Книга Ветеран Армагеддона - Сергей Синякин

Мир за дверями для юных пантерят оказался под запретом. Может, поэтому они так интересовались тем, что происходит на улице. Нередко Аркан заставал всех четверых котят на подоконнике. Стоя на задних лапах на топчане, установленном у окна, они передними упирались в подоконник и вглядывались сквозь стекло в происходящее за окном. В этот момент они напоминали Аркану наказанную родителями детвору, которая, не имея возможности пошалить во дворе, с упоением наблюдала, как это делают другие.

Глава вторая

Днями Аркан заботился о здоровье и физическом состоянии пантерят, вечерами же приходилось браться за их духовное воспитание. Это духовное воспитание заключалось в том, что Аркан читал маленьким хищникам принесенные Бурканом книги. Это было до дикости глупо, и в самом начале Аркан даже игнорировал требования босса. Но сделать это можно было лишь в том случае, когда Михиль шутил. А он, как выяснилось, совсем не шутил, напротив, проверив Аркана и выяснив, что он безобразно манкирует своими святыми обязанностями, Михиль так разозлился, что даже отдал виновного на воспитания своей правой руке и телохранителю. Воспитание у Буркана оказалось простым, но весьма болезненным.

— Да понял я, понял! — закричал Аркан, скрючившись от боли и внезапной слабости в диафрагме. — Хорош, Михиль, понял я все уже!

Михиль подошел к нему, расставил свои маленькие ножки в лакированных башмаках в стороны и склонился.

— Ты что думаешь? Ты думаешь, что мне деньги девать некуда, если я их на книжки разные трачу?

— Да понял я, — морщась, сказал Аркан.

Теперь приходилось каждый вечер сидеть рядом с клеткой и читать книги, принесенные Бурканом. В основном это были книги про лес, про животных и их повадки. Багира под заунывное чтение Аркана сладко похрапывала, вначале так же поступали и ее детеныши, но потом Аркан стал замечать, что едва он брался за книгу, детеныши пантеры подползали к прутьям решетки и слушали Аркана с определенным вниманием. Точно ведь, слушали. Однажды Аркан нарочно оборвал вечернее чтение на середине фразы. Помнится, в тот вечер он читал воспитанникам Сеттон-Томпсона. Оборванное столь неожиданным образом чтение пантеркам не понравилось, и они взвыли сразу на четыре голоса, чем разбудили мать. Багира спросонья не разобралась и рыкнула на Аркана в полный голос. Д-да, концертик получился! Аркан тогда, помнится, сел обратно и читал еще сверх нормы часа два, а то и три. Пантера опять задремала, а пантерки слушали внимательно. Глаза их слипались, но зверята упрямо таращили их на человека, пока тот не закончил чтение. И такие осмысленные у них были глазенки, что Аркану даже не по себе стало.

Потом он стал замечать, что Миами тайком пробирается в его каморку, несколько раз он ее заставал перед открытой книгой. Вытаращив напряженно глазки, юная пантера вглядывалась в раскрытые страницы книги и даже попыталась листать их, но когти, приспособленные для того, чтобы ловить и не выпускать добычу, слушались плохо, и оттого вид у Миами был настолько забавным, что Аркан расхохотался, чем привел читательницу в полное замешательство. Поджав хвост, Миами ринулась из комнаты, забилась в клетку, спряталась за мать и оттуда жалобно смотрела на человека блестящими от любопытства глазами.

Вечером, любопытства ради, закончив чтение, Аркан не унес книгу, а положил ее в клетку рядом с прутьями. Спустя несколько минут он заглянул в виварий. Самцы спали, привалившись к теплому боку матери. Миами вытянулась вдоль решетки, уткнувшись мордой в раскрытую книгу, и казалось, что она читала ее. Вид у животного был таким забавным, что Аркан пожалел об отсутствии у него видеокамеры. За такие кадры он точно бы первый приз получил в «Сам себе режиссер».

Отнимать книгу он не стал, только притушил верхний свет, а боковые светильники оставил гореть — устанет, уснет, а свет животным не особо и мешает.

Утром он увидел, что Миами спит, уткнувшись мордочкой в книгу.

Аркан даже пожалел глупую самочку. Он осторожно вытащил книгу из ее лап и вышел, чтобы не разбудить зверей нечаянным стуком или шагами. Но уже через полчаса все четверо мяукали и урчали у дверей его каморки и нетерпеливо требовали есть. Аппетит у них был неплохой — барана съедали впятером за один присест. И, надо сказать, хорошего барана. Самому Аркану такого барана на неделю бы хватило, если не больше. Помнится, лет пятнадцать назад в Казахстане они всей бригадой барашка поменьше этих осилить не могли. А ведь двенадцать человек было.

Рассказывать о происходящем Михилю Аркан не стал; если честно, не хотелось ему рассказывать о своих маленьких радостях, не хотелось марать их приобщением к тайне босса. У босса свои радости, а у него, Аркана, — свои. Да и хрен его знает, как босс на эти отклонения в поведении животных посмотрит. Заставил ведь книжки им читать, значит, ждал чего-то такого!

В течение всей последующей недели животные вели себя, как обычно. Ксеркс и Ксир продолжали охотиться на Аркана, подстерегая его в самых неожиданных местах. Правда, теперь они делали это согласованно. Ксир обычно отвлекал внимание Аркана, невозмутимо и безразлично разгуливая у него перед носом, а Ксеркс в это время готовился к нападению и подкрадывался сзади. Стоило ему атаковать Аркана, как Ксир с радостным воплем бросался братцу на помощь. Ксанф продолжал разгуливать по лаборатории с невозмутимым видом, обнюхивая и изучая оборудование на столах. Миами же повадилась спать на постели Аркана, причем в клубок, как обычно, она не сворачивалась, а лежала на спине, как это делал сам Аркан. Вот эта ее поза и заставила человека заметить изменения, которые незаметно накапливались во внешнем облике зверенышей. Шерсть у них на морде постепенно становилась реже, словно звери лысеть начали от непонятной болезни, задние лапы удлинялись и начали приобретать сходство с человеческими ногами. Сходство было карикатурным, но тем не менее…

Заметили эти изменения и лаборанты. Витек с Лехой явственно обрадовались, начали опять взвешивать и измерять зверят, которые к тому времени прилично уже подросли и просто так в руки не давались. По крайней мере, Витьку в этом пришлось убедиться, когда он грубо схватил поперек туловища Миами, а та, извернувшись, в отместку оставила у него на щеке четыре длинные и довольно глубокие царапины. Витек замахнулся на самочку и конечно же обязательно бы ее ударил, если бы из разных углов комнаты на него не двинулись Ксанф, Ксир и Ксеркс. Были они столь агрессивны, что Витек испугался и позвал на помощь Аркана, который с трудом успокоил животных. Пока он их успокаивал, Витек шепотом матерился и прикладывал к щеке ватку, смоченную в йоде. Пятнистая морда Витька была так забавна, что Аркан засмеялся, и вся его обида на незадачливого лаборанта сразу же прошла.

Первой принялась расхаживать на задних лапах Миами. Кажется, она сама удивилась неизвестно откуда взявшемуся желанию ходить на задних лапах. Делала она это по вечерам, когда в доме никого кроме Аркана не было. Видно было, что подобное хождение Миами неприятно, но вместе с тем было похоже, что самочку обуревает болезненное и извращенное любопытство. Самцы на ее хождение смотрели с недоумением, а Багира, когда детеныш попробовал проделать это в клетке, просто наградила своего детеныша короткой и стремительной, как черная молния, оплеухой. Миами обиделась, убежала в комнату Аркана и долго жаловалась служителю на жестокость матери.