Книга Мир вечного ливня - Дмитрий Янковский

— Ты еще не все знаешь про Веника, — добавил я, шагая к машине, — Садись, я тебе по дороге еще про его военные подвиги расскажу.

Через полчаса мы добрались до Сергиева Посада. Я притормозил у обочины, давая Кате возможность спросить дорогу до нужного дома. Ей подсказали подробно, вежливо, совсем не так, как подсказывают дорогу в Москве.

Оказалось, что Ирина жила в небольшом четырехэтажном панельном доме, вокруг которого густо росли облетевшие кусты сирени и тонкие деревца рябины. В подъезд вела обычная деревянная дверь, без всяких там домофонов и прочих московских хитростей, но на лестнице все равно было во много раз чище, чем в самом защищенном подъезде столицы. На подоконнике стоял горшочек с фиалками. Я сверил номера квартир и нажал кнопку звонка.

— Кто? — спросил через дверь не очень уверенный мужской голос.

— Меня зовут Александр, я знакомый Ирины.

— Из отдела рекламы?

— Нет, — почему-то было ясно, что врать не надо. — Бывший сослуживец.

— Тогда катись отсюда. И только попробуй выпендриваться, сразу в милицию позвоню!

«Ее нет дома, — мелькнуло у меня в голове. — Иначе она бы отозвалась. Сто процентов! Не запер же он ее в кладовке. Хотя от этих мужей чего угодно можно ожидать. Но Ирину не каждому под силу запереть, ох не каждому»,

— Где она? — с нажимом спросил я.

— Катись, говорю!

— Слушай, — у меня не выдержали нервы. — От того, где твоя жена, зависит, доживет она до завтра или нет, ты знаешь, куда она уехала?

— Ты что, пьяный в стельку? — насмешливо спросил из-за двери все тот же мужской голос. — Я же тебе русским языком…

Дверь у него была хлипкая, деревянная, не то что монструозные броневые листы на поворотных подшипниках, как в Москве. В общем, мне одного удара плечом хватило, чтобы вывернуть замок с корнем, причем почти без грохота. Оказавшись в прихожей, я ухватил тщедушного мужичонку за воротник пиджака и резко провернул, чтобы у него перехватило дыхание. Из горла, стиснутого тканью, вместо вскрика вырвался только едва слышный хрип, глаза мужичка выкатились из орбит, но я-то прекрасно знал, что ничего с ним не будет, даже если секунд тридцать так продержать.

— Пикнешь — придушу, — пообещал я, стараясь вложить в голос бушевавшую внутри уверенность.

Мужичок затих, и глаза его стали уже не перепуганными, а просящими, как у бездомной собаки.

— Катя, заходи.

Я пропустил ее вперед и ногой прикрыл дверь. Затем чуть отпустил ворот, дав хозяину отдышаться.

— Теперь я тебя отпущу, — пообещал я, — но если первые твои слова будут не о том, куда поехала Ирина, я тебе попросту сверну шею. Видел такой фокус в фильмах про спецназ? Веришь, что я это умею? Отлично. Слушаю очень внимательно.

— Она ревела полдня, потом взяла мой мотоцикл с коляской и укатила. Сказала, что на дачу. Хочет, мол, побыть одна. Сон ей вроде дурной приснился.

— Дача где?

— Да недалеко! Километров шесть отсюда. В поселке.

— Название?

— Березняки. Знаешь, где?

— Нет.

— Да на трассу выезжаешь, коль на машине, а дальше в сторону Владимира до магазина «Стройматериалы», и там налево. Дорога побитая, но до самых-то Березняков по ней и доедешь,

— Ясно. Там где?

— Да у любого спросишь, где дом Трофимовых. Да там сразу за остановкой, на горе. Ну отпустил бы уже!

— Погоди, — я не собирался так просто его отпускать, прекрасно понимая, что он может легко добавить нам проблем. — Катя, загляни в холодильник, там водка должна быть.

— И что с ней делать? — уже с кухни спросила она.

— Угости хозяина. Да не жалей,

— От черт… — вздохнул мужичок,

— Что, водку не любишь? — с напускной жалостью поинтересовался я.

— Да нет, люблю.

— Ну так и пей!

Взяв у Кати наполненный до краев стакан, я передал его хозяину. Тот, не поморщась, выпил его в шесть глотков.

— Силен, брат! — не отпуская воротник, я хлопнул мужичка по плечу. — Давай еще.

Катя снова наполнила стакан, затем еще и еще, но последний получился неполным, хотя полного и не требовалось — хозяина и так развезло в хлам. Так что, едва я разжал пальцы, он рухнул на пол и, свернувшись калачиком, мирно засопел.

— Готов, — сообщила Катя, ставя бутылку на пол. — Не знала, что спецназовцы сторонники столь гуманных методов.

— Ну, не очень-то он гуманный, — вздохнул я.

— Наутро у бедняги голова будет как жбан. Водка-то наверняка левая.

— Думаю, что, если бы ты его оглушил ударом, для здоровья было бы больше вреда.

— Да уж не знаю. Ладно, поехали.

Мы выскользнули в подъезд и прикрыли дверь, насколько это было возможно, однако нас ждал неприятный сюрприз — через окошко я заметил, что возле оставленной во дворе «Хонды» пристроился «УАЗ» с милицейским нарядом. Два сержанта, вооруженные автоматами, и лейтенант прохаживались между машинами, покуривая и рыская взглядами по округе.

— Вот зараза… — шепнул я. — Что-то нам и впрямь везение начинает отказывать. Похоже, исчерпали мы лимит, исчерпали.

Вступать в схватку с милицией было глупо. Хотя бы из тех соображений, что, как только мы выйдем из подъезда, автоматчики тут же возьмут нас на прицел, как подозрительных незнакомцев, и что-то предпринять после этого будет крайне сложно,

— Можно через чердак, — Катя подняла взгляд. — Когда подъезжали, я видела с торца дома пожарную лестницу.

— Годится.

Прижимаясь к стенам, чтобы не мельтешить в оконцах, мы добрались до верхнего этажа. Крышка чердачного люка, как и ожидалось, была на замке, но одним из важнейших искусств снайпера является умение занимать позиции, в том числе и на чердаках, причем нередко запертых, а уроки взлома всегда мне давались легко. Так что с хлипеньким замочком я справился быстро и без лишнего шума.

— Похоже, я не ошиблась с выбором продюсера, — улыбнулась Катя. — А сейфы ты тоже так можешь?

— Нет, сейфы не могу, это к штурмовикам. Полезай давай.

Катя легко вскарабкалась по лесенке, стараясь не громыхать тяжелыми ботинками, а я за ней следом протиснулся в люк. Чердак был завален старыми буфетами, выцветшими диванами и прочей рухлядью, так что в полутьме не очень-то легко было пробираться через все это. Зато когда мы нашли слуховое окно, ведущее на покатую крышу, не надо было долго искать подставку для подъема наверх, подтащив комод и взгромоздив на него тумбочку, мы получили прекрасную лестницу. Катя поднялась первой, и ее шаги гулко прогнули кровельное железо.