Книга Диаммара - Мэгги Фьюри

— Нет, этого быть не может!

— Вот и мне так показалось. — И они пошли за волшебницей.

— Отлично, — сказала Ориэлла, даже не оглянувшись. — Я знала, что вы решите, что к вам это не относится.

Над головой у нее парил ястреб, тоже, видимо, не понявший приказа.

— Подожди, постой! — закричала Искальда, догоняя волшебницу. — Это же безумие! Зачем подниматься пешком, ведь Элизеф только и хочет, чтобы ты побольше устала. Я тебя отвезу, Ориэлла. Мы полетим.

Она быстро превратилась в белую кобылицу, и Ориэлла, надев талисман, помчалась по воздушной тропе на вершину башни, где ее ждала высокая женщина с серебристыми волосами.

Ориэлла не могла бы сказать, в какой момент началась атака. Она услышала боевой клич и увидела серебряную вспышку меча, просвистевшего у самого уха. А потом она увидела, как Солнечное Перо падает вниз, а ястреб, вцепившись ему в лицо, пытается выклевать крылатому воину глаза. Птица разжала когти лишь за мгновение до того, как его тело глухо ударилось о землю.

Увидев это, Элизеф испустила вопль ужаса.

— Проклятие! — кричала она. — Будь ты проклята во веки Веков!

Засвистел, закружился ветер, пытаясь сбросить Ориэллу с Искальды. Волшебница, призвав силу Жезла, окружила волшебным щитом себя, лошадь и ястреба, который уже успел вернуться и вновь усесться ей на плечо.

Первый огненный шар ударился о щит и рассыпался миллионами искр. За ним — второй, потом — третий… Ориэлла на мгновение сняла защиту и ударила Элизеф всей мощью Жезла. Раздался гул — башня сотряслась до самого основания, но устояла. Слуга Элизеф, который прятался у нее за спиной, не удержался на ногах и покатился к краю площадки. От его вопля Ориэлла вздрогнула, а Элизеф, тоже прикрывшись щитом, засмеялась.

Но смеялась она напрасно: к Пламенеющему Мечу, оставшемуся без присмотра после падения Берна, уже подбирались Форрал и Шиа, поднявшиеся по винтовой лестнице. Когда Форрал за спиной у Элизеф схватил меч, Ориэлла резко направила Искальду вниз.

Внезапно она вспомнила, по рассказывала Форралу, почему ей не удалось овладеть Мечом, — и кровь застыла у нее в жилах. Нет! Но рука Форрала уже стиснула рукоять меча. Он взглянул на Ориэллу с такой любовью, что она потеряла последнюю надежду его остановить. Нет! — закричала она беззвучно. — Нет, нет, нет!

Все произошло очень медленно, словно это было во сне. Форрал повернул меч острием к себе и бросил теле Анвара на клинок. Элизеф начала оборачиваться, и рот ее раскрылся для крика — ив этот момент Ориэлла спрыгнула с Искальды и кинулась к меченосцу.

Форрал прижал руку волшебницы к рукояти, скользкой от его крови, от крови Анвара.

— Твой, — прошептал он.

— Твой! — пропел Меч. Язычок алого пламени пробежал по окровавленному клинку, и Ориэлла почувствовала, как в нее вливается сила. — Твой! Связан с тобою навеки кровью жертвы, как было предсказано.

У Ориэллы закружилась голова. Проклятая железка! О боги, как это подло! Но нельзя допустить, чтобы ее слабость и сентиментальность обесценили жертву Форрала. Слепая от слез, она вскочила на ноги и одним взмахом Меча разбила щит Элизеф, словно яичную скорлупу. Вспоминая, как учил ее в детстве Форрал, она сделала выпад, и глаза ее встретились с глазами Элизеф: в одних горел пламенный гнев, в других застыла ледяная ненависть. Пламенеющий Меч опустился — и тело Элизеф, разрубленное почти пополам, рухнуло на камень площадки.

Ориэлла, изможденная и потрясенная, упала на труп своего врага. «Неужели я тоже умираю?» — пронеслось у нее в голове. Откуда-то начал литься свет, и послышалось неземное пение. Пение? Ни одно живое существо не способно издать таких звуков — и в то же время они как будто знакомы Ориэлла устало подняла голову. Всходило солнце — и повсюду были драконы, красные, золотые, зеленые; они раскрывали огромные глаза и расправляли переливающиеся перепончатые крылья. Гигантское золотое создание опустилось на залитую кровью крышу — и оно тоже показалось Ориэлле чем-то знакомым.

— Но… — пробормотала она. — Но..

Дракон заговорил — и утро наполнилось светом и музыкой.

— Но я же погиб во время землетрясения, ты это хотела сказать? — В воздухе расплескалась разноцветная волна его смеха. — Это иллюзия, волшебница, всего лишь иллюзия. Меч был создан для того, чтобы вернуть нас к жизни в тот момент, когда зло будет побеждено, ибо мы не хотели жить в мире, пока не улягутся бури… — Дракон покачал головой и посмотрел на Ориэллу с иронией. — Должен признаться, ты нас заставила ждать.

Ориэлла вышла из себя.

— А мне удивительно, как у вас хватило совести изобрести такие подлые штуки! — Она с отвращением поглядела на Пламенеющий Меч, который все еще тихонько позванивал. — Можете забрать эту гадость обратно! — Она изо всех сил вонзила Меч в крышу, и, к ее удивлению, он легко вошел в камень. Дракон посмотрел на нее с изумлением и уважением.

— Бескорыстная чародейка, — пропел он. — Вот и родилась новая легенда!

— Чума на ваши легенды! — огрызнулась Ориэлла, но долго злиться на столь прекрасное и могущественное создание не было никакой возможности. Она подумала, что это, наверное, и помогало драконам выжить, — ведь вообще-то они на редкость раздражительные существа и способны вывести из себя любого.

— Я рада, что вы вернулись, — тихо сказала она дракону. — И, я надеюсь, оцените жертву, которая была принесена ради вас. — С этими словами она повернулась к Форралу — и оказалась лицом к лицу с Владыкой Мертвых.

— Ну что ж, теперь они оба твои, — горько сказала она. — Доволен ли ты?

— Напротив, волшебница. — В голосе его явственно слышалась улыбка. — Пока что у меня их нет. Я пришел за Чашей, Ориэлла. Или ты успела забыть свое обещание?

— Можно… Можно мне сначала самой воспользоваться ею? — быстро спросила Ориэлла.

На этот раз Владыка Мертвых рассмеялся вслух — Как говорят драконы, еще никому не удавалось переупрямить чародея. Конечно, ты можешь ею воспользоваться, но при условии, что ты обещаешь никогда больше не вторгаться в мои владения, пока я сам не призову тебя.

— Это я могу обещать тебе смело, — ответила Ориэлла.

— В таком случае я даже сам тебе помогу. Волшебница услышала хлопанье крыльев и увидела, что воины Петреля несут к ней тела Ваннора и Чайма.

— Один принадлежит тебе, — сказал Владыка Мертвых, — другой — мне. Эфировидец может остаться, но второй был похищен из моего царства и должен вернуться.

Ориэлла молча кивнула. Ей будет не хватать Ваннора. Владыка Мертвых поднял Чашу Жизни, и Ориэлла с изумлением увидела, как под его рукой почерневший металл вновь засверкал золотом. Он с поклоном протянул ей кубок, наполненный голубым сиянием. Склонившись над телом Чайма, Ориэлла обрызгала его страшную рану этим жидким светом. Эфировидец открыл глаза и улыбнулся.

— Я думал, что я уже умер, — тихо сказал он. — И очень рад, что это не так. Мне было бы без тебя скучно.