Книга Бастард фон Нарбэ - Наталья Игнатова

Красная пелена перед глазами — лопнули сосуды.

Он еще пытался сопротивляться, пытался хотя бы дышать, когда дверь лазарета снова открылась. Внутрь вошла фигура в боевом противоперегрузочном скафандре. Склонилась над ним, и очень ловко, действуя с ювелирной точностью, что-то впрыснула в вену на шее.

На этом все закончилось.

Глава 5

«воздаст человеку по делам его, и за дела людей — по намерениям их»

Книга премудростей Иисуса, сына Сирахова (35:21)

Бывший маркграф, бывший подданный, бывший хозяин жизни и смерти многих и многих людей, а ныне, навеки запертый в собственном доме преступник, Юлий Радун принимал в своем доме священников ордена Всевидящих Очей.

Без энтузиазма принимал. Без интереса. Ничего хорошего он от гостей не ждал, а ничего плохого они ему и сами сделать не могли. Приговор вынесен, приведен в исполнение и обжалованию не подлежит.

Всё.

И, однако, с Радуном нужно было как-то договариваться. Среди его контактов была ниточка, ведущая к руководству Капелле, к врагам Империи, заинтересованным, как выяснилось в исследованиях барона Чедаша. Контакты Радуна остались в прошлом, их не существовало, исследованы они были, кажется, во всех подробностях, да вот, недостаточно, чтоб найти то, не знаю что.

Впрочем, кого искать, орден уже знал. Не зря допрашивали захваченных бойцов Капеллы; не зря так подробно и вдумчиво беседовали с отцом Мартом Плиекти; так тщательно изучали материалы в бохардате. Искать нужно было ученых, практиков и теоретиков, занимающихся генетикой человека. Интерес представляли те, кто уволился из институтов и клиник Империи; всплыл в Баронствах; вообще пропал из вида, оставив научную деятельность; или сотрудничает с Союзом Маркграфов.

А точнее, сотрудничал лично с Юлием Радуном.

Отцу Лукасу в обмен на информацию из цитадели барона Чедаша обещали компромат на опального маркграфа. Очень серьезный компромат, подтверждающий прямое отношение Радуна к проекту «Бессмертные». Достаточно ли этого, чтоб предположить, что предложивший сделку представитель Капеллы был близко связан с Радуном? Чтоб предположить, что область интересов Капеллы — запрещенные Божественным Императором искажения человеческой природы?

Отец Пауло Пабалес взял на себя смелость сделать такое предположение. И среди людей, с которыми так или иначе вел дела бывший маркграф, нашли одного, отвечающего заданным условиям. Всего одного ученого, двадцать семь лет назад уволившегося из Его Императорского Величества медицинского научного центра «Ксиласкар».

А «Ксиласкар» не такое место, откуда можно уволиться и просто исчезнуть. И все же этому человеку удалось уйти из-под надзора ордена Всевидящих Очей, выскользнуть из-под колпака мирской службы имперской безопасности. Дю Гарвеи планировали устранить его, да вот, не вышло. Он сам погиб. На том дело и закончилось.

Чтоб начаться совсем в другом месте.

У отца Пауло не было никаких доказательств того, что именно этот человек восемь лет назад начал проект «Бессмертные». Доказательств не было ни у кого. Лишь подозрения, подтвердить или опровергнуть которые мог Юлий Радун.

А мог послать высокого гостя к убыру, закрыть дверь и вернуться к дун-кимато. Единственной, доступной ему связи с внешним миром. Да и то, односторонней.

Один из самых деятельных маркграфов и, без сомнения, больше остальных склонный к авантюрам. Какого ему уже два года жить в заточении, в бездействии, без возможности хоть как-то повлиять на мир, который, в свою очередь, перестал влиять на него? Отец Пауло сделал ставку на любопытство, обычное, человеческое любопытство.

И не ошибся.

Радун принял его. Сухо, недружелюбно, но принял. Приказал побыстрее изложить свое дело и убираться.

Излагать Отец Пауло начал с обещания, что все, сказанное в их разговоре, не будет использовано против Радуна. Он прибыл по делу, касающемуся безопасности Империи, а бывший маркграф уже получил свое.

Обещание теряло силу, если Радун кому бы то ни было разглашал содержание беседы.

— Империя — плохая мать, — усмехнулся тот, — но она ждет от нас, что мы будем хорошими детьми. Ладно, я понял, меня по-прежнему в чем-то подозревают, и сейчас я могу смело подтверждать все подозрения. Какие именно?

— Этот человек работал на вас, — отец Пауло открыл «секретарь» с данными о беглом генетике.

Радун молча пробежал глазами текст, не особо вчитываясь, не задерживаясь на изображениях… За несколько абзацев зацепился взглядом. Покривил губы в непонятной улыбке:

— А Бастард, я смотрю, горячий парень. Тесновата церковь для аристократа, а? Не жалеете, что связались?

— Дом Божий просторен, в нем есть место для каждого. — Отец Пауло кивнул на «секретарь», — что вы можете сказать об ученом, сын мой?

— А ничего, — Радун пожал плечами и развалился в кресле, потеряв интерес к документам. — Псих какой-то. Я его знать не знаю.

— Зато он вас знает. Вы внимательно прочли ту часть, где упомянуты компрометирующие материалы? Их достаточно, чтобы привести вас в петлю.

— Проект «Бессмертные»? Да уж, представляю себе. За это и пять раз повесить мало. И из каких же, по-вашему, соображений я должен помогать церкви искать человека, который поможет привести меня на виселицу?

— Церковь сохранит вам жизнь.

— Жизнь у меня есть и сейчас, — бывший маркграф выразительно обвел взглядом просторную гостиную, — не самая плохая жизнь, как вы можете убедиться. У церкви есть что предложить, кроме этого?

— Есть ли у вас хоть капля совести, сын мой?

Удивительно, почему преступники такого масштаба, замахнувшиеся на основы благополучия Империи, не раскаиваются, глухие и к здравому смыслу и к увещеваниям совести? Этот человек, ведь не может он не понимать, что посягнул на божественное право менять человеческую природу. Понимает. И уверен, что поступил правильно.

— Если бы у меня не было совести, преподобный отец, я не делал бы того, что делал.

— Вы предали Империю. Обеспечили преступникам базу для незаконных исследований. Убивали поданных…

— Да подданные и сами прекрасно друг друга убивают, вот уж, было бы о чем говорить. Я по-прежнему утверждаю, что не имею отношения к «Бессмертным», но знаете, преподобный отец, этот проект был направлен на то, чтоб сделать новых, более совершенных людей! Это не преступление. Это благо по сравнению с законным созданием людоедов.

— Один из этих людоедов как раз ищет вас.

Радун сам пришел в ловушку, даже направлять почти не пришлось. И ловушка сработала. Рассеянная насмешливость мгновенно сменилась напряженным, мрачным вниманием.

Бывший маркграф почти сразу вернул себе невозмутимость, но «почти сразу» — это слишком медленно для разговора со священником.