Книга Белый волк - Дэвид Геммел

— Видишь, сколько в них ненависти? — с резким смехом сказал Бораниус. — Как ему хочется снова кинуться на меня! — Он взял девочку за волосы и наклонил ее голову вниз, к Смешанному, под которым расплывалась большая лужа крови. — Смотри, малютка, твой папа пришел за тобой. Правда, мило?

Морша отвернулся.

Вот и конец всему — мечтам, надеждам, честолюбивым замыслам. Ему уже не выйти из этой комнаты под самой крышей, где сидит окровавленный человек в черной маске. Девочка смотрела перед собой немигающими глазами, не откликаясь на прикосновения Бораниуса. Морша взглянул на свою кавалерийскую саблю. Красивый клинок, с филигранной гардой и изумрудом в эфесе. Саблю вручил ему Бокрам в награду за храбрость. На лицах пяти своих людей Морша видел страх. Все они прибежали сюда снизу, после стычки с Друссом и Скилганноном, и знали, что гибель неминуема.

— Вы бы сняли ребенка с колен, генерал, — сказал Морша Бораниусу. — Пора приготовиться к бою.

— Все будет в порядке, Морша. Я убью их обоих, но сначала тебе придется их измотать.

— Измотать? Вы в своем уме? Вам известно, что здесь происходит?

— Еще бы! Как получилось, что всего двое воинов прорвали нашу оборону и беспрепятственно подымаются по лестнице? Я скажу тебе, Морша, почему так вышло. Меня окружают тупицы и трусы, вот почему. Завтра я наберу себе новых и на сей раз займусь этим сам. Те, кого набирал ты, оказались никуда не годными.

— Вы правы, мой генерал, — помолчав, сказал Морша. — Такими же негодными, как и все, что я делал в эти последние годы. — Его прервал донесшийся со двора топот копыт. Морша подбежал к окну и с мрачной улыбкой оглянулся на Бораниуса. — Похоже, Бораниус, что новую армию тебе набрать не удастся — даже в том случае, если ты убьешь Скилганнона и Друсса. Здесь королева-колдунья со своей гвардией.

— Их я тоже истреблю. И вырву сердце у этой суки.

В комнату вступил Скилганнон, за ним Друсс, весь в черном. Солдаты попятились, роняя оружие. Морша вздохнул и сказал Скилганнону:

— Ты многого добился с тех времен. До сих пор вспоминаю с удовольствием тот денек в банях.

— Положи саблю, Морша. Тебе нет нужды умирать здесь.

— Есть, и еще какая. Защищайся! — Морша прыгнул вперед. Жестокая боль обожгла ему грудь. Он выронил саблю и сполз на пол рядом с ней.

— Красиво, — одобрил Бораниус, Он встал, держа ребенка одной рукой, и достал один из своих мечей. — Рад видеть тебя, воин, — сказал он Друссу, приставив клинок к груди Эланин. — Я о тебе наслышан.

Друсс медленно приближался. Сквозь голубое платье девочки проступила кровь.

— Еще шаг — и я выпущу ей кишки.

Друсс остановился.

— Вот и правильно. А теперь, будь так любезен, положи топор.

— Он все равно убьет ее, Друсс, — сказал Скилганнон. — Только время тянет.

— Я знаю, что он делает, — отрезал Друсс. — Я уже встречал таких. Все они, слабаки, на один манер. — Снага, брошенный им, лязгнул об пол.

— А теперь подойди ближе, чтобы я мог насладиться этим мгновением.

Друсс шагнул вперед. Теперь Бораниус мог достать его мечом, приставленным к телу девочки.

— Знаешь, что будет теперь, воин?

— Еще бы не знать. Я убью тебя, вот что будет.

— Если ты шевельнешься, я убью ребенка.

— Этого-то я и жду. Когда твой меч вонзится в нее, мне ничего не будет грозить — и тогда я тебе, стервец, все кости переломаю. Чего ж ты тянешь? Давай! — Друсс сделал еще шаг, и пораженный Бораниус невольно отступил. Умирающий Смешанный клацнул зубами, метя ему в ногу. Бораниус полоснул зверя мечом по морде, и в этот миг Друсс, метнувшись вперед, выхватил у него Эланин. Меч сверкнул в воздухе. Друсс повернулся спиной, и бросился на пол, прикрывая собой ребенка. Меч рассек ему колет и кожу. Взъяренный Бораниус взревел, и Меч Огня снова устремился к беззащитному Друссу — но его встретил Меч Дня.

Бораниус, отскочив, достал второй меч и повернулся лицом к Скилганнону.

— Долго я ждал этого, Олек. Сейчас я разделаю тебя, как лебедя на пиру.

Мечи сверкнули при свете ламп, зазвучала музыка стали.

Морша следил за схваткой, забыв о боли. Оба воина будто скользили по полу, выписывая мечами блестящие дуги. Они двигались все быстрее, ни на миг не теряя равновесия. Клинки лязгали и свистели, одержимые желанием впиться в мягкую плоть. Воины перемещались по всей комнате, не переводя дыхания.

Морша не сразу заметил, что в комнату вошла Джиана, королева-колдунья, и с ней старый боец Маланек. Среди гвардейцев в черном, заполнивших зал, стояла, опершись на посох, какая-то старуха. Морша знал, что умирает, и молился, чтобы ему дали досмотреть этот удивительный бой до конца.

Бораниус успел чиркнуть Скилганнона по щеке, а тот поранил ему левую руку выше локтя.

Устав, они двигались уже немного медленнее и чаще кружили по залу.

— Помнишь Гревиса, Олек? — заговорил Бораниус. — Слышал бы ты, как он визжал! Пока я резал ему пальцы, он держался храбро, но когда начал отпиливать руку, струхнул. Стал молить о смерти.

— Не давай ему раздразнить себя, парень! — крикнул Друсс. — Знай руби!

Бораниус перешел в наступление, Скилганнон отчаянно отбивался. Он отбил Меч Крови, нацеленный ему в горло, и отразил Меч Огня, но не устоял и опустился на одно колено. Бораниус продолжал наседать. Скилганнон перекатился и вскочил как раз в тот миг, когда Бораниус замахнулся правым клинком. Меч Ночи рассек ему пальцы, и Бораниус отскочил с криком, выронив Меч Огня.

Теперь наступал Скилганнон.

— Ну, что же ты? Расскажи мне про Гревиса! Расскажи, как он тебя умолял!

Бораниус, вопя от боли и ярости, ринулся в атаку. Скилганнон парировал, отскочил вбок и рубанул по спине пролетевшего мимо противника. Меч Ночи врезался в позвоночник. Бораниус рухнул на колени, и второй меч выпал из его руки.

Скилганнон обошел его кругом, рассекая Мечом Дня кожаные тесемки маски — и она свалилась, открыв обезображенное лицо. Голубые глаза Бораниуса смотрели со жгучей злобой и ненавистью.

— Ты ничтожество, Бораниус, — бесстрастно произнес Скилганнон. — И всегда был ничтожеством. Гревис стоил десятка таких, как ты.

Сказав это, он повернулся и пошел прочь, а Бораниус, выкрикивая оскорбления, пытался встать, но его ноги не повиновались больше раздробленному позвоночнику, и рука дергалась в тщетных потугах взять меч.

Королева-колдунья подошла к нему с тонким кинжалом и тоже опустилась на колени, глядя ему в глаза.

— Ты убил мою мать. — Острие кинжала медленно поднялось к его глазу.

Холодная сталь неспешно входила в мозг, и Бораниус захлебывался криком.

Скилганнон, не желая смотреть, как тот в муках расстается с жизнью, подошел к Морше. Офицер сидел у стены, зажимая руками рану в нижней части груди.