Книга Защитник Империи - Андрей Буревой

– А что делать? – развел я руками и с философской мудростью изрек: – На что только не пойдешь, дабы залучить сразу двух симпатичных девчонок в постель. Если что, знайте, – подмигнул я задохнувшимся от негодования близняшкам, – я в любой момент готов выдумать для вас какую-нибудь тайну. И выдать ее. В обмен на сладкое.

Переглянувшись, рассерженные близняшки решительно направились ко мне. Явно с целью перебить мне все полученное от поцелуев удовольствие. Только я же не дурак – пока по ушам им ездил, тихой сапой к двери пробирался. Едва обстановка начала накаляться, тут же выскочил из их номера вон. Лишь негодующе-гневное:

– Обманщик! – и нагнало меня.

– Вы даже не представляете какой, – тихо рассмеялся я. Зашел в свою комнату и уже там перевел дух.

На редкость удачно вышло с близняшками, и без особых потерь обошлось. Конечно, после этого они скорее всего не пожелают со мной знаться, зато неудобные вопросы перестанут задавать. Ну и самое главное – с чувствами ничего не приключится. А то подозрительно легко и охотно сестры повелись на мой розыгрыш… На поцелуи отвечали хоть и неумело, но с явным энтузиазмом. Это не спишешь на одно лишь желание вызнать мою тайну. Да и мне, надо признать, близняшки глубоко симпатичны… Забавные они и просто прелесть какие глупенькие. Не будь у меня кучи проблем за спиной, обязательно приударил бы за Белиндой-Мелиндой, невзирая на предупреждение Морана. Слишком уж заманчиво подружиться со столь интересными девчонками. Но лучше нам не пересекаться, а то как бы чего не вышло.

Не все тут, правда, так просто. Легко принять решение отказаться от поползновений в сторону близняшек, сложнее выходит с реальным воплощением этого плана, несомненно, разумного и верного, в жизнь. Глупые, ненужные, да еще и откровенно развратные мысли так и лезут в голову. Попробуй избавься от них!

Осознание сложности борьбы с самим собой и вынудило меня обратиться к кардинальному средству избавления от симпатии к сестренкам Вотс. Хоть и не хотелось этого делать… ибо чревато… Но придется.

Я вызвал в памяти образ стервы Кейтлин и непроизвольно облизнулся, едва это воплощение соблазна возникло передо мной. Что и говорить, суккуба просто само совершенство… При виде нее о других девушках и помыслить невозможно. Одна лишь Энжель ди Самери, невинной красоты очарование, может хоть как-то соперничать с этим демоническим искусом.

С некоторым трудом избавившись от обольстительного видения, которое часами можно пожирать глазами, я облегченно вздохнул. Вроде обошлось. И с близняшками, которые в момент утратили всю свою привлекательность в плане близкого общения, разобрался, и образ Кейтлин не успел так сильно зацепить меня, чтобы стать навязчивой манией.

Для закрепления успеха я решил не пересекаться вечером за совместной трапезой с Мелиндой-Белиндой и отправился в зал таверны поужинать заблаговременно. Вернувшись же к себе, просто-напросто завалился спать.

Зато отдохнул нормально. А оттого и к ранней побудке отнесся спокойно, без мысленных ругательств в адрес командира, поднимающего бедных подчиненных ни свет ни заря. Одно только угнетало – предстоящая за завтраком встреча с сестрами Вотс.

Но зря я опасался какой-нибудь пакости с их стороны. Не стали они потакать низменным чувствам и опускаться до мести. Или просто не придумали еще, как поквитаться со столь гнусным обманщиком, решив, что забросить его в небеса с помощью воздушной катапульты – это слишком легкое наказание.

Близняшки даже ничего не сказали, лишь негодующе засопели, завидев своего обидчика. А Большой, покосившись на них, украдкой пригрозил мне кулаком, явно намекая на свое обещание начистить рыло гаду, обижающему девчонок.

Завтрак не ужин – быстро закончился. Стало не до близняшек. На полигоне особо не помечтаешь, когда так гоняют. Командир-то за нас всерьез взялся! То, что было до первого выхода, – это так, разминка, не более того. Теперь же ни мгновения передышки. Упражнения, упражнения и еще раз упражнения. Весь день напролет.

– Если так дальше пойдет, то тут мы и сдохнем! – дыша, как загнанный конь, сказал я Большому, завершая невесть какой по счету заход на полосу препятствий.

– Не боись, выдюжим, – уверил он меня, отдуваясь и стирая со лба пот, стекающий ручьями.

– Сейчас-то да, – согласился я и высказал возникшие закономерные опасения: – Но что будет, когда вновь придется упырей гонять? Сил же не останется и меч поднять!

– Так сейчас не наша очередь, – лаконично просветил меня Герт. – Если вдруг случится что, то восьмерка отправится с темными тварями разбираться. Можем мы, значит, позволить себе позаниматься в полную силу.

– Ясно, – вздохнул я, ничуть не обрадованный этим на самом деле замечательным известием. Век бы этих упырей поганых не видеть! И если восьмое подразделение добьет последних, я нисколько не обижусь. Только вот и перспектива загнуться на полигоне от непомерных нагрузок не прельщает… Ну сколько можно гонять меня по полосе препятствий?! Все вон уже давно со стрелометами упражняются! Понятно, что я лучше всех стреляю, но ведь и бегаю-прыгаю тоже неплохо!

– Что, Стражник, попал? – с негромким смешком осведомился Пройдоха, когда мы вернулись с обеда и командир с садистской усмешкой на лице вновь указал мне на треклятую полосу. – Это ведь Линда вчера за ужином надоумила Серого нагрузить тебя до предела, – наябедничал он. – Якобы с целью проверить, не поможет ли тебе непомерная нагрузка обрести максимум физических возможностей талиара.

– Вот!.. – выругался я, бросив преисполненный негодования взгляд в сторону зловредных экспериментаторш. В ответ на это они переглянулись и, с нескрываемо ехидными улыбочками уставившись на меня, помахали ручками. И, немедленно оттянув командира в сторонку, принялись что-то жарко ему объяснять, беспрестанно косясь при этом в мою сторону. Не иначе, новую пакость замыслили.

– Стайни, подойди сюда! – не заставил себя ждать повелительный окрик тьера Терона.

Я приблизился, преисполненный худших подозрений, и выразительно фыркнул, покосившись на отошедших в сторонку близняшек, старательно делающих вид, будто они тут ну совсем ни при чем. Пусть знают, что мне известно, кто на самом деле является инициатором этой затеи, хоть она и исходит из уст командира.

– Стайни, хватит волынить, – немного усталым голосом посоветовал Серый. – На вот, задействуй стихиальный накопитель и выкладывайся по полной. Это приказ.

Я чуть не взвыл, а руки сами сжались от непередаваемого желания сдавить чьи-то тонкие шейки. Вот же прохиндейки! Придумали, значит, как меня дожать?!

– Давай-давай, вперед, – поторопил меня командир, не дав даже сказать пару ласковых слов добрым девушкам, что мило улыбались мне с безопасного расстояния.

Одарив напоследок сестер многообещающем взглядом, я сжал в кулаке переданный накопитель и двинулся исполнять приказ, мысленно пообещав себе: «Ничего-ничего, сочтемся еще…»

В последующие несколько часов полоса препятствий слилась для меня в бесконечную круговерть ям, брусьев и бревен, щитов и барьеров, узких мостиков и сетчатых стенок. Как не сдох, самому удивительно. До натуральной трясучки ведь дошло – никакие усилия не могли остановить возникшую от усталости непроизвольную дрожь в конечностях! Стоит остановиться, и начинается.