Книга Путь к солнцу - Корбан Эддисон

— Как давно мы не виделись, моя девочка, — сказал Томас и почувствовал, что глаза обожгло слезами. Он проглотил ком в горле, и прошло несколько секунд, прежде чем смог заговорить снова. — Знаешь, я встретил одну девочку, с которой очень хотел бы тебя познакомить. Ее зовут Зита, и она родом из Индии, как мама. — Он говорил первое, что придет на ум, — о Бомбее, о семье Прийи, об Ахалье и Зите.

Выговорившись до конца, Томас нежно поцеловал надгробие.

— Мне нужно идти, моя девочка, — сказал он и закрыл глаза. Боль снова кольнула сердце. — Я люблю тебя, Мохини.

Он вернулся в машину и долго сидел неподвижно. Потом полез в рюкзак, достал лист бумаги и ручку и начал писать. Письмо чужой, незнакомой женщине, которой он не мог не написать, женщине, с которой его не связывало ничего — кроме одного.

«Дорогая Эллисон.

Меня зовут Томас Кларк, и я был рядом в тот день, когда пропала Эбби. Один друг рассказал мне о том, что произошло, и я почувствовал, что должен написать вам. Не могу придумать никаких слов утешения, да их и не может быть — в таком горе, как ваше. Невозможно найти объяснение тому, что произошло. Жизнь оказалась несправедлива к вам и несправедлива к Эбби. Зло восстало и победило, и добро проиграло эту битву. И от этого мне больно и горько.

Однако надежда есть, и я знаю об этом точно, потому что прошел через это сам. Сегодня это кажется невозможным, но завтра все же наступит. Может быть, очень нескоро, но по другую сторону тьмы и отчаяния забрезжит новый рассвет. Я сам не так давно потерял дочь. Сегодня я был у нее на могиле. Каждый раз, когда я вижу ее имя на надгробии, мое сердце разбивается на части. Я не смог защитить ее — так же, как и вы не смогли защитить Эбби. Но у Мохини и Эбби есть то, чего нет у нас с вами. Смерть больше не властна над ними.

Где бы они ни были сейчас, они обрели покой».

Поставив свою подпись, Томас сложил листок и опустил его в конверт, адресованный Эндрю Портеру в Министерство юстиции. В который раз нарушив правила, Эндрю дал ему полное имя матери Эбби и договорился с детективом Морганом, что полиция Фейетвилла передаст ей письмо из рук в руки.

Томас бросил последний взгляд на кладбище. Каменные ангелы трубили в безмолвные трубы, возвещая о пришествии дня, когда все обретут покой, когда высохнут все слезы и забудутся все несчастья. Он дотронулся до письма, лежащего у него на коленях, и развернул автомобиль. Как бы он хотел, чтобы этот день когда-нибудь наступил.

Неделю спустя Томас сидел в зале ожидания в аэропорту Вашингтон Даллес и ждал посадки на свой рейс. Был ранний вечер. Последние шесть дней он улаживал оставшиеся дела и разбирался с неожиданно возникшей проблемой в доме. Зимой потекла одна из труб, на полу в столовой образовалось целое озеро, и вода просочилась в подвал. Ремонт превратился в настоящий кошмар, и Томас вздохнул с облегчением только тогда, когда последний рабочий покинул дом с деньгами в кармане.

Он взял Black-Berry и проверил почту. В папке с входящими было полно спама и несколько писем от приятелей, интересующихся, где он сейчас. От Прийи ничего не было. За последние две недели она не сделала ни одной попытки связаться с ним. Разумеется, у нее были причины злиться. Но тот уик-энд в Гоа доказал, что их любовь жива, что она существует, — разве этого было недостаточно?

Ветер за окнами гнал по небу облака, и Томас вдруг вспомнил о стихотворении, которое прочитала ему Прийя в Гоа из того самого сборника, который подарила ей Элена. Она взялась за книгу сразу после того, как они закончили заниматься любовью, и предложила почитать вслух. Томас закатил глаза, но завораживающий ритм и мелодичность вскоре очаровали и его. А может быть, свою роль сыграл вид обнаженной Прийи на кровати, читающей стихи. Томас невольно улыбнулся.

Ему в голову пришла неожиданная идея. А что, если написать ей стихи? Не любовный сонет в духе Байрона, а просто несколько строчек, выражающих его чувства, как Найду или один из тех мистиков-суфиев, которых вечно цитировала Прийя? Томас покачал головой. Какая ерунда. С какой стати ее должны тронуть какие-то там дилетантские вирши. Она просто посмеется над ними — если вообще прочитает.

Он перевел взгляд на телевизионный экран над головой. Смотреть новости было скучно, и Томас снова принялся пялиться в окно. Самолет рядом был готов оторваться от земли. Еще секунда — и он взмыл вверх и устремился в небо, прямо к заходящему солнцу. В голове у Томаса вдруг возникла строчка: «Путь к солнцу долог». Почему-то слова застряли в сознании. Путь к солнцу. Что это может означать?

Он опять достал Black-Berry, открыл папку «заметки» и напряг воображение. Образы возникали в голове как будто сами собой. Слова превращались в строчки, а строчки укладывались в строфу. Не веря своим глазам, Томас уставился на готовое стихотворение.

Путь к солнцу долог, мы идем вперед,

И наши тени — стрелки

На циферблате; наши имена

Напишет свет, дарящий жизнь.

Он сохранил файл и встал, чтобы размять ноги. Посадка должна была начаться через двадцать минут. Он зашел в туалет и вернулся на свое место, но смутное беспокойство не уходило. Томас подумал еще немного и вытащил из бумажника фотографию Прийи. Потом сунул ее обратно. Перечитал стихотворение. Конечно, ему было далеко до Тагора, но все же это было неплохо. Он вздохнул и отбросил все сомнения прочь.

«Дорогая Прийя.

Я хотел бы сказать все это, глядя тебе в глаза, но придется удовлетвориться письмом. Я уехал из Гоа совершенно раздавленным. Я не хотел причинять тебе боль. Я идиот, просто первоклассный идиот. Не знаю, как выразить это лучше. Прости, что я обманывал тебя. Прости за Теру. Я должен был сказать тебе правду, но мне было слишком стыдно.

Я в Соединенных Штатах. Мы нашли Зиту. Если ты захочешь, когда-нибудь я расскажу тебе эту историю — если тебе интересно. Что делать дальше, я не знаю. Привезти Зиту в Индию и доработать год с CASE, как и предполагалось, — вот и все. Других планов на будущее у меня нет. Я только надеюсь — пожалуйста, поверь мне, я говорю искренне, — что ты все же будешь частью этого будущего.

Несколько минут назад я написал стихотворение. Я не знаю, о чем оно, знаю только, что оно передает смысл моей жизни как ничто другое. Я прилагаю его к этому письму. Может быть, ты ответишь мне, может быть, нет, но помни — я люблю тебя».

Поставив точку, Томас еще раз прочитал сообщение и нажал на кнопку «отправить». Объявили начало посадки. Он взглянул в окно, на высокие облака, освещенные последними оранжевыми лучами, подхватил сумку с лэптопом и встал в очередь, думая, что совсем скоро ему предстоит обогнать их.

Глава 33

Пусть твое сердце не тревожат печали прошлого.

Рамаяна

Атланта, Джорджия.

Утром 24 марта ювенальный суд графства Фултон выдал разрешение на возвращение Зиты в Индию. Представители обоих правительств, индийского и американского, постановили, что агент Додд, специалист по реабилитации жертв насилия, выступит в качестве ее опекуна в этой поездке, а Томас Кларк был назначен официальным сопровождающим.