Книга Светящееся пятно. Кольцо вечности - Патриция Вентворт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, что тогда он понятия не имел, что такое кандалы, лишь добавляло поэме мрачности. Открывая дверь главному инспектору Лэмбу, Грант гадал, продемонстрируют ли ему сегодня практическое применение современного варианта этого приспособления. То есть наручников.
В открытую дверь хлынул ледяной воздух. В начавшем сгущаться тумане виднелась нависающая громада главного инспектора Лэмба, за ним стоял элегантный Фрэнк Эббот, двоюродный брат Сисели, служивший в полиции. Так-так, наверное, наручники сразу не защелкнут — предстоит некая предваряющая беседа. Жизнь, несомненно, полна новых ощущений. Кто сказал, что послевоенные годы выдались скучными? Даже в разгар царившей в Европе неразберихи пресыщенный вкус мог бы отыскать нечто пикантное в этой ситуации. Грант ни секунды не сомневался, что Агнес все выложила полицейским, и в этом случае он должен предоставить в высшей степени убедительные объяснения.
С этими мыслями Грант проводил посетителей в кабинет, внимательно посмотрел, как Лэмб снимал пальто и шляпу, а потом, отказавшись от предложенного кресла, с мрачным видом сел за письменный стол. Лишь после этого инспектор произнес:
— Интересно, а вы ждали нас, мистер Хатауэй?
Грант по-прежнему стоял. Обычным тоном он ответил:
— Ну, я хотел с вами поговорить. Дважды звонил в Эбботсли, не вернулся ли Фрэнк, поскольку намеревался с вами связаться.
Лэмб усмехнулся:
— Присядьте, мистер Хатауэй. Я только что из лентонского отделения полиции. Как вы, возможно, уже догадались, к нам явилась ваша горничная Агнес Рипли. Она дала весьма серьезные показания, так что я прибыл узнать, как вы сможете их прокомментировать.
Грант придвинул себе стул. Теперь все расселись за столом: мрачный и сосредоточенный главный инспектор, холодный и бесстрастный Фрэнк и подозреваемый Грант Хатауэй. Его положение действительно напоминало нахождение на скамье подсудимых, вот только стороны сидели почти вплотную, и у Гранта не было адвоката. Если он не сумеет привести достаточно убедительных доводов, то и вправду окажется в суде. Что бы ни случилось дальше, сделка с Джеймсом Рони не выгорит. Никто не заплатит кругленькую сумму, чтобы доверить сына человеку, арестованному по подозрению в двух убийствах, совершенных с особой жестокостью. А деньги были ему нужны просто позарез. Они были частью игры с целью «продемонстрировать Сисели», чего он стоит. А без денег тут никуда.
— Могу я ознакомиться с показаниями, которые мне предстоит прокомментировать? — спросил Грант.
Он взял у Фрэнка Эббота отпечатанный на машинке протокол допроса и принялся его читать, хмуря лоб. Закончив, он поднял голову и произнес:
— По-моему, у нее не все дома. Сегодня утром моя экономка дала ей расчет. После чая Агнес пришла сюда и закатила сцену. Она хотела, чтобы я позволил ей остаться.
— А почему ваша экономка дала ей расчет? Почему горничную уволили?
— Вам придется спросить об этом миссис Бартон.
— И вы не знаете?
— Нет. Я заметил, что миссис Бартон не хотела вдаваться в подробности.
— Итак, мистер Хатауэй, перед вами показания Агнес Рипли. Вы хотите что-нибудь сказать касательно их?
— Да. Начнем с того, что не знаю, известно ли вам, что я уезжал.
— С восьми тридцати утра воскресенья до одиннадцати утра понедельника? Да, известно.
— Хочу заявить, что не знал об этих двух убийствах, пока сама Агнес не рассказала мне о них сегодня в пять часов вечера.
— Вы вернулись в одиннадцать утра и разговаривали с инспектором Смитом. Он расспрашивал вас о ваших передвижениях в пятницу, восьмого января, то есть в прошлую пятницу, а потом снял у вас отпечатки пальцев. Как вы думаете, зачем?
— Я знал, то есть слышал, что по округе ходят какие-то дикие слухи. По крайней мере, тогда я решил, будто это слухи. Какие-то россказни, что Мэри Стоукс, по ее словам, видела труп. Поскольку там, где она его якобы видела, никакого трупа не нашли, я заключил, что она все это выдумала.
— Вы слышали эту историю?
— Да. Миссис Бартон что-то такое говорила, и моя жена обмолвилась о ней — знаете ли, вскользь, — а не так, если бы за всем этим скрывалось что-либо серьезное.
— Вы решили, что инспектор Смит расспрашивал вас в связи с этой историей. И вы тогда не знали, что Мэри Стоукс убита?
— Разумеется, нет.
— А о том, что в Доме лесника обнаружили труп Луизы Роджерс?
— Я понятия не имел, что там нашли чье-то тело.
— Каковы были ваши передвижения после ухода инспектора Смита?
— Я находился в поместье. Почти все время рядом был мой скотник. После обеда я работал в амбаре, который мы чиним. На ферме всегда много работы. Затем я вернулся и стал наводить порядок на столе — приходится много заниматься всякой писаниной. Вскоре явилась Агнес и устроила сцену.
— И никто вам случайно не обмолвился о двух совершенных убийствах?
— Скотник ничего не говорил, ничего не сказали еще два человека, с которыми я общался. И миссис Бартон тоже. Можете спросить у них.
Лэмб постучал пальцами по колену.
— Вернемся к показаниям. Итак, вы признаёте, что все, сказанное Агнес Рипли, верно?
— Частично.
— Вы не могли бы уточнить, в каких именно частях все верно?
Грант просмотрел машинописные листы и повертел их в руках.
— Разговор по телефону — да, так оно и было.
— Эта женщина, Луиза Роджерс, действительно звонила вам, сообщив, что хочет приехать и увидеться с вами?
— Да.
— Она приезжала и виделась с вами?
— Да.
— Вы можете прокомментировать показания Агнес Рипли в части того, что она подслушала?
— Разумеется. Агнес все перепутала. По-моему, мне лучше самому рассказать вам, что произошло. Приехавшая сюда женщина находилась в возбужденном состоянии. Она бегло говорила по-английски, но с иностранным акцентом, и была чрезвычайно взвинчена. Неудивительно, что Агнес все напутала. Эта дама рассказала долгую историю о том, что бежала из Парижа, как их бомбили по дороге, — я так и не понял, где именно. Заявила, что с собой у нее было много ценных украшений, которые, по ее словам, украл какой-то англичанин. Как только мне удалось вклиниться в ее монолог, я сказал, что мне очень жаль и все такое, однако это давняя история и ко мне она не имеет никакого отношения. Выразился я не так прямолинейно, сами понимаете, но смысл был примерно таким. Ну а потом она выдала совершенно безумный рассказ о том, что видела руку грабителя, когда тот схватил драгоценности. Добавила, что узнает эту руку, если увидит ее снова. Ну а мне по-прежнему хотелось выяснить, при чем же тут я. Женщина сказала, что хочет взглянуть на мои руки, так что я положил их на стол, а она внимательно их рассмотрела. Похоже, это ее успокоило, и она уехала.
