовала себя так, словно ее ударили. Голова закружилась. Она испугалась, что может потерять сознание. Не обратив внимания на то, как его замечание подействовало на Келли, Майкл повел ее по длинному коридору мимо дюжин дверей, ведущих в небольшие комнатушки. На середине коридора она остановилась так, словно ее парализовало.
«Я не могу», – борясь с головокружением, подумала Келли.
Майкл оторвался от нее на несколько ярдов, прежде чем понял, что она за ним больше не следует. Молодой человек обернулся.
– Келли! С вами все в порядке?
«Нет», – промелькнуло у нее в голове.
Наклонившись, она оперлась руками о свои колени.
– Эллен! – крикнул мужчина.
Кто-то ответил из-за двери соседней комнатушки. Вдруг молоденькая брюнетка схватила ее за руки.
– Дышите глубже, – произнесла она. – Вам надо присесть. Хотите чего-нибудь выпить?
Тяжело сглотнув, Келли выпрямилась.
«Нет, я должна… я могу… я обязана», – приказала она себе.
Келли откашлялась, еще раз с трудом сглотнула… Майкл очутился у нее сбоку. Его пальцы сомкнулись на ее руке. Это ей не понравилось.
– Со мной все в порядке, – запротестовала Келли.
– По виду не скажешь, – мягким голосом возразила Эллен.
Не отпуская ее, брюнетка свободной рукой сдернула с лица солнцезащитные очки. Остановившись, Келли вновь попыталась вежливо высвободиться.
– Я понимаю, вам сейчас должно быть тяжело… – сказал Майкл.
«Ты понятия об этом не имеешь», – мысленно ответила ему Келли.
– Они очень милые люди, – добавил Майкл.
Руки его оставались вытянутыми, словно он боялся, что она в любую секунду может упасть. Келли смотрела вперед. Туман, застилавший ей взор, отступал.
– Вам нужно больше времени? – спросил Майкл.
– Нет, – резко ответила она.
Справа, чуть дальше по коридору, отворилась еще одна дверь. Оттуда выглянула женщина лет тридцати с лишним. Очень светлые волосы. Платье для досуга. Черные туфли без каблуков. Она посмотрела направо, затем налево… заметила ее. Келли встретилась с ней взглядом. В глазах незнакомки читалась обеспокоенность. Келли стояла, словно прикрученная болтами к полу.
«Что я ей скажу?» – думала она.
Женщина бросилась в их сторону. Келли отвернулась с мыслью: «О боже! Не позволь мне ее ударить».
– Келли?
Она приподняла голову.
– Вы Келли Мейнс?
– Да.
– Вы ее мать! – вполне искренне улыбаясь, воскликнула женщина. – Вы такая красивая! Я так и думала. Вы очень похожи на свою дочь.
Келли часто заморгала глазами, удерживая слезы.
Женщина потянулась к ней.
– Позвольте?
Келли кивнула, хотя и без особой охоты… А потом ее обняла та, кого Келли еще минуту назад готова была разорвать на части. Эта женщина (Келли вспомнила, что ее зовут Мишель), казалось, не собиралась разжимать свои объятия.
– Вы не представляете, как мы сочувствуем вам, – зашептала Мишель ей на ухо. – Мы сделаем все, что в нашей власти, чтобы загладить нашу вину. Нам надо столько вам рассказать, показать фотографии… Не могу дождаться вашей с Меган встречи.
Меган. Келли крепче обняла Мишель. Больше она на нее не злилась.
«Все будет хорошо», – осознала она.
– Жаль, что ты не на колесах, дорогой братец, – пошутила Сан, толкнув Джека локтем в бок.
Они стояли у ворот гаража, любуясь плавными линиями ее «корвета», вырисовывающимися под брезентом.
– Или мне тоже оставить ключи?
Натти нахмурилась:
– Мы же на ней не поедем?
Джек наклонился к ребенку:
– Не волнуйся. Пару пассажирских мест как-нибудь найдем.
Натти хихикнула. Сан притворно нахмурилась.
После разговора с Лаурой Джек позвонил Сан, извинился за все, в чем был не прав, и пригласил сестру пожить у них. Летняя ссора сразу же была забыта. Сан очень обрадовалась такому повороту событий.
