Книга Некромант - Саша Готти

– Дамы, пора взять ваших спутников под руку, мы входим в приемный зал, – церемонно произнес домовой. – Смею напомнить, что Темнейшего следует поблагодарить за аудиенцию и сесть за стол только после его разрешения. Пока еще у него находятся советники, и вам следует обождать в стороне.

Влада вздрогнула, когда Гильс, схватив ее пальцы, крепко сжал их в ладони.

– Возьми меня под руку, – тихо напомнил вампир. – Этикет тут вековой и железный, сдохнуть можно.

Домовой распахнул створы дверей. Зала, куда их пригласили, была не просто роскошной. Влада поначалу решила, что тут потрудились тролли, и даже прищурилась, чтобы распознать морок. Но нет, все было настоящим. Глаз цеплялся за вычурную дубовую резьбу на стенах, украшенных драгоценными камнями и картинами. Вдоль окон от пола до потолка тянулись ряды яшмовых и малахитовых статуй, а посредине залы сверкал хрусталем и белоснежным фарфором стол длиной с прыжок Тетьзина.

За столом, сервированным настолько изысканно и вычурно, что от него трудно было оторвать взгляд, расположились роскошно одетые вампиры, тролли, оборотни, а во главе стола восседал удивительно красивый мужчина в черном старомодном кафтане, вышитым серебром и драгоценными камнями. Черты лица этого красавца своей хищностью выдавали его принадлежность к вампирам, но Влада уловила в нем и еще что-то, смутно знакомое.

Как только ребята вошли, разговор в зале замолк, уступив место напряженной тишине.

– Я благодарен за приглашение, Темнейший, – странным голосом произнес Алекс, склонив голову. – И рад быть в этом доме.

– Я тоже рад, Темнейший, – тихо произнес Гильс, но голову не склонил, а продолжал смотреть на хозяина особняка с напряженным вниманием.

Тот долго молчал, скользя взглядом по своим гостям, которые продолжали стоять около дверей, но потом отвернулся.

– Продолжайте докладывать, – голосом со стальными нотками хозяина произнес Темнейший, и один из советников, сидящих за столом, откашлялся и начал говорить:

– На данный момент ситуация нами контролируется, но нечисти из-за нестабильности ротонд приходится передвигаться по трассам на транспорте. Трассы же перекрыты светлыми магами, всех пытаются загнать в резервации, но Конвенция…

– Я неоднократно просил в докладах не употреблять слово «маги», – остановил его Темнейший. – Мы имеем дело с охотниками, которые лишь пользуются незаконной древней магией.

– Прошу прощения, – откашлялся докладчик. – Охотники перекрывают трассы и готовят осаду резерваций нечисти, правда, пока они только мониторят дороги на подступах к резервациям. Летучие сообщают, что видели, как сегодня ночью вдоль шоссе Москва – Петербург поднимались огромные смерчи неестественного происхождения. На все наши ноты протеста и заявления о нарушении Конвенции ма… прошу прощения, охотники отвечают встречными обвинениями, что древняя нежить, которая сейчас пришла в движение, якобы призвана нами же самими на войну!

– Неудивительно, что же им еще говорить, – вмешался толстяк-упырь с противоположной стороны стола. – А то, что древние не имеют с нами никакого контакта, это, разумеется, уже забыто! У меня вопрос: начинать ли эвакуацию нечисти из резерваций?

– Пока незачем поднимать панику на темной стороне, – ответил Темнейший. – Приказываю вызвать ко мне представителей всех вампирских кланов и напомнить Темному Департаменту отправить охотникам ноту протеста по поводу применения магии ночью на шоссе. Все, я вас больше не задерживаю.

Собравшиеся, отодвигая стулья, начали вставать из-за стола. Влада вопросительно взглянула на Алекса, но тот кивнул ей, показывая, что надо оставаться на месте и ждать, пока все выйдут.

Когда советники покинули зал, Темнейший подождал, пока лакеи-домовые закроют двери, а потом широко улыбнулся гостям. Влада сразу же поняла, что Темнейшему очень, очень много лет, и он гораздо старше ректора Батори, несмотря на молодое лицо. Возраст у нечисти читается по глазам и почти никогда не бывает виден, как у людей.

– Мои дорогие! – Он сделал жест, похожий на раскрытые объятия. – Прошу, прошу садиться! Я слышал от советников, что ваша дорога сюда была сложной. Теперь вы можете позавтракать и отдохнуть. А как вам вид из окна? Это же прекрасно – в зимние сумерки смотреть в окно на невские волны! Вы любите наводнения, когда толпы водяных бросаются на гранитные набережные? Садитесь же, в ногах правды нет!

– Благодарю, Темнейший.

Алекс сел на стул, потянув за собой онемевшую Дашу. Влада села слева от Гильса, теряясь от количества вилок самой причудливой формы перед тарелкой из тончайшего фарфора и не зная, куда ей девать руки.

– Вы оба можете не обращаться ко мне так официально, – добавил Темнейший. – Ведь вы пришли за помощью, забыв гордость. Ненавижу эти формальности внутри семьи. Мы ведь теперь семья, Алекс?

– Да, отец, – тихо произнес Алекс.

Глава 16. Темнейший

Темнейший торжествующе улыбался, рассматривая своих гостей. Даша нервно кашляла в гнетущей тишине, а Влада вообще на время перестала соображать, решив, что Алекс сошел с ума, назвав того, кто повелевает нечистью и Темным Департаментом, своим отцом.

– Как хорошо, что вы успели к нашему скромному завтраку. Рекомендую попробовать французский омлет, и не забывайте об устрицах. В это время года устрицы особенно хороши, но не забудьте полить их лимонным соком, – язвительно заметил Темнейший. – Для устриц есть особенный нож, чтобы открыть створки раковин. Если бы вы воспитывались в родном доме, сыновья мои, то знали бы все правила этикета. А сколько балов вы пропустили! Неужели та дыра, в которой вы провели с братом свое детство, и нынешняя нора в Козихинском переулке…

– Нам там было не так уж плохо, – осторожно ответил Алекс. – Мы с уважением и почтением помним все дома, что приютили нас.

– Хороший ответ, – его отец с одобрением кивнул. – Я вел за тобой наблюдение, Алекс, все годы нашей разлуки. И о твоей учебе в Носфероне я наслышан, и о твоей работе сейчас, в Департаменте. Тебя там не слишком жалуют по моей просьбе, как не давали спуску и в деканате Носферона. Хотя выгнать тебя оттуда все же не посмели, ведь своим именем я незримо оберегал вас. И все же ты ни разу никому не напомнил, чей ты сын. Не воспользовался своим положением, не сорвался. Хвалю.

– Благодарю, отец.

В залу быстро, подчиняясь невидимой команде, вбежали домовые и принялись сновать вокруг стола, раскладывая по тарелкам угощения, наливая в хрустальные бокалы багрово-красное вино, которое засверкало искорками.

Влада смотрела на тарелку, где, изящно извернувшись, красовались ломтики мраморной говядины, рядом лежало что-то еще, напоминающее желе или холодец. Как же хотелось бы всего этого сейчас, будь она прежней! Только вот в голове маячил пирог с березовой кашей, а на его фоне уже смутно – силуэты людей.