Книга Тело Папы - Агостино Паравичини - Бальяни

В раннее Средневековье вера в возможность продлить жизнь держалась на античных текстах и на Ветхом Завете. Три основных элемента этого мифа: время, пространство и магические средства – далекие и недоступные. Средневековая культура сохранила идею, что люди могли жить долго, когда-то давно, до Потопа. Книга Бытия повествовала о праотцах, живших сотни лет. Помнили Мафусаила, прожившего 960 лет. Августин в «О Граде Божьем» пояснял, что «возраст праотцев следует соразмерять с нашим». Многочисленные легенды, следы которых можно найти на дошедших до нас средневековых картах, приписывали невероятное долголетие народам, жившим на краю света, в далекой Азии[930]. Популярное предание об Александре Великом стало одним из проводников идеи чудесного омоложения с помощью чудотворной субстанции. Четыре старца указали царю на три чудесных источника, возвращавших жизнь, даровавших бессмертие и омолаживавших. Александр со товарищи окунулись и обрели состояние человека в 30 лет, идеальный для Средневековья возраст, по аналогии с годами Христа. В этом плане «Отсрочка» идет принципиально иным путем: в нем пространство, время и средства, ранее считавшиеся недостижимыми, доступны здесь и сейчас. Впервые на латинском Западе «продление жизни» включено в перспективу науки и опыта, scientia и experientia.

Тема постепенного – физиологического – сокращения жизни красной нитью проходит через «Отсрочку». Стареть – значит постепенно терять два качества человеческого тела, тепла и влаги, на смену которым приходят два других: холод и сушь[931]. Нужно найти лекарства, не поддающиеся разложению и, следовательно, способные предотвратить потерю «врожденного жара», calor innatus, и исчезновение влаги, resolutio humiditatis. Из некоторых лекарств можно (и необходимо) извлечь их целебные свойства, virtus[932]. Вещества, отсрочивающие старость, скрыты, occulta, потому что знающий тайну рано или поздно преступит божественный закон. Поэтому лишь «опытный в наблюдении» и «эксперт в деле» в состоянии извлечь из них «благородное, высокое действие»[933].

Список «тайн» важен для содержания всего трактата. Его характер, дидактический и темный одновременно, обеспечил ему успех на века. Еще в XVI веке равеннский медик Томмазо Рангони почти дословно передавал его содержание трем папам подряд: он обещал, что с его эликсирами они проживут 120 лет и достигнут «лет Петра».

Первое тайное вещество, золото, лежит в земле, второе, янтарь, на дне морском, третье, гадюка, ползает под землей, четвертое, розмарин, растет в воздухе, пятое, «дым молодости», рождается в «живом благородстве», шестое, человеческая кровь, от «живого существа долгой жизни», седьмое, древо алоэ, происходит от индийского растения[934]. Самыми важными выглядят золото, янтарь (либо жемчуг) и «благородный живой квадратный камень», lapis quadratus nobilis animalis, потому что они задерживают высыхание естественной влаги, сохраняют ее вместе с умеренным естественным жаром и не испытывают никакого изменения. Золото, несомненно, здесь главное новшество с точки зрения истории культуры. Автор это сознает, но ограничивается описанием его великих возможностей, не вдаваясь в символические рассуждения[935].

И питьевое золото и алхимию в целом автор заимствовал из «Тайной тайных»: именно в «Отсрочке» «Тайная тайных» впервые используется на Западе в своей пространной редакции[936]. В ней тоже уделяется большое внимание «продлению жизни» и совершенно по-новому рассматривается «тело государя», с ориентацией на элиту латинского Запада. «Продление жизни» относится сразу к двум сферам – частной и публичной, потому что благосостояние государя неразрывно связано с благоденствием его подданных.

Это совпадение важно: как мы уже видели, появление и распространение полной версии «Тайной тайных», произведения восточного происхождения, началось в Римской курии в начале XIII века.

Бессмертие

Есть своя логика и в том, что часть рукописей указывают на авторство Роджера Бэкона. Вековая традиция приписывать именно этому оксфордскому францисканцу произведение, породившее западный миф о продлении жизни, объяснима. Во всех своих сочинениях, в особенности в тех, что он адресовал Клименту IV (1265–1268), он говорит об омоложении и долголетии[937]. На это незадолго перед тем его натолкнула работа над переводом и комментированием «Тайной тайных», которая его явно глубоко поразила. Бэкон познакомился с будущим папой, когда тот, еще кардинал-епископ Сабины, жил на севере Франции в ожидании возможности отплыть в Англию для выполнения политически сложной и деликатной миссии. Взойдя на римскую кафедру, тот, начиная с июня 1266 года, несколько раз писал францисканцу в Оксфорд, прося прислать его сочинения. Бэкон утверждает, что работал очень интенсивно с Богоявления 1267 года, чтобы удовлетворить понтифика, а тот просит его держать дело в тайне, возможно, учитывая постановление генерального капитула францисканцев в Нарбонне (1258), запрещавшее распространение его сочинений вне ордена и прямое сообщение с папским двором[938].