Книга Говорящая собака - Марк Барроклифф

И вот, наконец, я по-настоящему осмотрелся за столом, впервые за это время.

Кот, например. Мог ли я смотреть на него спокойно, чтобы угадать, какие им сейчас управляют чувства, когда мне просто хотелось разорвать его в клочки? Но я знал, что должен отбросить все эмоции и влезть в его шкуру.

Трудно не прибегнуть к классификации, когда пытаешься понять другое человеческое существо. Насмотревшись глупых телепрограмм и начитавшись газетных советов, мы смело расклеиваем ярлыки: тот мерзавец, у этой золотое сердце, вот этому нужно самоутвердиться, а у той никогда не будет уверенности в себе.

Каким его сейчас видит пес? В том-то и дело, что Пучок его не видит, а обоняет. Лосьон после бритья — что-то слишком много он на себя вылил. Мокрая шерсть в сухой день и желание обладать миром, изменить его. Эти странные ассоциации подсказали мне, что Кот на самом деле где-то внутри совсем не доволен собой. Возможно, поэтому он и сидел сейчас за игорным столом, где причина и следствие так резко отделены друг от друга.

— Вы в игре или как?

Я и не заметил, что игра началась. Погруженный в раздумья, я пропустил начало раздачи.

Но мы быстро освоились. Пес раскрыл два ранних блефа и отвел меня от хитроумной ловушки.

Карты замелькали на столе: острые пики протыкали алые червы, бубны вспыхивали звездами, и расцветали трефы, похожие на гроздья черного винограда.

Мальчики из Сити сели не за тот стол: здесь им было играть не по силам, у них даже не хватало соображения понять это и выйти из игры. Они праздно переговаривались, а скоро отправятся восвояси — им это неинтересно, они зарабатывают деньги по-другому.

Кот и прочие «бумажники» куда больше понимали в том, что творилось за столом. Они хранили порох сухим, но не слишком. И даже против нас с Пучком они оставались грозными противниками, я понимал, что деньги не достанутся нам даром.

С крупной «кассой» легче играть. Минимальная ставка доходила до 500 фунтов. Будь у меня, например, всего 10 000, мне бы этого катастрофически не хватало.

Вот двое спасовали, а одному пришлось занимать у председателя клуба.

— Скоро будем ужинать? — спросил Пучок, догладывая куриную ножку, которую я бросил ему под стол.

— А сейчас ты что делаешь?

— Ну да, — сказал он, — но у тебя же должны быть планы на будущее.

Наконец передо мной замаячил выход, возвращение к реальности из мира покера. Что же я стану делать дальше? Не знаю, но если со мной будут Пучок и Люси, то, что бы со мной ни случилось в будущем, я все равно буду счастлив.

— Хороший мальчик, — сказал я, почесав его под подбородком.

— О, еще бы, — разнежился пес.

— У нас все получится.

— Само собой, — отвечал пес. — От ваших рук исходит тепло.

Я же чувствовал только холодный взгляд Кота, смотревшего на меня, как на канарейку. А ведь он лично проиграл мне не так уж много, всего каких-нибудь пятьдесят тысяч. И располагал куда более серьезной суммой, чем я.

— Что уставился? — развязно, как и принято за покерным столом, спросил я. Получилось даже несколько агрессивнее, чем хотелось.

— Не знаю, не знаю, — пробормотал Кот, переводя глаза с меня на собаку. — Честно скажу, не знаю.

Вторая партия началась не так удачно — Кот стал делать попытки выбить меня из колеи.

— Ну и как поживает Линдси? — поинтересовался он.

— Откуда я знаю, как она поживает? — задал я встречный вопрос.

— Хор-рошая девушка, могу тебе сказать, — осклабился он.

Ничего не ответив, я повысил ставку.

— Нет, правда, симпатичная, а? — не унимался Кот.

Я не ответил, только глянул на него исподлобья, мол, займись своими картами, придурок. От Пучка я уже знал, лучше не ругаться, даже если ты в самом деле хочешь выглядеть очень крутым и уверенным в себе.

Вот он отвлек меня, и я проиграл. Кот заметил, что, беря со стола еще одну черву, я слегка раскраснелся, и сделал правильные выводы — собрал комбинацию из карт одной масти по порядку. Что за болван.

Кот понял, что добился своего. Он пытался вывести меня из равновесия, заставляя поверить, будто он спит с Линдси. Однако, думаю, будь это на самом деле правдой, он не стал бы делать никаких намеков.

Невозможно предугадать реакцию соперника, которому намекаешь, что трахаешь его подружку. Подружки становятся «бывшими» где-то через полгода после расставания, если роман длился хотя бы столько, сколько у меня с Линдси. Скорее всего, со стороны Кота это была чистая провокация.

— Только не раздражайся, — советовал пес из-под стола. — Плюнь на нее, Люси намного красивее. Что за радость прозябать с теткой, которая никогда не угостит печеньем.

Я потянулся погладить Пучка. Он уже вылез из-под стула и положил свои лапы мне на колени, словно бы заглядывая мне в карты. Со стороны такой жест — рука игрока, то и дело исчезающая под столом, — мог выглядеть подозрительным, но мне это и в голову не приходило.

— Похоже, ты остался совсем один, — подал голос Кот еще через десять раздач.

— С лимоном в кармане я не скучаю, — ответил я, показывая на груду фишек.

Мне оставалось набрать всего 200 000 — и я был свободен и чист. Я не забыл про слепых сирот: их 100 000 входили в мои расчеты.

Начался поединок между нами двумя. Говорят, что в покере не бывает удачных раскладов, только удачные ситуации. Даже от четырех тузов нет проку, если у остальных нет ничего. Вот если у тебя четверка тузов, а у партнера четыре короля, — это уже другая история.

У меня на руках был «стрит» от девятки до короля. Очень неплохая комбинация. Насколько я мог видеть, ни у кого не было шанса побить меня. Нет, шанс, конечно, был, он всегда есть, но один из пятисот.

Кот смотрел сквозь меня, словно набираясь вдохновения из эфира.

— Он уверен, — забеспокоился пес.

— Великолепно, — пробормотал я, как будто разговаривая сам с собой.

— Ты считаешь, это хорошо?

— Ситуация просто превосходная.

Полисмен, мой сосед, закатил глаза, подчеркивая, что ему дела нет до моих карт, как бы я там ни блефовал. Ведь все, сказанное вслух во время игры, относится к блефу.

— Он очень, очень уверен в себе, — заклинал меня пес. — Запах самодовольства так и прет из него, причем сильнее, чем из тебя. — Пучок умоляюще заглянул мне в глаза, точно Скарлетт из «Унесенных ветром» Ретту Батлеру, и сказал: — Ты ведь очень счастлив сейчас, не правда ли?

Секунду я раскидывал мозгами, много это или мало — один шанс из полутысячи — и стоит ли мне рискнуть.

— Парень, он уверен в себе! — предупредил Пучок. — Как кот, который сторожит хромого голубя. Я еще в жизни не слышал, чтобы кто-нибудь пах так самодовольно.