Книга Волчья стая - Александр Бушков

Некогда искать патроны, да и глупо было бы лезть с паршивойодностволкой, заряженной всего лишь крупной дробью, против пистолетов. У Витькауж точно есть пушка, вчера ночью, в поле, он ею баловался, у Паши – «ТТ»… аможет, уже и не у Паши…

Однако делать нечего, нужно вступать в игру, пока на егостороне кое-какой элемент внезапности. Как только тот обнаружит, чтоотравленными оказались лишь четверо из пятерых, начнется кадриль… И никакойбольше внезапности.

Оглядевшись, Вадим выхватил из-под клапана застегнутогорюкзака один из электродов – полуметровой длины медный прут, толщиной с мужскоймизинец, один конец выгнут так, что образовал удобную треугольную ручку, второйзаострен, при хорошем ударе вылезет из спины, Мухомор говорил, ими, случалось,дрались, но используя исключительно на манер дубинки, иначе вышло бы форменноесмертоубийство…

Сапоги бухали, казалось, так, что слышно было на километрокрест. Вадим побежал на цыпочках, остановился перед сараем, выглянул из-заугла, хорошо рассчитав перебежку, очутился у приотворенного окна. Пригибаясь,прокрался под ним, слыша злой голос Витька:

– Я же с тобой не шучу, сука такая… Кишки на забор намотаю!Кто он такой, твой стебарь? Откуда знает таких людей?

Лишь бы ступеньки не скрипнули… Вадим бесшумно поднялся всени, заглянул в приотворенную дверь. Последний акт…

Паша нелепо вытянулся во весь свой немаленький рост посредикомнаты, наискосок; поблизости валялась пустая бутылка из-под «пепси», верзилаоказался крепок на отраву: он еще пытался то ли ползти, то ли приподняться, но,судя по спокойствию Витька, ничего из этого не вышло бы – так, последниеконвульсии, пока окончательно не отключился одурманенный неизвестной дряньюмозг…

– Кто он такой, тварь?

Судя по занятой Витьком позиции, он нимало не опасалсявнешнего вторжения – удобно устроился на стуле спиной к двери, левой рукойдержа за волосы стоявшую перед ним на коленях Нику, прижимая дуло «Макарова» кее виску. Не похоже было по голосу, чтобы спешил – эта парочка, похоже, ужечувствовала себя полными и окончательными хозяевами ситуации, в чем-то они ибыли правы, все деревенские в поле, кроме двух бабок да Томки в магазине,мирное население не всполошится, заслышав вопли, выстрелы, шум, – успелипривыкнуть, что господа геофизики развлекаются крайне бурно, носясь на машинахпо единственной улочке, паля из ружья по воротам, оглашая округу тарзаньимикриками…

Медлить не годится. Вадим был налит веселой яростью докраев, словно воздушный шарик – гелием. Он хорошенько примерился, поудобнееперехватил электрод обеими руками, прыгнул через порог и обрушил толстенныймедный прут на макушку Витька – словно со всего маху опускал колун насучковатый чурбак, стремясь расколоть его с одного удара…

Звук был, словно врезали по туго надутому футбольному мячу,набитому вдобавок чем-то мелким и хрустким, типа колотого льда. Витькапрямо-таки снесло со стула, он без малейшего крика грохнулся на пол, выронилпистолет и остался валяться, нелепо вывернув левую руку.

Вадим проворно наклонился, подобрал пистолет, выщелкнулобойму, передернул затвор. Поймал на лету выскочивший патрон и вновь зарядил«Макаров», дослал патрон в ствол. Лишь теперь он сообразил, что Витек мог бы,падая, давануть на курок – чисто рефлекторное сокращение мускулов – и женушканепременно получила бы пулю в башку. Однако в момент удара это почему-то и вголову не пришло…

Ника растерянно воззрилась на него, оглянулась набесчувственного Пашу, понемногу принялась закатывать глаза – только истерикитут не хватало…

– Тихо! – рявкнул он шепотом. – Ползи в угол!

– Т-там еще од-дин…

– В угол ползи!

Она на четвереньках отбежала в дальний угол. Вадим, держапистолет стволом вверх, уже отчетливо слыша, как бухают торопливые шаги, какбегущий с маху налетел на приоткрытую дверцу «уазика» и сдавленно матернулся всердцах, на цыпочках вышел в сени. Та же веселая ярость, боевая злость,заставившая превратиться в нерассуждающую машину перед уничтожением последнегопрепятствия на пути к с т а в к е, налили телонелюдской ловкостью и хватким проворством, он превосходно ощущал, что несовершает ни единого лишнего движения, что время для него словно замедлилось…

Приоткрыв дверь кладовушки, спиной вперед, медленно-медленновошел туда, в темноту, держа пистолет обеими руками, навел его на входнуюдверь, за которой виднелась залитая солнечным светом стена сарая, а еще дальше– серая крыша соседней избы.

Темная фигура четко обрисовалась на фоне стены и крыши.Вадим дал незнакомцу сделать лишь один шаг – и дважды нажал на курок, целясь влевую сторону груди. Пистолетные выстрелы вовсе не показались громкими – толькоуши словно бы залепило на несколько секунд чем-то вязким, в нос шибанула тухлаягарь.

Вошедший рухнул лицом вперед, и тут же Вадим, переступивневысокий порожек, послал ему в голову третью пулю – с тем же поразительнымпроворством. Стоя в пропитанной пороховой гарью тишине, он услышал, как вкомнате охнула Ника, очевидно, до сих пор пребывавшая в сомнении относительноисхода схватки.

Он выждал несколько секунд, ухмыляясь под нос, – пустьчуточку помучается неизвестностью, стервочка, не все блудливой кошке масленица…Схватив убитого под мышки, затащил его в кладовушку, потом вернулся в комнату исообщил негромко:

– Можете выползать, мадамочка. Кончилась канонада и более непредвидится.

Ника выпрямилась. Лицо у нее оказалось не столь уж искаженоужасом, как ему представлялось. Зябко передернулась, спросила:

– Как по-твоему, у них не было… еще кого-то?

– Третьего? Сильно сомневаюсь. Где цинки?

– Вон там… – она показала на вьючник. – Ключи на столе…– Ника испуганно оглянулась на Пашу, присела рядом с ним на корточки, осторожнопотрогала. – Слушай, он, по-моему, дышать перестает…

– Возьми сотовик со стола, вызови реанимацию, – фыркнулон, поставил пистолет на предохранитель и сунул в карман. – Что, ни того,ни другого поблизости нет? Какая жалость…

Он не чувствовал ни страха, ни особого возбуждения, нималейшего неудобства не испытывал. На полу лежали два человека, один вроде быеще дышал, другой, очень похоже, перестал – какое отношение все это, побольшому счету, могло иметь к его обычным заботам? В конце-то концов,обычная самозащита, только и всего. Но убираться отсюда надо побыстрее…

За окном возник, усилился, приблизился и смолк самый обычныйзвук – стрекот мотоцикла.

– Геологи! Есть кто?

Вадим неторопливо подошел к окну. Рядом с «газиком» восседална старомодном зеленом мотоцикле участковый, бабкин зять. Таращился на окна,заглушив мотор и уезжать определенно не собирался. Ника тихонько ойкнула.Вадим, не испытывая никаких особенных чувств, погрозил ей кулаком и вышел наулицу. Бабкин зять никак не походил на охваченного служебным рвением сыскаря –он прямо-таки расцвел: