Книга Кровавые обещания - Райчел Мид

Наши взгляды встретились, теплые чувства, внезапновскипевшие внутри, испугали меня. Правда, я оставила их при себе, толькокоротко улыбнулась Адриану и зашагала через кампус.

Многие бросали на меня странные взгляды, пока я добираласьдо спального корпуса Лиссы. Уроки только что окончились, и ученики носились посвоим делам. Тем не менее стоило мне оказаться рядом, и все смолкали. Примернота же картина наблюдалась, когда мы с Лиссой вернулись в школу после побега.Все глазели на нас, когда мы проходили через кафетерий.

Может, виновато мое воображение, но на этот раз все казалосьхуже. Взгляды более потрясенные. Молчание тяжелее. В прошлый раз, мне думается,люди решили, что наш побег был просто выходкой. Теперь никто на самом деле незнал, почему я уехала. Из нападения на школу я вышла героем, тут же бросилаучебу и исчезла. По-моему, некоторым товарищам Лиссы по спальному корпусуказалось, что они видят призрак.

Я здорово поднаторела в игнорировании сплетен и оценок ипроносилась мимо зевак, не удостаивая их взгляда и перепрыгивая через двеступеньки. Добравшись до ее коридора, я перекрыла себе возможность восприниматьчувства Лиссы. Может, и глупо, но мне хотелось открыть глаза и увидеть еевоочию, не зная заранее, что она ощущает и о чем думает. Я постучала в дверь.

Адриан сказал, что видеть меня во сне совсем не то, чтолично. То же относилось и к Лиссе. Одно дело — находиться в ее голове, и совсемдругое — оказаться рядом с ней в реальности. Дверь открылась, и как будто некоевидение материализовалось передо мной; посланец, спустившийся с небес. Мыникогда не расставались на такой долгий срок.

Она поднесла руку ко рту, широко распахнув глаза. Думаю, унее было то же чувство, что и у меня, ведь ее даже не предупредили о моемприезде. Просто сказали, что я прибуду «скоро». Уверена, я показалась ейпризраком.

И наше воссоединение... было такое ощущение, словно я вышлаиз темной пещеры, где провела почти пять недель, на яркий свет дня. КогдаДмитрий стал стригоем, мне казалось, я утратила часть души. Покинув Лиссу, ялишилась еще одной части. Теперь же при виде ее я подумала, что, может, душамоя еще исцелится. Может, я смогу продолжать жить дальше. Моя целостностьвосстановилась не на все сто процентов, но Лисса заполнила собой пустовавшуючасть меня. Больше, чем когда-либо в последние годы, я чувствовала себя самойсобой.

Молчание, сотканное из миллиона невысказанных вопросов инедоумений, повисло между нами. Несмотря на все случившееся с Эйвери, многиепроблемы, связанные с моим уходом из школы, оставались нерешенными. Впервые стех пор, как я снова ступила на землю Академии, мною овладел страх. Вдруг Лиссаотвергнет меня за все, что я натворила? Или, по крайней мере, накричит?

Ничего подобного — она заключила меня в жаркие объятия.

— Я знала... — сказала она, захлебываясь рыданиями. — Знала,что ты вернешься.

— Конечно, — пробормотала я, уткнувшись ей в плечо. — Я жесказала, что вернусь.

Моя лучшая подруга. Моя лучшая подруга снова со мной. Разтак, я сумею оправиться от всего, что произошло в Сибири. Смогу продолжать житьдальше.

— Прости, — сказала она. — Прости меня за все, что ясделала.

Я удивленно отодвинулась от нее, вошла в комнату и закрыладверь.

— За что мне тебя прощать?

Я пришла сюда, ожидая, что она все еще сердится на меня заотъезд. Безобразной истории с Эйвери не произошло бы, будь я здесь. Я винила вэтом себя.

Она, все еще с мокрыми глазами, села на постель.

— За то, что я сказала... когда ты уезжала. Я не имела праваговорить такое. Я не имела права командовать тобой. Еще у меня ужасное чувство,потому... — Она провела рукой по глазам, пытаясь вытереть слезы. — У меняужасное чувство, потому что я сказала, что не стану возвращать к жизни Дмитрия.В смысле, теперь это не имеет значения, но я все равно должна былапредложить...

— Нет, нет! — Я опустилась перед ней и взяла ее руки в свои,все еще потрясенная тем, что снова вижу ее. — Посмотри на меня. Тебе не о чемсожалеть. Я тоже наговорила много лишнего. Так бывает, когда люди расстроены.Ни тебе, ни мне не стоит ругать себя за это. А что касается возвращения его кжизни... — Я вздохнула. — Ты поступила правильно, отказавшись. Даже если бы егонашли до обращения, это не имело бы значения. Без риска для себя ты можешь бытьсвязана только с одним человеком. Вот отчего у Эйвери снесло крышу.

Это лишь отчасти объясняло, почему у Эйвери поехала крыша.Манипуляции и злоупотребление силой тоже сыграли огромную роль.

Рыдания Лиссы начали стихать.

— Как ты сделала это, Роза? Как ты появилась в тот момент,когда я нуждалась в тебе? Как ты узнала?

— Со мной была женщина, тоже пользователь духа. Я встретилаее в Сибири. Она может проникнуть в разум другого человека — любого, не толькотого, с кем связана, — и общаться с ним. На самом деле Эйвери тоже так могла.Оксана проникла в мое сознание, когда я была в твоем. Все это, конечно, очень странно.

По крайней мере, на словах.

— Еще одна способность, которой я лишена, — с сожалениемзаметила Лисса.

Я улыбнулась.

— Эй, зато я не встречала ни одного пользователя духа,который может драться так, как ты. Это была просто ожившая поэзия, Лисс.

Она застонала, но, я чувствовала, была довольна, что яиспользовала ее прежнее уменьшительное имя.

— Надеюсь, что никогда больше до этого не дойдет. Я непредназначена для физической борьбы, Роза. И потом — всем там командовала ты.Мое предназначение — моральная поддержка и исцеление после сражения. — Онавскинула руки и посмотрела на них. — Ух! Нет. Определенно не хочу больше никогобить.

— Но по крайней мере, теперь ты знаешь, что можешь. Если утебя когда-нибудь возникнет желание попрактиковаться...

— Нет! — Она рассмеялась. — Мне есть в чем практиковаться —с Адрианом. В особенности после того, как ты рассказываешь, на какие еще чудесаспособны пользователи духа.

— Прекрасно. Может, пусть все идет, как оно шло раньше.

Ее лицо посерьезнело.

— Господи, надеюсь, так и будет. Роза... я наделала столькоглупостей, пока Эйвери была рядом.

Благодаря нашей связи я почувствовала, о чем она сожалеетбольше всего: Кристиан. Ее сердце болело, она пролила из-за него много слез.После того как Дмитрия оторвали от меня, я понимала, что это такое — потерятьлюбовь, и поклялась себе, что постараюсь помочь ей. Однако сейчас было невремя. Сначала нам надо полностью восстановить свои отношения.

— Ты была бессильна, — заметила я. — Она оказалась слишкомсильна в принуждении — в особенности когда спаивала тебя, отчего твоя защитападала.

— Да, но не все знают об этом, не все поймут.