Книга Точка орбитального удара - Алекс Орлов

Григ пробежал в следующее помещение и крикнул:

– Тут все чисто!

– Похоже, остальные ушли менять смену, – подвел итог Батон и наклонился над бесчувственным офицером.

– Не беспокойся, полчаса он будет без движения, – сказал Брейн, проходя вдоль стены и вскрывая ящики с боекомплектом. Свой дробовик, расстреляв боеприпасы, он бросил в галереях и теперь опирался только на трофейный автомат – не очень хороший в бою, но к нему то и дело попадались патроны. Это была самая популярная модель у бойцов внутренней охраны.

– Слышите? – спросил Григ, поднимая кверху палец.

– Стреляют, – кивнул Батон.

– А кто?

– Давно уже стреляют, – сообщил Брейн. – Я не первый раз замечаю.

– А чего не сказал? – удивился Батон.

– Я сказал, но ты был занят.

Брейн кивнул на стянутое энергобинтами предплечье Батона, куда пришелся удар крупнокалиберной пули. Как ему не оторвало руку – вот самый главный вопрос, но наплечника и части бронежилета как не бывало.

– И грохот все громче – в нашу сторону движутся.

– Может, провокация? На живца взять желают? – предположил Григ.

– Слишком заковыристо, – покачал головой Батон. – Куда проще загнать нас в угол.

– Кстати об углах – далеко до магистрали? – спросил Брейн.

– Я ж говорил – на стене будет широкая синяя полоса.

– Ну, а где эта стена?

– Заблудился я… – вздохнув, признался Батон. – Всей базы я не знаю, а тут еще дополнительных галерей понастроили. Нам главное – не спускаться на нижние уровни, оттуда точно не выберемся.

– Тихо!.. – прошипел Григ, прикладывая палец к губам.

Все прислушались. Шаги множества ног приближались. Солдаты следовали приказу не разговаривать, но ходить неслышно в подбитых стальными шипами ботинках было невозможно.

– Выскакиваем на счет три, и ты, Томас, разряжаешь последний гранатомет! – предложил Батон.

Брейн кивнул. Гранаты почти закончились, патроны тоже. Запас взрывчатки – полфунта на крайний случай: оставалась надежда наткнуться на стену с синей полосой, которую следовало чем-то пробить.

– …три!

Все трое выскочили в галерею, и Брейн разрядил гранатомет в гущу бойцов охраны, одновременно начав стрелять в бежавших под их прикрытием сотрудников «дистапо».

Во время кратких передышек Батон успел рассказать о них много интересного.

Во-первых, живым к ним лучше не попадаться. Вот, собственно, и все, «во-вторых» уже не требовалось.

Удар был нанесен неожиданно, и противник не успел среагировать. Ответные очереди загрохотали, когда дерзкая группа уже скрылась за очередным углом.

– Вон она! Во-о-он! – закричал вдруг Батон, и, бросив взгляд туда, куда он указывал, Брейн успел заметить между чередой колонн ту самую стену – с синей полосой. Однако сейчас выдвигаться к ней было бессмысленно – их бы пригвоздили к этой стене из скорострельных машинок, которыми были вооружены сотрудники «дистапо».

Проблема была в том, что столь скорострельное оружие не давало матричной бронезащите «отдохнуть», а потому уже третья-четвертая пуля проходила через бронежилет, как через фанерную коробку.

И снова пришлось бежать, благо чем ближе они оказывались к центру, тем больше было всяких паразитных ответвлений от главных галерей.

Каких-то технологических ниш, приямков, «беседок для отдыха», которые всегда оказывались пустыми, притом, что столики в них были сервированы бутылками с водой, что тоже было не лишним.

И вот – случился тупик. И хорошо, и плохо. Плохо в том смысле, что бежать больше было некуда, а хорошо – их приперли к той самой стене с широкой синей полосой.

Дай им враг пару минут, чтобы взломать стену и уйти в обещанные Батоном «джунгли особых магистралей», но враг передышек не давал и всё наседал. Пули безостановочно колотили в стену, и трое бойцов лишь изредка имели возможность ответить.

Когда казалось, что выхода уже нет, вдруг проявилась та самая альтернативная команда, перестрелку с которой они иногда слышали.

Похоже, их тоже прижали, и совсем недалеко – между разрывами гранат были слышны ругательства.

– Эй, кто там?! – крикнул Брейн, вжимаясь в бетонный пол и ощущая, как пули стригут воздух все ближе.

Батон, почти не глядя, снял из пистолета самого дерзкого стрелка, и стало полегче.

– Свои! – донеслось в ответ.

– Какие свои?!

И снова стрельба, разрывы гранат, и Брейн уже подумал, что ответа не дождется, получившая подкрепление охрана крепко прессовала и тут и там.

– Нет ли среди вас Томаса Брейна?!

– Томас!.. – повернул к нему лицо Григ и сделал большие глаза.

– А если есть, то что?! – уточнил Брейн.

– Ресторан рибонской кухни помнишь?

Брейн прекрасно помнил этот ресторан, где, по сути, подписал соглашение о вербовке. А после участвовал в глупой гонке, которая и завершила очень странный период его жизни в Гринланде.

– Что предлагаешь?!

– Прорывайтесь к нам! Мы прикроем!..

– Лучше вы к нам! У нас есть план, как…

Грохнул взрыв, и Брейн почувствовал, что теряет сознание. Это было похоже на пропущенный в спарринге удар. Все плывет перед глазами, и ничто уже не кажется таким важным, как прежде.

Инструктор учил его, как выходить из такого состояния, вспоминать о мотивации и о том, что противник все еще в порядке и сейчас нанесет окончательный удар, из которого, в некоторых случаях, не выведет даже рефери.

Приятное чувство расслабления могло оказаться последним ощущением, если схватка не учебная.

«Если ты в нокдауне, держи в левом верхнем углу самую страшную картинку, которая тебя вразумит. Оттолкнись от нее и почувствуй реальность – ты в серьезной опасности!»

– Он жив там?! Вы там все живы?! – неслось откуда сквозь пелену.

– Да живы мы, живы!

Кажется, это был Батон.

– Томас! Томас, сукин ты сын, не умирай! Ты втянул меня в эту байду – не смей умирать!

Это был Григ, но он, конечно, не всерьез. Сам Григ не боялся смерти, но он не хотел оставаться один – как-никак, они с одного гарнизона.

Брейн открыл глаза и улыбнулся, но даже под закрытым забралом Григ рассмотрел эту улыбку.

– Ну ты меня напугал!

– Эй, камрады, мы в ихней форме! Так что…

Пришла пора замолчать потенциальным союзникам – теперь их накрыли серией гранат.

Батон отстучал серию из своих пистолетов, и все, кто выглядывал из-за колонн, поплатились. Он мгновенно заменил обоймы и, крикнув: «Я – щас!», рванулся в сторону терпящих бедствие союзников.