Книга Месть без права на ошибку - Лариса Соболева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здесь.
– Ты убила ее? – встрепенулся Сергей.
– Пока нет, – равнодушно пожала плечами Вера.
Сергей отрицательно качал головой, повторяя без конца:
– Невозможно… Почему? Невозможно…
– Где она? – встал Слава.
– Сиди, Бакшаров. И руки подними!
Сергей увидел свою Веру с пистолетом, направленным на них. Он машинально зашарил по карманам, забыв, что сегодня уже искал пистолет.
– Оба не двигайтесь! Пистолет я взяла утром, не ищи его, Сережа. Если кто-то из вас шевельнется, я выстрелю. Хотите протянуть дольше – сидите смирно. Почему улыбаешься, Слава? Не веришь, что застрелю тебя?
– Что ты! – перешел на «ты» и он, про себя думая: «Козел ты, козел! Обыскать ее не сообразил, упивался своим гением, дурачина! Теперь молись, Слава, чтобы эта кобра подползла поближе». – Для тебя это семечки. Но подожди. Убить успеешь, мы далеко от города, я приехал один, вызвать на подмогу мы не в состоянии. У тебя до фига времени. А умереть от руки красивой…
– Ой! – поморщилась Вера.
– Хорошо, не буду, – быстро согласился он. – Но ты не можешь отказать мне, профессионалу, в просьбе.
– Какой? – насторожилась она.
– В моих умозаключениях много белых пятен, пролей свет, умоляю. Невозможно поверить, что одна женщина косила людей…
– Просто мне помогал сатана.
– За что Черемиса? Как попало к тебе ружье? Как заставила Симича нести себя, он не узнал тебя? А Васков?.. Я лично видел в отеле «Старт», когда вас застукала жена Васкова, утонувшая в ванной. Ты ее утопила?
– Нет. Думаю, Илья утопил.
– А Тернов и Бельзин? Умереть и не узнать? Несправедливо. Вера, я тебе ничего плохого не сделал… (Она хохотнула.) Ну, извини, раскрыть преступление – дело чести.
Она колебалась, а Бакшаров намеренно тянул время. Добравшись к дачам, он оставил Сашку со строгим наказом: ждать полчаса, если Слава не подает признаков жизни, связаться с Кагалиным, который ждет звонка. Вот-вот должны подъехать… Если бы только он знал, как ошибался, а впрочем, что он мог сделать, ситуация сложилась не в его пользу.
Вера снизошла до просьб Бакшарова, но ведь ничего не предвещало перемен. И все же ее внимание концентрировалось только на нем, хотя обратилась она к Сергею:
– Когда ты меня бросил…
– Ты же знаешь… – с мольбой в голосе начал он.
– Лучше молчи! Я ждала, надеялась… два года не могли пройти бесследно. Ты не возвращался. Мне было… Теперь знаком с отчаянием и ты. Однажды не выдержала, открыла твою квартиру своим ключом, хотела дождаться тебя и спросить: почему? В ванной купалась женщина и пела. Лучше б ты меня убил! Побросав свои вещи в сумку, я вылетела пулей из квартиры, села под лестницу и ждала. Хотела посмотреть на мою замену. Твою танцовщицу у шеста и увидела, думала, умру на месте. Как видишь, не умерла. Не имела права. Есть разница между «хочу» и «надо», из двух слов ты, Сергей, выбираешь «хочу»! А у меня выбор пал на «надо», я ждала ребенка, моя мама без меня не выжила бы. НАДО было жить. Осталось вычеркнуть тебя из памяти. Но однажды пришел Илья, оставив в соседней комнате верного пса Черемиса. Помнишь, ты смеялся, подмечая его плотоядные взгляды в мой адрес? Бросив меня, ты дал ему повод обращаться со мной, как с тряпкой…
– Так вас избил и изнасиловал Васков? – догадался Слава.
– Фактически на глазах моей матери. Это скотство добило ее, результат – паралич, а я потеряла ребенка. Жить не хотелось, но меня заставили. Из больницы вышла мертвая. Дрожь била, стоило вспомнить дыхание Ильи в лицо, он снился ночами, я просыпалась с криком. А корень зла – Сережа. Я стала твоим капризом, ты попользовался мной и выбросил, а Илья растоптал. Детей мне не иметь, это был новый удар, а дома мама – живой труп. Не помню, спала ли я тогда, чисто механически выполняла работу, находясь в тисках Ильи и Черемиса. Мама умерла ночью. Я видела, как уходит из человека жизнь… Ты, Сергей, и Илья с Черемисом убили ее. Среди стен, где меня уничтожили, находиться не представлялось возможным, я надумала продать квартиру, хотела даже уехать. Обратилась к риелторам, тут-то и появился Симич, до этого мы с ним не встречались. Он предложил оформить куплю-продажу через государственную контору, а я только за надежность. Последние месяцы меня измотали, я плохо соображала, полностью доверилась ему, подписывала бумаги, мне объясняли их значимость, вроде все было понятно. Но однажды он налетел: «Что вы наделали? Вам не то подсунули. Следовало меня дождаться!» Ничего я не понимала: кто подсунул и что, почему в государственном учреждении могут подсунуть липу? И я же еще виновата! Шок оказался настолько сильным, я потом неделю хохотала, но крышу над головой потеряла. Случай свел со старушкой, подругой по несчастью. Она сидела у кабинета Тернова и горько плакала, такая чистенькая, маленькая, не дряхлая, хотя ей и много лет. Я постаралась ее утешить, отвела домой, откуда ей предстояло убраться. И вот о чем подумала: мне идти некуда и ей, она одна и я, мы никому не нужны. Лида? Но у нее своя семья. А мне так нужен был хоть кто-то, кому нужна я постоянно. Тебе, Сергей, подобные вещи непонятны, потому и не буду расписывать состояние полного неудачника, по судьбе которого проехали катком. Решив начать с нуля, я подыскала скромное жилье и, окрыленная, отправилась к старушке с предложением жить вместе… Мне досталось только вынуть ее из петли, я слишком поздно пришла.
Вера закурила, внешне она выглядела спокойной, но, черт возьми, не отвлеклась даже на долю секунды. Слава сидел в стартовой готовности, он рассчитал секунды, за которые мог добраться до ее руки с пистолетом.
– Я поняла, мир состоит из баранов и удавов, с той лишь разницей, что удав проглотит барана и месяц переваривает, никого не трогая. А у человекодавов аппетиты неуемные. Мне такой мир не нравится, но с волками жить… Глядя на висевшую старуху, мне уже не пришла мысль последовать за ней. Э, нет, думала я, прежде чем уйду за ней, унесу с собой нескольких говнюков. Больше всех хотела наказать тебя, Сережа. Это вы с отцом наплодили Васковых и Симичей. Почему-то подле вас процветают безмозглые, жестокие, развратные, необразованные, но с институтскими дипломами и патологически жадные. Вы их культивируете, отменив правила, а все вместе вы просто банда. Ну-ка, Сережа, сколько ты украл, называя воровство бизнесом? Но пусть попробуют вынести из твоего офиса стопку чистой бумаги или булку из клуба, ты же растерзаешь вора. Нанимаешь уборщицу, чем-то она не угодила, ты ее выгоняешь, не заплатив. Это воровство. Сам же пропиваешь за час ее зарплату в двукратном размере. Ладно, вы обворовываете государство, мне плевать на это, но что за страсть забирать последнее? Да надоели. Почему бы и мне не отменить правила и не устроить вам ад?
– Вера, у меня руки затекли, можно я их опущу? – подал голос Слава.
– Мне тебя искренне жаль, но попробуй шевельнись…
– Сергей же не поднял рук… – обиделся Бакшаров.
