Книга Этюды желудочной хирургии - Сергей Юдин

Совершенно верно, что если вытянуть пищевод без предварительной диафрагмотомии, то ретракция его после анастомоза окажется опасной, ибо сам анастомоз упрется в отверстие между ножками диафрагмы. Зато если была сделана надлежащих размеров сагиттальная диафрагмотомия, то последняя не только чрезвычайно облегчит наложение самого соустья, но позволит последнему втянуться в средостение настолько, насколько это окажется нужным, и ни малейшего натяжения швов не получится.

Для большинства советских хирургов все сказанное выше — непреложная истина и давно пройденный этап.

Впрочем, в методике операций, описанной Лефевром, имеется одна весьма интересная деталь, а именно герметическое укрытие анастомоза пищевода с кишкой, для чего используется приводящее колено; Идея эта не нова. Она известна в Америке под названием метода Грэхема, а в Европе применялась Дювалем (младшим) и до него Гиляровичем. Но все трое обшивали наложенный на отводящую петлю анастомоз, накладывая поверх него приводящее колено, не пересекая предварительно самой кишки поперек (рис. 88, 89, 90).

Лефевр начинает операцию с полной перерезки кишки и зашивания обоих ее концов. А когда соустье с пищеводом закончено у конца отводящего колена, Лефевр покрывает его свободным концом приводящего колена, которое укрывает соустье вдоль брыжеечного края, выше анастомоза; наконец, после этого смыкаются швами и оба свободных края обеих кишок (рис. 91, 92, 93, 94).

Рис. 88. Тотальная гастрэктомия по Роскэ Грэхем.

Рис. 89. Тотальная гастрэктомия по Роскэ Грэхем.

Рис. 90. Тотальная гастрэктомия по Роскэ Грэхем.

Рис. 91. Тотальная гастрэктомия по Лефевру.

Рис. 92. Тотальная гастрэктомия по Лефевру.

Рис. 93. Тотальная гастрэктомия по Лефевру.

Рис. 94. Тотальная гастрэктомия по Лефевру.

Сам Лефевр придает этому приему большое значение, подчеркивая, что среди всех имевшихся в его материале смертельных исходов не было ни одного случая, когда бы причиной неудачи оказалась несостоятельность швов.

Мы не критикуем этих упорных попыток укреплять всегда сомнительной прочности линию анастомоза именно спереди. Действительно, на своих многочисленных случаях катастрофы с анастомозом на 5–7—9-й день после операции мы убедились, что несчастье случалось почти всегда на передней линии соустья. И может быть, некоторых из этих смертей удалось бы избежать, если бы передняя полуокружность анастомоза была дополнительно ушита хорошо прилаженным коленом приводящей кишки.

Но мы не вполне уверены в этом. Ведь пришивание такой мобилизованной кишки — дело, во-первых, весьма нелегкое, а, во-вторых, оно осуществимо только с трех сторон: сверху и с двух боков. Что же касается зоны ниже соустья, то после укрытия швами трех вышеназванных отделов сомкнуть кишечные поверхности еще и снизу вряд ли возможно достаточно герметично. А ведь в противном случае вся предшествующая кропотливая работа окажется напрасной: в случае прорезывания швов на самом анастомозе неполное укрытие его не спасет от протекания кишечного содержимого и перитонита.

Мы давно отказались от каких бы то ни было «заплаток» в качестве дополнительной гарантии на линиях швов любых полых органов живота. Ни свободные, ни подтянутые полоски сальника или соседних связок не спасут, если прорежутся швы на пищеводе, двенадцатиперстной или толстых кишках. Надо лучше сохранять кровоснабжение сшиваемых краев, тщательно сшивать их надлежащими иглами и нитками, внимательно рассчитывать количество швов и интервалы между отдельными швами, а последние стягивать ровно столько, сколько требуется; последнее труднее всего, когда работаешь и стягиваешь швы двумя пальцами глубоко в средостении. Уж где тут подшивать поверх еще кишку!

В том и кроется главная причина большинства наших неудач, что в нашей предпоследней серии (114 тотальных гастрэктомий за 1939–1946 гг.), пользуясь исключительными преимуществами широкой сагиттальной диафрагмотомии, мы часто оперировали больных, у которых верхний край опухоли заходил слишком высоко по пищеводу. Чаще всего это были случаи или вообще неоперабильные, или же после мобилизации пищевода и всего кардиального отдела их следовало заканчивать трансторакально. Последнее оказывается вполне осуществимым и безусловно предпочтительным, если еще не перерезана двенадцатиперстная кишка и осталась в целости артериальная магистраль вдоль большой кривизны желудка. Именно так мы теперь и поступаем. Но об этом ниже. Обычные тотальные гастрэктомии будут производиться во многих случаях, когда операция эта, благодаря широкой диафрагмотомии, окажется выполнимой без чрезмерного риска недостаточности соустья с кишкой. Но если наш теперешний опыт достаточен для практических выводов на будущее, то основные заключения могут быть сформулированы двумя положениями.

Во-первых, не делать грандиозных операций в слишком запущенных случаях, когда опухоль интимно спаяна с поджелудочной железой левой ножкой диафрагмы и принуждает сочетать тотальную гастрэктомию не только с удалением селезенки, но с частичной резекцией поджелудочной железы или даже с полным удалением этой важной железы, как то сделал несколько раз Лефевр.

Во-вторых, в тех случаях, когда при операбильном раке кардии или верхней трети малой кривизны распространение опухоли по пищеводу требует наложения соустья с кишкой слишком высоко, т. е. слишком глубоко в средостении, лучше заканчивать операцию трансторакально, а тогда не следует преждевременно пересекать двенадцатиперстную кишку или лигировать правую желудочно-сальниковую артерию.

Таковы главные выводы, которые можно сделать на основе нашего опыта, охватывающего более 175 тотальных гастрэктомий. Как указано выше, материал этот состоит из случаев, опубликованных в трех наших печатных статьях, демонстраций в Московском терапевтическом и хирургическом обществах, сводки, опубликованной А. А. Бочаровым в «Анналах» нашего института в 1942 г. за период, кончая 1938 г., и, наконец, серии в 114 тотальных гастрэктомий, сделанных за 1939–1946 гг. Переходим к разбору некоторых итогов этой серии.