Книга Розетта - Барбара Эвинг

Она запнулась, показала на ребенка, но заставила себя продолжить.

— Пьер, я не понимала себя, когда ты… я не была достаточно храброй, и я не была мудрой. Конечно, многое так изменилось… наши жизни… но я хочу, чтобы ты знал, что я очень много думала о своей глупости. Я не хотела обидеть тебя. Я столько думала об этом в Египте. Я пошла… я побежала… во французское посольство на следующий день. Но тебя уже не было.

Роза не знала, понимает ли он ее. Голубые глаза смотрели то на нее, то на Пьера. Потом они закрылись. Возможно, девочка заснула. Она начала тихонько посапывать. Роза поцеловала ее в маленький лоб.

— Маассалям, — как всегда мягко сказала она. — Я здесь, я буду здесь всегда. Нас с тобой зовут Розетта.

Они молча смотрели на ребенка.

— Я повторяю себе, — сказала Роза, — что, пока она вот так смотрит и слушает нас, она не умрет. Это означает жизнь.

Пьер увидел, что глаза Розетты наполнились слезами, но она не расплакалась. Он разглядывал кроватку и комнату. Взрослые вернулись в гостиную, оставив дверь открытой. Какое-то время они сидели молча — он на мягком диване, а она на стуле с высокой, прямой спинкой, прислушиваясь к малейшему шуму. Наконец, как когда-то, он нежно взял ее за руку. Словно бы она снова услышала голос миссис Алебастер: «“Масс” означает “нежно прикасаться”». Пьер почувствовал, что Роза дрожит. Она встала и подсела к нему.

— Теперь моя очередь, — начал он, — приносить извинения. — Он мягко дотронулся губами до морщинки на ее лбу. — Ты доказала, что я ошибался, и я удивлен и рад этому. Ты сделала все, что могла, — ты, мисс Горди и Мэтти. Поскольку я знаю, каково это, мне до сих пор с трудом верится, что вам это удалось. Я в восхищении. Если хочешь, я поведаю тебе о своей слабости: я плакал, когда получил письмо от Мэтти.

И он обнял ее, обнял свою любовь. Внезапно они пришли к какому-то решению. В конце концов Роза Фэллон дала волю чувствам: слезы градом покатились по щекам, слезы истощения, радости, желания, отчаяния, облегчения, слезы забвения, абсолютного забвения тех лет, когда она училась сдерживаться. Роза почувствовала, как знакомое пламя охватывает все ее естество. Казалось, что река выходит из берегов — река Нил, и песок, и развалины, и ребенок, и лампа на Саут-Молтон-стрит.

Они услышали крики извозчиков на улице. Старые часы из Генуи не уставали каждую четверть часа напоминать о текущем времени.

— Je t’aime, Rosette[97].

— Я люблю тебя, Пьер. Я так рада снова видеть тебя! Но… я знаю, что тебе нельзя находиться в Англии! Здесь небезопасно!

— Пока что я в безопасности.

Он погладил ее по голове, провел рукой по измученному раскрасневшемуся лицу, по обнаженному худому плечу. Роза внезапно вскочила, вспомнив о ребенке, и бросилась в соседнюю комнату. «Что, если она умрет, а меня рядом не будет?» Маленькая грудь мерно поднималась и опускалась. Роза стояла на пороге, словно не зная, где ей следует быть.

— Расскажи мне о мадам Фанни, — мягко попросил Пьер. — Как ее путешествие?

— Здесь меня ждало письмо. — Роза медленно застегнула пуговицы. — Она возвращается… мы думаем, это будет скоро, но конечно, уверенности нет. Путь ей предстоит неблизкий, да еще и эта война. Преподобный Гораций Харботтом привлек к делу закон. Полагаю, он обратился за помощью в Ост-Индскую компанию. Наверное, Фанни боится потерять детей.

— Мадам Фанни вернется к месье Харботтому?

— Я думаю, она должна. В письме об этом ничего не было сказано.

— Ты скучаешь по Мэтти?

— Мне не хватает ее сильнее, чем я могу передать. И не думай, что я не в состоянии сама носить уголь наверх и ночные горшки вниз. Конечно, потом будут новые служанки. Но Мэтти была… Мэтти была частью моей жизни. Я не думала, что потеряю ее. — Она сбегала к ребенку, затем быстро вернулась и села возле него, словно больше не могла сдерживаться. Роза взяла Пьера за руки, как будто у него были ответы на все вопросы. — Что же случится? Если она все-таки выживет, права на нее имеет Джордж, а я — нет!

— Ты всегда знала это, Розетта!

— Я всегда знала, но иначе поступить не могла. Джордж убил бы ее, если бы добрался до нее первым. Пьер, это так легко. Ему бы не пришлось вообще ничего делать. Он мог просто положить ее где-нибудь на песке и уйти. Когда я закрываю глаза, я почти вижу, как он это делает. — На некоторое время она действительно закрыла глаза, будто не могла избавиться от преследовавшего ее видения. — Я понимаю, — она смущенно посмотрела на него, — ты говорил, что я воспринимала этого ребенка с большой долей романтики и глупости. Но когда там появился Джордж и я поняла, чего он хочет, встал вопрос о ее выживании!

Пьер кивнул и встал. Он тоже заглянул в комнату, чтобы взглянуть на спящего ребенка, прислушался к тихому дыханию, посмотрел на стрелки старых генуэзских часов, подошел к окну и выглянул на улицу.

— Роза, одна из причин того, что я немедленно приехал, когда получил письмо Мэтти, состоит в том, что у меня есть для тебя новости.

Он передал ей несколько бумаг. Роза узнала крупный, угловатый почерк Мэтти. Листочки пестрели чернильными кляксами.

«и господин пьер вы должны предупредить мисс розу — мы ни знале но этот веконт незамитно вярнулся в розетту и забрал сини крест к церви и свищеник вироятно смиалси и он был злой, он пришел в дом алибастеров ночию и теперь мистер алибастер умир.

чего бы не говорили я думаю это сделал он он злой как вярблюд мы думаим он ушол за обилисками но в один день мисс роза должна боятся он придот так как он знаит ребонок у нее потому он сделал это».

Далее следовала приписка другим почерком:

«Доказательств нету мы только так думаим. Говорят Арчи упал и был пян но мисис Алебастер знаит, она сказала веконт был злой как бык когда узнал о хитрости с синим крестом, и отезде мисс Розы.

Искренни Ваш

Мистер Корнелиус Браун

и его жена Мэтти Браун»

Пьер заметил, что Роза снова и снова перечитывает письмо. Он подсел к ней и сказал:

— Если ты готова отправиться во Францию, я сделаю соответствующие приготовления для тебя, англичанки. Он мне дал слово.

— Кто? Джордж?

Она непонимающе посмотрела на него.

— Наполеон Бонапарт. Я рассказал ему о твоем положении. Помнишь, когда мадемуазель Долли… ах, бедняжка, мне так жаль. Мэтти поведала мне ее историю.

Взгляд Розы внезапно стал холодным.

— Он убил Долли. С таким же успехом он мог бы всадить ей нож в сердце. И Уильям, и отвратительный старый герцог Хоуксфилд, советник короля! Для них она была пешкой, не более!

Пьер мягко продолжил, словно бы он разговаривал с ребенком: