Книга Штамм. Книга 3. Вечная ночь - Чак Хоган

Они миновали второй остров, вытянутый скалистый берег, в глубине которого виднелись голые умирающие деревья. Эф сверился с картой. Бумага в его руках намокла, чернила начали расплываться.

Перекрывая треск двигателя и вой ветра, Эф прокричал прерывающимся от боли в ребрах голосом:

— Как это Владыка сумел, не обращая Зака, образовать между ними такую связь?

Не знаю. Главное, что сейчас мальчик разделен с Владыкой.

— Влияние Владыки потеряет силу, когда мы с ним покончим, и тогда исчезнут все его вампиры?

Все, что он собой представляет, перестанет существовать.

Эти слова воодушевили Эфа. Надежда окрылила его. Он уверовал, что они снова станут отцом и сыном.

— Это будет, я думаю, что-то вроде развенчания культа. Другой терапии не осталось. Я приведу сына в его старую спальню. Начну оттуда.

Выживание — единственная терапия. Не хотел говорить раньше — боялся, что вы разнервничаетесь, но я думаю, Владыка готовил вашего сына, чтобы со временем занять его тело.

Эф сглотнул:

— Я этого боялся. Не мог представить, зачем еще ему держать мальчика при себе необращенным. Но почему он? Почему Зак?

Вполне возможно, это никак не связано с вашим сыном.

— Вы хотите сказать, что это как-то связано со мной?

Я не знаю. Мне известно только, что Владыка — существо извращенное. Мучительство доставляет ему удовольствие. Он любит низвергать и растлевать. Может быть, он видел вызов в вашем лице. Вы первым поднялись на борт самолета, которым он прилетел в Нью-Йорк. Вы подружились с его заклятым врагом Авраамом Сетракяном. Подчинить себе целый род — большое достижение, но обезличенное. Владыка из тех существ, что любят персонализировать боль. Ему необходимо чувствовать страдания другого существа. Необходимо видеть это своими глазами. Ближайшее людское название для этого — садизм. Мы увидели это зло в его чистом виде.

Эф в изнеможении смотрел на проплывающий мимо третий остров. За четвертым он направил лодку к берегу. Определить форму этого клочка земли с реки было непросто, а в темноте невозможно увидеть все шесть обнажений породы, не обойдя вокруг острова, но Эф нутром чуял, что карта точна и они прибыли к Черному урочищу. Голые черные деревья на этом необитаемом острове напоминали обгоревшие кости многопалых гигантов, воздевших к небу руки в безмолвном крике.

Эф увидел бухту, свернул в нее и выключил двигатель. Нос лодки врезался в берег. Рожденный взял бомбу, поднялся и вышел на каменистую землю.

Нора была права. Оставьте меня здесь. Я все сделаю. Возвращайтесь к вашему мальчику.

Эф посмотрел на вампира с расцарапаным лицом, готового закончить свое существование. Самоубийство — неестественный акт для смертного человека, но для бессмертного? Жертва мистера Квинлана являла собой нечто гораздо более жестокое, неестественное, насильственное.

— Я не знаю, что сказать, — пробормотал Эф.

Рожденный кивнул:

Тогда пора идти.

С этими словами Квинлан двинулся по каменистому склону, неся бомбу-бочонок и прах Патриархов. Эфа останавливало одно: его видение и навязчивые образы. Рожденного не было там в роли спасителя. Но у Эфа было слишком мало времени для изучения «Окцидо люмен», и, возможно, там содержались иные пророчества.

Эф опустил винт двигателя в воду и взялся за пусковой тросик. Он уже собирался дернуть его, когда услышал урчание другого мотора. Звук несся к нему вместе с вихрем.

К острову приближалась моторка. Но на пристани оставалась лишь одна лодка с мотором.

Лодка Зака.

* * *

Эф оглянулся на Рожденного, но тот уже исчез за склоном. Напрягая глаза, Эф вгляделся во влажный туман над рекой в поисках приближающейся лодки. Судя по звуку, двигалась она быстро.

Эф выпрямился и выпрыгнул на берег, прижимая руку к сломанным ребрам и ощущая, как рукоятки мечей бьют по плечам. Со всей скоростью, на какую был способен, он вскарабкался по склону, по земле, испускающей пар навстречу моросящему дождю, словно почва нагрелась в предчувствии атомной кремации.

Доктор поднялся на вершину, но мистера Квинлана так и не увидел. Он бросился в мертвый лес, громко, насколько позволяли сломанные ребра, окликая Рожденного. Деревья кончились, и Эф оказался на болотистой полянке.

Туман здесь стоял высоко, и Эф увидел, что Рожденный установил бомбу приблизительно посреди этого островка в форме трилистника, в центре кольца из аккуратно выложенных валунов, напоминающих черные каменные волдыри. Он расставлял вокруг бомбы дубовые урны с прахом Патриархов.

Мистер Квинлан оглянулся на зов. И в этот момент почувствовал приближение Владыки.

— Он здесь! — завопил Эф. — Он…

Неистовый вихрь взбаламутил туман. Мистер Квинлан едва успел твердо встать на ноги перед ударом и ухватить Владыку, когда тот молнией возник из ниоткуда. Удар был такой силы, что оба тела пролетели еще несколько метров и скрылись в тумане. Что-то пронеслось мимо Эфа и упало. Ему показалось, что это трость Сетракяна с набалдашником в виде волчьей головы.

Забыв о боли в груди, Эф побежал к бомбе и выхватил меч. Его окутал туман.

— Папа!

Услышав голос Зака прямо за спиной, Эф повернулся но тут же понял, что его провели. Ребра болели. Он шарил в тумане в поисках бомбы, ногами нащупывал каменное кольцо, пытаясь найти дорогу.

И тут перед ним из тумана возник Владыка.

Эф подался назад, потрясенный его видом. Две раны рассекали лицо монстра, образуя нечто похожее на букву «Х», — результат схватки с Рожденным.

Глупец.

Эф никак не мог прийти в себя и подыскать подходящие слова. В голове у него гудело, словно после взрыва. Он увидел копошение под кожей Владыки; кровяной червь выбрался из разреза, прополз по открытому глазу вампира и ввинтился в другой кожный разрыв. Владыка даже бровью не повел. Он поднял руки, раскинул их в стороны и оглядел дымный остров своего рождения, потом с торжествующим видом посмотрел на небеса.

Эф собрал все силы и побежал на монстра, нацелив меч в горло чудовища.

Владыка ударил ладонью в лицо, и Эф закувыркался в воздухе и рухнул на камни в нескольких метрах.

Ahsųdagų-wah. Черное урочище.

Поначалу Эф решил, что Владыка переломал ему шейные позвонки. От удара о землю перехватило дыхание, и он подумал, что пробиты легкие. Второй меч выпал из рюкзака и звякнул о камни где-то между ним и Владыкой.

Язык онондага. Захватчики-европейцы не потрудились перевести эти слова правильно. А может, и вообще их не переводили. Ты понял, Гудвезер? Культуры умирают. Жизнь идет не по кругу, а по прямой.

Эф попытался встать, сломанные ребра вонзились в плоть.