Книга Потаённые страницы истории западной философии - Виктор Валентинович Костецкий

к промыслу: например, жевать твёрдую пищу или испытывать какие затруднения с пищеварением. В первобытной культуре нет труда; точно так же как дети с трудом, как говорится, учатся ходить – но это не труд. Труд – феномен цивилизации в её оппозиции, как было замечено в начале ХХ века, культуре и природе: у людей буйный праздник не труд, у животных добыча пищи не труд. Труд из материалов природы делает машину, а человека обращает в разумного придатка машины, постепенно теряющего разум за пределами этой самой машины.

Как показала история, цивилизация разумным путём впадает тем или иным способом в безумие. Бесконечный труд поглощается роскошью, а бесконечная роскошь приводит к войнам на самоуничтожение и к массовому извращению телесности в самых разнообразных формах, от ожирения до сексуальных перверсий. В пресловутом «закате Европы» нет ничего странного: цивилизация попалась в расставленные силки. Культура держится не на «ценностях», а на табу. Трактовать табу как «репрессивность» подобно Г. Маркузе, значит не понимать ни культуру, ни цивилизацию. И дело не в том, что тот или иной автор не проявляет способностей к философии истории, а в том, что в так называемой «научной картине мира» понять человеческую историю в принципе невозможно. Человек не есть естественный продукт эволюции животных (Ч. Дарвин), и труд не есть «естественно-исторический процесс» (К. Маркс), и религия не есть «встреча дурака с обманщиком» (Т. Гоббс), и даже «либидо» не есть «природа человека» (З. Фрейд). В Ветхом Завете можно найти больше исторической правды, чем в научных монографиях современных экономистов и гуманитариев.

Исходное появление «труда» в человеческой культуре – не рыбалка и собирательство, а противостояние сновидениям, которые принимают античеловеческий характер, вплоть до нарушения устоявшихся табу. Например, могут быть сновидения с подстрекательством к каннибализму, причем, навязчивого характера. Ночные сновидения – это настежь раскрытые ворота к человеческому разуму. Они могут быть раскрыты советам «культурного героя», но могут оказаться раскрытыми «врагу человеческого рода», что реально случается время от времени как с отдельным человеком, так и с народами. Религия с её гигантоманией строительных работ возникает не на пустом месте. Реальная угроза массовой потери рассудка как раз и рождает собой «труд»: сначала как психотехнику, а в дальнейшем «труд» мотивируется целесообразностью типа «выживание», «обогащение», «покорение природы», «прогресс цивилизации», «продление продолжительности жизни». Цивилизация не может отрешиться от решения этих «важных» задач. Однако, как говорят военные, можно выиграть битву, но проиграть войну. Аналогичным образом, цивилизация при всех своих выигрышах обречена «проиграть войну» за прогресс. Нельзя создать вечный двигатель или обыграть казино. Цивилизация запрограммирована на самоуничтожение, и средства уничтожения заранее запасены: это труд и секс. То, что не разрушит в человеке труд, разрушит секс, и наоборот.

Почти три тысячи лет назад древнегреческий поэт Гесиод писал о том, что человечество на Земле время от времени меняется, существуя каждое в своих определенных пределах. Пределы могут быть разными, по возрасту, образу жизни, отношению к труду или войне, даже по отношению к «загробной жизни». Эпоху нашего человечества – «пятого поколения» по ходу поэмы, – Гесиод охарактеризовал следующим образом:

Если бы мог я не жить с поколением пятого века!

Раньше его умереть я хотел бы, иль позже родиться!

Землю теперь населяют люди железного века:

Не будет им передышки от труда, забот и несчастий!

Дети – с отцами, с детьми – их отцы сговориться не смогут,

Чуждыми станут товарищ товарищу, гостю хозяин,

Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то.

Старых родителей скоро совсем почитать перестанут:

Будут их яро и зло поносить нечестивые дети

Тяжкою бранью. Не зная возмездия богов, не захочет никто

Доставлять пропитания родителям старым.

Правду заменит кулак! И не возбудит ни в ком уважения

Ни справедливый, ни добрый. Скорей, наглецу и злодею

Станет почёт воздаваться. Где сила, там будет и право.

Стыд пропадёт. Человеку хорошему люди худые

Лживыми станут вредить показаниями…

К вечным богам вознесутся тогда, отлетевши от смертных,

Совесть и стыд. Жесточайшие, тяжкие беды останутся людям.

От зла избавления не будет.

Три тысячи лет миновали со времён Гесиода, но эпоха «железного века» всё еще тянется сквозь все исторические трансформации. Рождаются царства, исчезают империи, техника демонстрирует невиданные успехи, но конца взлётам и падениям не видно. Все человеческие отношения на пике развития общества обращаются в наглость. Наглость в отношениях людей появляется не в качестве индивидуальной случайности, а системно, от политики и экономики до быта. Вот пример заурядной наглости на сегодняшний день:

Кот надоел перед отпуском:

Старый, больной.

Его отвезли на окраину,

Пусть скотиной живет сам собой.

На отпуск заняли денег,

Отпуск-то дорогой.

А отдавать не стали –

Просто дружбу долой.

С отпуска выйдя, сменили работу:

В компании прибыли нет.

Ушли к конкурентам, с собою забрав,

Опыт прожитых лет.

На юбилее друзья величали:

«Как вы умеете жить!»

А кто-то кота помянул ненароком,

Что ушёл к конкурентам – дожить.

До тех пор, пока цивилизация поощряет «умение жить», она будет полным ходом идти в тупики заготовленного Лабиринта. Ландшафтом человеческой истории являются не реки и моря, горы и пустыни, а лабиринты с ходами из разума и безумия. Разумность во многом определяется способностью вовремя отступать, не углубляясь в тупики безумия. В истории цивилизации есть позитивные примеры. Когда царства древнего мира при всей роскоши дворцов превратили жизнь в историю войн, началась массовая миграция ариев из Индии в Европу с переходом к деревенскому образу жизни. Технологический опыт сохранился, но человеческим отношениям возвратили человечность. Экономисты до сих пор не понимают того, что в деревне нет труда: есть промыслы и «работы по хозяйству». В русском языке слово «труд» образовано от глагола «трудить», с ударением не первом слоге. «Трудить» означало понужать себя к нужной деятельности. То есть речь идет о психотехнике, а не о производительной деятельности. Трудовой психотехнике в деревенском образе жизни места хватает, спору нет. Сенокос – тяжёлые работы, – но если сено заготовляют для своей скотины и работают на себя, свою семью, своих детей, то вступает в силу поговорка «своя ноша не тянет». Подобная ситуация явно прослеживается в ранний период возникновения античной цивилизации: физический труд на себя