Книга Скандал с Модильяни. Бумажные деньги - Кен Фоллетт

Ему пришлось сделать над собой усилие, ничем не выдав возникшего ощущения превосходства над оппонентом. Неверная манера поведения могла испортить любые переговоры.

– Рад новой встрече с вами, Хэмилтон, – сказал он.

Хэмилтон кивнул:

– Добрый день, мистер Ласки.

Он сел, и пружины кресла застонали под ним.

Употребление обращения «мистер» не ускользнуло от внимания Ласки. Хэмилтон назвал бы просто по фамилии только человека, которого считал себе ровней.

Ласки забросил ногу на ногу и стал ждать, чтобы юрист и посредник Фетт начал положенную в таких случаях процедуру. Исподволь, краем глаза он присматривался к Хэмилтону. Вполне возможно, в молодости тот был весьма привлекательным мужчиной: высокий лоб, прямой нос, ярко-голубые глаза. Сейчас он выглядел совершенно спокойным и расслабленным, непринужденно сложив руки на животе. Ласки понял: он уже принял окончательное решение.

Фетт заговорил:

– Итак, огласим цифры для нашего общего сведения. Дереку принадлежат пятьсот десять тысяч акций «Хэмилтон холдингз», открытой компании с ограниченной ответственностью. Еще четыреста девяносто тысяч находятся во владении прочих лиц и организаций. Никаких других разрешенных к выпуску, но не выпущенных акций не существует. Мистер Ласки, вы предлагаете приобрести эти пятьсот десять тысяч акций за сумму в один миллион фунтов при условии, что сделка будет совершена сегодня и документы подписаны не позднее полудня.

– Меня устроит также, если к этому времени будет скреплен подписями и датирован протокол о намерениях.

– Это нам понятно.

Ласки отключил внимание, пока Фетт монотонно и сухо зачитывал остальные необходимые формальные пункты соглашения. Он размышлял о том, что Хэмилтон, по всей видимости, заслужил еще и потерю жены. Столь исполненная сил и сексуальной энергии женщина, как Эллен, нуждалась в достойной половой жизни, а потому ее муж не имел права совершенно запустить себя и превратиться в обрюзгшую развалину.

Но поди ж ты, продолжал думать он, я похищаю у этого человека жену, отбираю дело всей его жизни, но он тем не менее может заставить меня страдать, всего лишь назвав мистером!

– Насколько я понимаю, – подводил итог сказанному Фетт, – сделка может быть заключена по схеме, предложенной мистером Ласки. Документы составлены должным образом и выглядят удовлетворительно. Остается один, но гораздо более важный вопрос: захочет ли Дерек продать корпорацию и на каких условиях со своей стороны?

И он откинулся в кресле с видом человека, только что завершившего ритуальную церемонию.

Хэмилтон посмотрел на Ласки.

– Какие планы строите вы относительно будущего моего холдинга? – спросил он.

Ласки подавил вздох. Не было никакого смысла подвергать его допросу. Ему ничто не мешало нагородить Хэмилтону кучу лжи. Именно так он и поступил.

– Первым шагом станет крупное вливание капитала, – сказал он. – Затем внесение усовершенствований в методы управления, полная перетряска на высшем уровне менеджмента компаний, повышение эффективности убыточного сектора.

Ничто не могло быть дальше от правды, чем это заявление, но, если Хэмилтону хотелось обманываться, Ласки охотно помогал ему.

– Вы избрали критический момент, чтобы сделать свое предложение.

– Мне так не кажется, – отозвался Ласки. – Нефтяное месторождение, если дело выгорит, станет лишь довеском, если угодно, премией. На самом деле я покупаю крепкую в основе своей группу компаний, переживающую трудный период. Я сделаю ее прибыльной, не нарушая инфраструктуры в целом. У меня особый дар, когда речь идет о подобных операциях. – Он самодовольно улыбнулся. – Вопреки моей репутации, я заинтересован в развитии реальных отраслей промышленности, а не только в спекуляции ценными бумагами.

Он поймал на себе враждебный взгляд Фетта: юрист и опытный биржевик знал, что он лжет.

– Тогда для чего поставлен крайний срок: сегодня, не позднее двенадцати часов?

– Я опасаюсь, что стоимость акций Хэмилтона взлетит неоправданно высоко, если им будет получена лицензия. Это становится для меня последним шансом приобрести их по разумной цене.

– Что ж, ваше желание понятно, – вмешался Хэмилтон, забирая инициативу из рук Фетта. – Но я тоже поставил строго определенное условие, установил свой крайний срок. Как вы восприняли это?

– Меня все вполне устраивает, – снова солгал Ласки.

На самом деле он был до крайности обеспокоен. Желание Хэмилтона получить деньги немедленно по заключении сделки стало для него неожиданностью. Сегодня Ласки планировал лишь внести залоговый депозит, а полностью рассчитаться после обмена юридически оформленными документами. Но даже если условие Хэмилтона выглядело несколько эксцентричным, оно не вызывало никаких оправданных возражений. По первоначальному замыслу, как только протокол о намерениях был бы подписан, Ласки получал возможность использовать купленные акции, либо сразу избавившись от них, либо получив под их залог крупную ссуду. Именно оперируя вздувшейся за счет нефтяной лицензии стоимостью акций, он собирался собрать достаточную сумму для оплаты первоначальной сделки.

Однако он попал в яму, которую сам же и выкопал. Он поторопил Хэмилтона заключить быстрое соглашение, а тот сумел по-своему ответить на подобную спешку, отреагировав молниеносно. Ласки не знал, как будет выкручиваться, потому что миллиона фунтов у него не было – если на то пошло, ему едва хватало на внесение стотысячного депозита. Он мучительно пытался сообразить, что ему делать, но зато твердо знал, чего он делать не будет: ему никак нельзя позволить этой сделке сорваться.

– Меня все вполне устраивает, – повторил он.

– Тогда, быть может, Дерек, настало время для нас с тобой провести краткое совещание с глазу на глаз, – сказал Фетт.

– Не вижу в этом необходимости, – отрезал Хэмилтон. – Если только ты не собираешься сообщить мне, что в соглашении слишком много пунктов, которые для меня невыгодны или вызывают сомнения.

– Вовсе нет.

– В таком случае… – Хэмилтон повернулся к Ласки. – Я принимаю ваше предложение.

Ласки поднялся и пожал Хэмилтону руку. Тучного аристократа слегка удивил подобный жест, но для Ласки он представлялся крайне важным. Люди из породы Хэмилтона могли всегда найти в контракте уловки и недостатки, позволявшие оспорить его правомочность, но символическое рукопожатие было для них аналогом нерушимо данного слова.

– Мои средства размещены в «Ямайском хлопковом банке». То есть в его лондонском отделении, разумеется. Надеюсь, это не составляет ни для кого проблемы?

Он вынул из кармана чековую книжку.

Фетт насупился. Это был очень маленький банк, хотя вполне респектабельный. Он все же предпочел бы чек более солидного клирингового банка, но едва ли мог на этой стадии начать выдвигать возражения, чтобы не произвести впечатления человека, пытающегося чинить препятствия для сделки. Ласки заранее предвидел его реакцию.