Книга Стражи цитадели - Кэрол Берг

— Что происходит? — спросил мальчик, на вид лет шестнадцати, хотя я был уверен, что последние дни изрядно прибавили ему возраста.

— Понятия не имею. Мы им зачем-то нужны. И пока мы живы и хотя бы наполовину в своем уме, еще остается надежда.

Мальчик поежился и покачал головой. Я не был уверен, что я и сам себе верю.

— Просыпайтесь, свиньи! — заорал охранник. — Если хотите насытить свои гнусные животы или смочить поганые языки, выстраивайтесь в очередь к двери у дальней стены. По одному.

В первые дни пути я видел, как люди пытались бороться, вырываться, наблюдал отчаянные попытки скопить достаточно силы, чтобы разорвать путы, превратить палку в оружие, притянуть в руку булыжник. В самую первую ночь мне показалось, будто кто-то пытался мысленно поговорить со мной образами, исполненными такой красоты и надежды, что я лежал без сна и ждал спасителей, которые, я был уверен, непременно обрушатся на наших захватчиков. Два дня в пустыне положили конец бесплодным попыткам и напрасным видениям. Тогда пришел черед просьб о помощи, о лечении, о том, чтобы напиться, и молитв о силе и отваге. Еще два дня, и затихли все.

Пока мы подтягивались к задней стене клетки, железная дверь которой открывалась в темное, низкое строение, слышны были только лязг цепей и стоны тех, кто не смог встать. Мы пытались помочь им, но у двери всех, кто не мог идти своими ногами, зиды вталкивали обратно в клетку. Мой юный товарищ оказался среди тех, кто остался позади. Он съежился в углу, дрожа от страха.

— Это чудо, не правда ли? — окликнул его я.

Это была всем известная фраза из старой шутки дар'нети. Даже нас, пытавшихся видеть чудо во всем, дороги судьбы подчас заводили в тупик.

Медленно улыбка осветила лицо мальчика, отгоняя страх и возрождая сияние духа.

— Всё это, — выдавил он растрескавшимися кровоточащими губами. — Увидимся за Чертой.

— Чудо… За Чертой… — подхватили некоторые из тех, кто остался позади.

Я заметил рукопожатия, несколько поцелуев и даже услышал смех, озаривший эту мрачную ночь.

«О, святая Вазрина! — думал я. — Из какого же удивительного материала ты вылепила нас?»

Железная дверь распахнулась передо мной, и меня втолкнули туда. Пока один охранник проверял оковы на руках и прикреплял к кольцу на моей шее короткую цепь, второй зид связывал мне лодыжки куском веревки. Состояние ног не позволило бы мне далеко убежать, но я вспомнил несколько любимых ударов ногами, когда увидел, что охранников только двое. Жаль.

Пока они вели меня, спотыкающегося, по темному коридору туда, где горел тусклый желтый свет и слышен был плеск воды, где-то далеко в темноте раздался вопль, загасивший последние искры выдержки, которые еще чудом теплились в моей душе. Что, во имя всего живого, может заставить человека так кричать?

Ищи защиту внутри себя… погрузись глубже… пусть все пройдет.

В отвращении и ужасе, я не понимал даже собственных мыслей.

Коридор делал резкий поворот. Перед открытым дверным проемом горели факелы. Пока я жмурился от яркого света, мой охранник подвел меня к деревянной скамье, стоявшей у голой каменной стены.

— Сядь здесь и не шевелись.

Сидеть спокойно было не так уж просто, поскольку кто-то, стоящий позади меня, взял нож и принялся огромными пучками срезать мои волосы. Но я пытался. Когда недружелюбный незнакомец орудует ножом в непосредственной близости от твоих глаз, ушей и всего такого, лучше не возражать.

— К следующему готов! — раздался крик из-за другой двери.

— Этот — просто ужас какой-то, — заметил охранник, сдергивая меня со скамьи за цепь на шее.

Из-за связанных ног я едва не упал лицом прямо в кучу волос на полу.

— Хочешь сплясать для нас, дар'нети? Резкий ответ готов был сорваться с губ.

Нет. Обратись внутрь себя… погрузись глубже… что бы ты ни сказал, оно станет поводом для чего-то, что ты предпочел бы не испытывать. Прибереги остроумие для тех, кто его оценит.

В следующей пустынной комнате, маленькой, прямоугольной, были отсыревшие стены и каменный пол, плавно понижавшийся к водостоку. Охранники вздернули мои руки над головой и зацепили их за железный крюк. Затем они сорвали то, что осталось от моей одежды, вместе с изрядным количеством кожи там, где к ней присохла окровавленная ткань. И хотя я ожидал чего-то подобного, но все равно не смог сдержать крик, когда меня окатили со спины ведром ледяной воды.

— Рука Вазрина!

— Давай, раб, ты же хочешь появиться перед господином надсмотрщиком чистым и красивым, не так ли?

У них была не то щетка, не то швабра, не то какое-то похожее приспособление. С его помощью они отдраили меня, а потом снова окатили ведром воды. Голый и дрожащий, я едва не подпрыгнул на ладонь от земли, когда кто-то принялся мять и ощупывать мою спину и конечности. Отвратительное чувство беспомощности. Он обошел меня кругом — маленький, аккуратный зид, от взгляда которого я весь съежился, когда он взглянул мне в лицо. Взяв один из обрывков веревки, свисавших с кольца на его поясе, он плотно обернул ее вокруг моей шеи. Я отшатнулся, пытаясь успокоить себя мыслью о том, что это было бы ужасно глупо: дать себе труд вымыть меня только затем, чтобы потом удавить. И в самом деле, он сразу же убрал веревку, не обращая внимания на мою издерганность.

— Отдай этого Дьюину, — сказал он, надрезав шнур маленьким ножичком и передав его одному из моих охранников. — Ты кажешься просто превосходным экземпляром.

Я предположил, что последнее высказывание адресовалось мне, но не в моих привычках было поддерживать изысканную беседу с враждебно настроенным незнакомцем, который мог сделать со мной все, что ему вздумается.

— Как тебя зовут? И без глупостей. Мы узнаем, если ты солжешь.

— В'Capo из Сен Истара.

— Возраст?

— Сорок три.

— Род занятий?

— Учитель фехтования.

— В самом деле? А твой истинный талант?

— Младший Повелитель Коней. Не было времени на что-то еще.

Что за глупость: извиняться перед каким-то проклятым зидом за недостаток способностей.

Его бледные глаза и полные руки продолжали изучать мое тело.

— Очень плохо, что твой истинный талант не позволяет сделать из тебя воина. Твое физическое состояние этого требует. Но раб для тренировок — это лучшее, что из тебя выйдет. Некоторые из них живут довольно долго, случается, по нескольку месяцев. Тебе придется полагаться исключительно на физические данные, но…

— Дьюин готов, — сказал один из охранников.

— Скажи ему, этот сгодится для тренировок. Если он прилично сражается, он может оказаться полезным.

Меня привели в сумрачное, дымное, жаркое помещение. Ком подкатил к горлу, когда меня поставили на колени на грязный пол. Все здесь пропиталось отвратительной вонью страха. И тот крик тоже шел отсюда.