Книга Утренний Всадник - Елизавета Алексеевна Дворецкая

еще три долгих месяца, пусть впереди еще злые морозы, метели, свист ветров и треск льда; Весна есть в мире, она придет в свой срок, придет, потому что огонь победил тьму, и Зимерзле придется убраться восвояси.

Наконец огонь опал и стал быстро затухать. Но Зимерзлы не было – она растаяла. На том месте, где Хозяйка Снегов только что стояла во всем грозном величии, чернела пустая гарь. Ликующий вопль сотен голосов достал до неба, и тут же через двор белой молнией пролетел крепкий снеговой комок. С визгом женщины и девушки шарахнулись по сторонам, прижались к тыну, а мужчины и парни стали хватать снег из-под ног и метать снежки друг в друга. Словно весенняя гроза с громом и градом заревела и заплясала на посадничьем дворе: Перун спит, но он проснется, и загремит в небе его грозная поступь, и полетят его огненные стрелы, и ударят по тучам, пошлют на землю желанный дождь.

Чей-то метко брошенный снежок сбил с Преждана венок из колосьев, но теперь было уже не страшно. Быстро катая в руках снежный комок, он обернулся, азартным взглядом выискивая обидчика, уже замахнулся в ту сторону и вдруг различил в общем мельтешении смеющееся лицо Дарованы. Она не убежала прятаться от грозы, как другие, а сама принимала участие в сражении. Никакая Солнечная Дева не могла бы быть прекраснее, чем она сейчас, с жарким румянцем на щеках, с азартно и счастливо блестящими глазами.

Преждан вдруг застыл, как будто его схватили за руку. Празднество наполнило его горячим возбуждением и трепетом, а вид княжны вдруг пронзил его восторгом и тоской. Он как будто впервые увидел ее, увидел по-новому. Не замечая свистящих вокруг снежков, Преждан стоял и смотрел на Даровану, как будто сам стал ледяным идолом. Она вдруг перестала смеяться, ее лицо сделалось серьезным. Повернув голову, она посмотрела на крыльцо.

Там стоял княжич Светловой, с мягкой безразличной улыбкой наблюдая за поединком огня и тьмы. Преждан и сам не мог понять, какой же злобный зимний дух толкнул его под руку; мгновенно прицелившись, он метко бросил снежок, попав прямо в лоб княжичу. Светловой отшатнулся назад, вскинул руки к лицу, а Преждан ощутил острейшую радость, словно поразил самого Кощея.

* * *

Рукавом стирая с лица снег, Светловой вернулся в гридницу. Здесь никого не было, только огонь в очаге горел, как живое существо, хозяин дома. Светловой сел возле огня, осторожно трогая пальцами бровь. Еще синяка не хватало. В детстве он не очень-то любил мальчишеские драки и игры в снежки, поэтому снежок, неведомо чьей рукой запущенный ему в лицо, причинил не только боль, но и обиду. «Случайно! – утешал себя Светловой. – Я же зла никому не сделал. И не я у них «бедный Коляда». В такой суетне и родному отцу в лоб попадешь, не заметишь!»

Скрипнула дверь, пахнуло свежим дыханием мороза и снежной пылью, тихо звякнуло промерзшее серебро. Словно прохладная рука толкнула Светловоя в плечо. Еще не обернувшись, он узнал Звенилу.

Чародейка села возле него, как снежный вихрь, снеговая пыль летела от ее одежды, сыпалась из длинных распущенных волос, как у самой Зимерзлы, и мгновенно таяла под жарким дыханием огня. Светловою на миг стало жутко: ему представилось, что сейчас она растает, как та снежная старуха. Растечется лужицей по плахам пола… Звенила глубоко, возбужденно дышала, ее глаза казались огромными и жадно впитывали пламя. Она как будто слишком простыла на дворе и сама хотела скорее вернуться из мира Надвечной Зимы, с которым говорила сейчас, в мир живых.

– О чем грустишь, светлый воин? – тихо спросила она и медленно подняла глаза на Светловоя. – Все еще жалеешь о ней?

Светловой нерешительно повел плечом. Ему недоставало Смеяны, к которой он успел привыкнуть, но острой тоски не было.

– Она помогала мне, – сказал он, немного помолчав. – Была моей удачей. Обещала помочь мне.

– Она помогла тебе! Сохранила тебе твою невесту, а сама ушла к чужому человеку вместо нее. Назначение ее исполнено.

– Вот как? – Светловой вгляделся в лицо чародейки.

– Да! – Звенила повернулась к нему и крепко сжала его теплую руку своими цепкими, тонкими, холодными пальцами. – Держимир хотел отнять твою невесту. Он увез вместо нее ту девушку, которая была с тобой. Сама того не желая, она спасла твою невесту. Теперь сама она далеко и не вернется к тебе.

– Да зачем… – горестно ахнул Светловой. – Мне вовсе не нужна невеста! Мне нужна она, Смеяна! Она обещала помочь мне найти…

– Найти ту, о которой ты думаешь непрестанно, ту, что заполнила твое сердце и осветила взор, ту, без которой тебе нет радости в жизни! – горячо подхватила Звенила, и Светловой молчал, изумленно глядя на нее. В ее лице горело воодушевление, по тонким чертам пробегала судорога, в глазах плясало пламя очага. – Эта желтоглазая дочь леса не нужна тебе! – горячо продолжала Звенила. – Она сделала то, для чего ее предназначили боги: отвела от тебя громовое колесо, убрала врага с твоего пути! Дальше ты пойдешь без нее! Ты добудешь ту, которая заполнила твое сердце! Добудешь свою Весну, и она останется с тобой навсегда!

– Но это невозмож… – ошарашенно зашептал Светловой, как будто не только присутствие духа, но и сам голос отказал ему. – Весна…

– Она живет в Надвечном Мире, там, где вечная весна. Сменой времен владеет Макошь, четыре поры года заключены в Чаше Годового Круга. Ты должен найти эту чашу, и тогда тебе откроется путь к вечной весне. Боги открыли мне: дойдет тот, кто все силы отдаст своей мечте. Кто забудет ради нее все: себя самого, родных, весь мир. Ты дойдешь! Если любовь твоя к вечной весне и правда так велика, ты дойдешь!

– Но где я найду ее? – прошептал Светловой.

Ему казалось, что рушатся ледяные оковы, сковавшие его в миг прощания с Лелей; как луч зари во мраке, в его душе родилась надежда. Весь мир был залит тьмой, и во тьме сияла она – вечная весна. Словно услышав заклинания всего людского рода, разбуженная яркими священными огнями, она улыбалась издалека, еще не видная, но живая, и лицо ее снова полно было нежности и любви. Светловой знал теперь, что она не помнит обид, что она расцветет снова и снова полюбит его. И останется с ним навсегда, как обещала, если он всего себя отдаст ей. «Будь сам как весна», – сказала ему когда-то Светлава, внучка славенской ведуньи. И теперь Светловой был к этому готов.

– Я укажу тебе дорогу, – пообещала Звенила. Ее воодушевление угасло, она дышала глубоко, но старалась успокоиться. – Сейчас сила Велеса и Велы в наибольшем разгаре – они, всеведающие,