Книга До горького конца - Мэри Элизабет Брэддон

— Как мне ни тяжело говорить о таком предмете, — начал сэр Френсис, приступая нерешительно к главной цели своего посещения, — но я должен предложить вам вопрос относительно похорон. Где вы желаете похоронить вашего мужа.

Она издала слабый стон и закрыла лицо руками, но минуту спустя отвечала спокойным голосам:

— В нашем фамильном склепе в Кенсаль-Грине. Там лежит моя мать, туда положат и меня, когда придет мое время.

— У него нет своего собственного склепа, то есть такого, где лежат его родные и в котором он, может быть, желал быть погребенным? — спросил сэр Френсис.

— Нет.

— И вы не желали бы, чтоб он был похоронен в Кингсбери, где лежат все Клеведоны, кроме моего отца?

— О, нет, нет.

— Этого достаточно, мистрис Гаркрос. Я больше не буду надоедать вам такими вопросами. Мистер Уэстон Валлори хлопочет неутомимо с раннего утра, и я надеюсь, что вы доверите ему и мне второстепенные подробности.

Он сказал несколько слов в похвалу усопшего, напирая особенно на его общественное и профессиональное значение, выразил уверенность, что его смерть будет почувствована как большая потеря, и в заключение попросил мистрис Гаркрос позволить Жоржи посидеть с ней.

— Вы всегда любили ее, — сказал он, — и Жоржи вас любит и очень огорчена тем, что вы не хотите видеть ее. Я не говорю, что она в состоянии вас утешить, но в ее присутствии вам будет легче, чем в этом страшном уединении. А если бы вы перешли в ее комнату, это было бы еще лучше.

— Вы очень добры, но я предпочитаю быть одной, — быть с ним, — прибавила она, взглянув в сторону комнаты, где лежал покойник.

— Но вам было бы легче, если бы вы ушли отсюда, — настаивал сэр Френсис. Сюда будут приходить посторонние: коронер и другие люди, которых нельзя не пустить. Последуйте моему совету.

— Нет, — отвечала она твердо. — Что бы ни делалось вокруг меня, мне не может быть тяжелее, чем теперь. Я не уйду отсюда.

Сэр Френсис сделал еще одну тщетную попытку уговорить ее и ушел глубоко тронутый и с тяжелым сознанием своей неспособности утешить ее.

Выйдя в коридор, он встретил жену, которую почти не видел со вчерашнего завтрака. Он провел ночь в совещании с полицейскими и другими местными авторитетами, разговаривая о подробностях ночной трагедии с капитаном Гартвудом и двумя или тремя другими гостями, которые собрались в курильной комнате, избегая уединения своих спален.

— Бедный Гаркрос! Он был совсем не такого рода человек, чтобы можно было ожидать, что он умрет такою смертью, — сказал капитан, как будто мистер Гаркрос умер от апоплексии.

— Видел ты ее? — спросила Жоржи, и сэр Френсис в ответ описал ей свое свидание с мистрис Гаркрос.

— Бедная! О, Френсис, это несчастие ужасно для нее, но для меня оно вдвое ужаснее.

Они вошли, пока сэр Френсис описывал свое свидание с Августой, в ту самую комнату, где Жоржи накануне вечером тщетно ждала своего мужа для объяснения, которое еще не произошло до сих пор.

— Милая моя, — сказал сэр Френсис нежно, — я знаю, что это тяжелое испытание для тебя, но подумай во сколько раз оно тяжелее для нее.

— О, Френсис, если б это случилось с тобою, — сказала Жоржи.

Эта мысль так удивила сэра Френсиса, что он только пожал плечами.

— А это могло бы случиться с тобою, — продолжала Жоржи.

— Право, я не понимаю, друг мой, почему это могло бы случиться со мною, Такие вещи не делаются без причины. Бедный Гаркрос, вероятно, возбудил чем-нибудь ненависть убийцы, может быть, неумышленно разорил его, выиграв против него процесс. Некоторые люди принимают так горячо к сердцу всякое зло, причиненное им другими, и так много о нем думают, что сходят с ума.

— Что если он был убит по ошибке, Френсис? Что если убийца принял его за тебя?

— Принял его за меня, Жоржи? Что ты хочешь сказать? Кому может прийти в голову убить меня?

— Не сделал ли ты что-нибудь такое, чем мог возбудить чью-нибудь ненависть, Френсис? Может быть, лет пять тому назад, когда ты был легкомысленнее? Нет ли у тебя какой-нибудь тайны, которая страшила бы тебя в такое время, как теперь? Нет ли чего-нибудь такого, что внушает тебе страх или раскаяние? Ты говорил мне не раз, что я знаю всю историю твоего прошлого, но нет ли в ней одной страницы, которую ты не решился раскрыть передо мной? О, милый мой, будь откровенен со мной. Никакой грех в прошлом или настоящем не уменьшит моей любви к тебе. Скажи мне правду, Франк. Лучше поздно, чем никогда.

— Честное слово, Жоржи, я совсем не понимаю, на что ты намекаешь. Я не утаил от тебя никакой тайны, ни большой, ни маленькой.

— Так ты ничем не возбудил ненависти к себе в Ричарде Редмайне? Ты никогда не был в Брайервуде?

— В Брайервуде? Я далее не знаю, где это место.

— О, Франк, лицо твое так правдиво, а между тем я его видела в медальоне, который показывал мне этот человек. Это было лицо соблазнителя его дочери.

— В каком медальоне? Какой дочери? Стыдно тебе, Жоржи, мучать меня такими загадками.

— Редмайн обвинял тебя в том, что ты увез его дочь, и показывал мне медальон с твоим миниатюрным портретом.

— Я увез его дочь! Когда же это было?

— Пять лет тому назад.

— А Брайервуд, вероятно, в Кенте? Но ведь ты знаешь, Жоржи, что я приехал в Кент в первый раз только в прошлом году, и что я никогда не снимал с себя миниатюрного портрета, кроме того, который подарил тебе. Право, Жоржи, наша жизнь не обещает быть приятною, если ты будешь время от времени делать мне такие сцены.

Сэр Френсис готов был рассердиться, и Жоржи пришлось извиниться и уверить мужа, что она никогда не сомневалась в нем, но была только очень несчастна, потому что этот ужасный человек казался способным на все и имел сильные доказательства справедливости своего обвинения, и что миниатюрный портрет был как две капли воды похож на ее милого Франка.

— Может быть, это портрет Гаркроса, — заметил сэр Френсис.

— О, нет. Лицо на портрете гораздо красивее и моложе его лица.

— Но портрет снят пять лет тому назад.

— Может быть, — отвечала Жоржи сомнительно, — но он больше похож на тебя. Подумай, что я должна была выстрадать Франк.

— Следовательно, ты сомневалась во мне, Жоржи. Это очень нехорошо с твоей стороны, это супружеская измена. Но ради Бога расскажи мне все, что знаешь о Рейдмане и об его обвинениях. Ты, может быть дашь мне возможность разъяснить это страшное убийство.

— Я знаю, что он был очень сердит и казался мне способным на все, — отвечала Жоржи, и на дальнейшие расспросы мужа описала сцену в библиотеке и повторила все, что сказал ей Ричард Редмайн.

«Это объясняет, почему Гаркросу не хотелось ехать сюда», — подумал сэр Френсис.