Книга Андроид Каренина - Бен Уинтерс

«Списанные, — подумала Долли, качая головой и с жалостью глядя на горстку металлических женщин и мужчин, — целый мир бедных списанных роботов».

Открывавшиеся виды более не вдохновляли. Обитое железом зернохранилище стояло пустым и слегка покосилось, разводы грязи покрывали его круглые окна-иллюминаторы. Сарай выглядел чуть лучше, однако черепица на крыше уже давно отвалилась, а из самого помещения несло гниющим кормом для скотины. Жилой дом был ветхим, по стенам в беспорядке взбирались вьюнки, покрывая собою окна и забираясь в дом через дверные проемы.

Курчавый старик в потрепанном комбинезоне механика, повязанный по волосам лычком, с темною от пота горбатою спиной, ускорив шаг, подошел к коляске и взялся загорелою рукой за испачканное грязью крыло коляски.

— Добро пожаловать в Воздвиженское, — хмуро сказал старик, — надеюсь, что вы друг, а не враг — не хотелось бы начинать утро с убийства такой красивой женщины.

— Что вы имеете в виду?!

— Я просто шучу, сударыня, это всего лишь шутка. Но к кому вы? К графу? Или к самой Королеве Списанных?

— А что, дома они, голубчик? — неопределенно сказала Дарья Александровна, не зная, как спросить про Анну даже у этого необычного старика, который был, по-видимому, механиком у этих незаконных, комиссованных роботов.

— Должно, дома, — сказал мужик, переступая босыми ногами и оставляя по пыли ясный след ступни с пятью пальцами. — Должно, дома, — повторил он, видимо желая разговориться. — Вчера только прибыли еще две жалкие оловянные душонки, — сказал он, с притворной неприязнью указывая на Гамамелис и других роботов.

— Чего ты? — Он обернулся к Черепашьей Скорлупке, который глухо загудел где-то в глубинах своего панциря. — А вот и они, едут при полном параде!

Долли посмотрела в направлении, куда указывал чудаковатый старик. Она увидала двух неуклюжих монстров, шагающих по дороге. Вронский и Анна ехали внутри самодельных боевых Оболочек. По всей видимости, первой шла Анна — ее костюм возвышался над землей на двенадцать метров, на лицевой панели были нарисованы огромные глаза и сияющая корона, словно бы перешедшая от коронованного персонажа на детском утреннике. Следом за ней ехал Вронский, поместившийся в новой версии его любимой Фру-Фру. Оболочка была столь же внушительных размеров, оружие столь же мощным, но все это было сделано в домашних условиях и потому выглядело не столь аккуратно, как при заводской сборке: не было тех высококачественных материалов и безупречных сварочных швов, которыми знамениты профессиональные военные Оболочки.

Рядом с ними на военной двухколесной тележке, доставшейся ему из старых запасов, ехал Васенька Весловский. Вытягивая толстые ноги вперед и, очевидно, любуясь собой, он катил в шотландском колпачке с развевающимися лентами, и Дарья Александровна не могла удержать веселую улыбку, увидев его.

Она не знала, что это был вовсе не Васенька Весловский, который так хорошо развлекал их в Покровском, хотя внешне этот робот походил на первого как две капли воды и обладал удивительною способностью моделировать ход мыслей собеседника по собственной прихоти.

Долли видела, как королевская оболочка Карениной начала вдруг спотыкаться, и Анна, выбравшись из машины, встряхнула волосами и принялась чинить свой боевой костюм: она пропитала маслом шарниры, проверила рефлексы робота. Ее понимание сложной системы машины вместе с легкостью и изяществом движений впечатлили Долли.

В первую минуту ей показалось неприлично, что Анна ездит в боевом костюме. С представлением об этом в понятии Дарьи Александровны соединялось представление о чрезмерной мужественности, которое, по ее мнению, не шло женщине; но когда она рассмотрела ее вблизи, она тотчас же примирилась с ее ездой внутри машины-убийцы. Несмотря на элегантность, все было так просто, спокойно и достойно и в позе, и в одежде, и в движениях Анны, что ничего не могло быть естественней.

Вронский осторожно ехал внутри Фру-Фру Второй (так звали новую Оболочку); он старался разработать поскрипывающие ноги робота — над ним посмеивались, потому что он пренебрег советами своего толстого маленького инженера-англичанина, который шел позади процессии пешком.

Лицо Анны в ту минуту, как она в маленькой прижавшейся в углу старой коляски фигуре узнала Долли, вдруг просияло радостною улыбкой. Подъехав к коляске, она освободилась от проводов, связывавших ее с роботом, и побежала навстречу Долли.

— Я так и думала и не смела думать. Вот радость! Ты не можешь представить себе мою радость! — говорила она, то прижимаясь лицом к Долли и целуя ее, то отстраняясь и с улыбкой оглядывая ее.

— Вот радость, Алексей! — сказала она, оглянувшись на Вронского, покинувшего свою Оболочку и подходившего к ним. Вдыхая свежий морозный воздух, он освободился от проводов-сенсоров и подошел к Долли.

— Вы не поверите, как мы рады вашему приезду, — сказал он, придавая особенное значение произносимым словам и улыбкой открывая свои крепкие белые зубы. — Лупо! Ко мне!

Робот-волк выскочил из-за дома и помчался к хозяину, сверкая недавно отремонтированными визуальными сенсорами.

Васенька Весловский снял свою шапочку и, приветствуя гостью, радостно замахал ей лентами над головой. Долли заметила, что, когда они обнялись с Анной, списанные роботы с любовью и восхищением стали смотреть на Вронского и Каренину. Она увидела флегматичную Черепашью Скорлупку, прямого Антипода, загадочную Гамамелис и задумалась над несчастной судьбой этих списанных роботов. Удалось ли им избежать злого рока благодаря заступничеству хозяев или помогла им невеселая удача? Какие противоречивые и запутанные сообщения получили они от Железных Законов, прописанных в их программах? А теперь и само Министерство, породившее их, отдало приказ уничтожить свои создания!

Пока они медленно шли в сторону дома, Анна без остановки говорила о новом мире, который они строили в Воздвиженском; но более всего Дарью Александровну поражала перемена, происшедшая в знакомой и любимой Анне. Другая женщина, менее внимательная, не знавшая Анны прежде и в особенности не думавшая тех мыслей, которые думала Дарья Александровна дорогой, и не заметила бы ничего особенного. Но теперь Долли была околдована тою временною красотой, которая только в минуты любви бывает на женщинах и которую она застала теперь на лице Анны.

Все в ее лице: определенность ямочек щек и подбородка, склад губ, улыбка, которая как бы летала вокруг лица, блеск глаз, грация и быстрота движений, полнота звуков голоса, даже манера, с которою она сердито-ласково ответила Весловскому, спрашивавшему у нее позволения забраться в ее Оболочку, чтобы попробовать, каково это, — все было особенно привлекательно; и, казалось, она сама знала это и радовалась этому.

Ехидно-ироничное прозвище, которое дал Анне старый механик, теперь показалось Долли невероятно точным: гордая и могущественная, уединившаяся в этом пасторальном редуте, она более всего походила на воинствующую королеву. Королеву Списанных.

— Ах, вот и она, — улыбнулась Анна, когда они подходили к крыльцу ветхого дома. Она с чувством обняла своего робота III класса, Андроида Каренину.