Книга Карлики - Максим Дегтярев

Виттенгер был чрезвычайно горд своею находчивостью, я же по-прежнему чувствовал себя одураченным. Стал оправдываться:

— Все-таки, я был прав насчет Трисптероса и насчет Номуры.

— Думаю, да. Астронавтов-испытателей мы, конечно, проверим, но и так ясно, что Бруц сочинял на ходу. С другими доказательствами у тебя туговато.

— Есть одно слабое утешение. Абметов согласился на встречу с Вэнджем, следовательно, в Отделе больше никого из Трисптероса нет, иначе Абметову было бы известно о миссии Берха, и он не купился бы на письмо от Вэнджа. Номура о задании Берха ничего не знал, или — знал, но предупредить не успел. Поэтому можно смело докладывать Шефу о Трисптеросе, а дальше — пускай он сам разбирается — проверяет других сотрудников Организации, я имею в виду. За последнее время меня столько раз оставляли в дураках, что всё, хватит, я умываю руки!

«Ты не знаешь, кто идет рядом с тобой», — примерно так сказал мне умирающий гомоид. «Своего собственного коллегу вы как следует не знали», — упрекнул меня Абметов — будто он присутствовал при разговоре с гомоидом.

— В нашем мире все друг друга дурачат, и все остаются в дураках, — успокоил меня Виттенгер. Непохоже, чтоб он сожалел о том, что наш мир так неважно устроен. —Так какие у нас теперь планы? Домой? — с надеждой в голосе спросил он.

— Нет. Отправим тело Джонса на Фаон, а сами — на Плером, вытаскивать Берха. Впрочем, как ваше плечо поживает? В принципе, я могу и сам справиться, а вы займетесь доставкой тела Джонса на Фаон.

— Нет уж, куда ты без меня, — сказал мой новоявленный покровитель, — плечо в порядке, и мы полетим вместе, пойду, только, распоряжусь насчет отправки тела.

Проводив его взглядом, я закрыл глаза и запрокинул голову.

3

Последним сообщением от Берха было то, где он предупреждал меня об изменении места встречи с Абметовым. В конце сообщения, безо всяких комментариев, содержалась инструкция, как попасть внутрь станции Плером-11 с поверхности планеты. То есть как бы подразумевалось, что изнутри входной люк нам никто не откроет. Теперь, когда ситуация с Абметовым более-менее прояснилась, я корил себя за то, что увлекшись погоней за доктором, я не подумал, чем могла быть вызвана эта приписка.

Станция Плером-11 на наш запрос не отвечала. Комлог Берха также хранил полное молчание. Мы сели впритирку ко входу в шестой модуль. Присланную Берхом инструкцию я изучил еще в полете, и на открытие люка у нас ушло не более двадцати минут. Станция встретила нас зловещей тишиной, если не считать привычного гудения вентиляторов.

— Погоди, — Виттенгер коснулся моего плеча, — слышишь?

Мы стояли на первом уровне станции рядом с дверным проемом, за которым находилась лестница, ведущая к нижним уровням. Я прислушался.

— Должно быть, откуда-то снизу, — шепотом ответил я, услышав тихий заунывный звук похожий на плач грудного ребенка. Мы спустились на второй уровень — снова никого. Плач доносился из противоположного конца коридора.

— Похоже, это из столовой, — я сверился с планом станции, а Виттенгер вытащил бластер.

Крадучись, мы двинулись по коридору. Виттенгер шел впереди, я же, достав свой бластер, пятился задом — после перестрелки на ТК-Хармас ожидать можно было чего угодно. Я заметил несколько черных, обугленных отметин на стенах; они походили на следы от выстрелов.

Плачь становился все громче.

— Фу ты черт! — выругался Виттенгер, заглянув в столовую.

У холодильника сидел отощавший Варвар и жалобно выл, точнее — ныл. Завидев нас, он заныл еще громче, затем, вдруг замолчал, — видимо раздумывал, за чем мы пожаловали — накормить его или украсть холодильник.

— Надо дать ему пожрать, а то из-за его воя ни черта не слышно, — сказал Виттенгер.

Я открыл холодильник. Дальнейшая помощь Варвару не понадобилась. Он стремглав запрыгнул внутрь, схватил первую попавшуюся упаковку и удрал с нею под стол. Там он в две секунды разодрал тонкую упаковочную фольгу и стал жадно поедать неаппетитную серо-коричневую массу.

— Где хозяева? — спросил его Виттенгер.

Варвар ответил неразборчивым урчанием на своем варварском наречии.

— Ты понял, что он сказал? — спросил меня Виттенгер со всей серьезностью.

— Он сказал, чтобы ты ему дал спокойно поесть, — ответил я.

— Тьфу, тварь неблагодарная… — обиделся инспектор.

На втором уровне никого, кроме Варвара, не было и мы спустились на третий.

Берх лежал у входа в пятый модуль станции. Он будто спал, выражение лица было спокойным и умиротворенным, даже каким-то мечтательным. Это было лицо человека, который видит прекрасный сон. Рядом с Берхом валялся комлог, бластер и пустой пузырек из-под психостимуляторов. С большим трудом мне удалось убедиться, что Берх еще жив, но находится в глубокой коме.

— Где же остальные? — недоумевал Виттенгер.

Я указал на межмодульную дверь.

— Очевидно, там…

— Ты думаешь? — Виттенгер постучал стволом бластера по двери. И тут же оттуда раздался ответный стук, сильно приглушенный толстой дверью. Я нажал зеленую кнопку. Дверь не спеша отползла в строну.

— Фу ты черт! — вырвалось у Виттенгера. Похоже, это было его традиционное приветствие для всех, кого он спасал. На пороге показался Вэндж. Осунувшийся, с землистым лицом, он еле держался на ногах, однако умудрялся, при этом, тащить на себе Зимина. Того лихорадило, но он был в сознании. Едва переступив порог, Вэндж рухнул прямо в объятия Виттенгера. Увидев Вэнджа, в первое мгновение мне почудилось, что я вижу того полуживого гомоида из пещеры Южного Мыса. Готов поспорить, что всего месяц назад этих седых волос у него не было.

— Помогите Вэнджу, а я займусь Берхом, — скомандовал я.

Вэндж знаком показал, что он может идти самостоятельно. Виттенгер взвалил себе на спину Зимина, и они втроем стали подниматься по лестнице на второй уровень.

Если бы Берх мог ответить мне, как он себя чувствует, то он сказал бы, что близок к точке возврата. Медицинский компьютер-консультант советовал одно спасительное средство за другим, но ничего из требуемых медикаментов у меня под рукой не было. Вернулся Виттенгер.

— Отнесем его в лазарет, там видно будет, — предложил он.

Вдвоем мы дотащили Берха до лазарета. Медконсультант определил у него кому в три балла, кое-как отрегулировал гемодинамику и, проанализировав все имеющиеся в лазарете средства, предложил срочно вызвать скорую. На соседней койке лежал Зимин — над ним колдовал Вэндж.

— Что с ним? — спросил я его.

— Я думаю, просто истощение — и нервное и физическое. Я ввел ему питательный раствор и восстанавливающие препараты. Пусть теперь поспит…

— А вы как?

— Держусь более-менее. Пожрать бы…, — усмехнулся он.