Книга Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар

Данные такого типа могли бы помочь эволюционной психологии утвердиться как жизнеспособной дисциплине, – если бы они подтверждались. Но когда Буллер обратился к фактам, то обнаружил, что отчимов гораздо чаще обвиняли в жестоком обращении, чем родных отцов – как в жизни, так и в сказках, – однако вероятность жестокого обращения первых с детьми оказалась отнюдь не выше[722].

Еще один прогноз эволюционной психологии – что мужчины предпочитают фертильных молодых женщин, способных распространить их гены, – тоже не оправдался. На самом деле мужчины (как и женщины) предпочитают партнеров из той же возрастной группы, к которой принадлежат сами. А перекос в статистике объясняется тем, что большинство мужчин, все еще находящихся в поисках партнерши, сами молоды[723]. Как сказал Буллер корреспонденту журнала Scientific American,

мне кажется, что широкой читательской аудитории следует донести ряд методологических проблем, связанных с широко разрекламированными открытиями, которые якобы сделали эволюционные психологи, – теми самыми, которые чуть ли не каждую неделю появляются на обложке New York Times. Мне хотелось, чтобы люди знали, что здесь есть основания для скептицизма[724].

Как мы уже видели, поначалу Буллер был сторонником эволюционной психологии, но вскоре начал сомневаться в ее масштабных притязаниях и в конце концов назвал ее «Флинтстоунской теорией человеческой натуры» – убедительной до тех пор, пока мы не принимаем ее всерьез.

Не подлежит проверке в прошлом времени

Обычно эволюционные психологи отстаивали свои теории РДМО на том основании, что любая гипотеза, опирающаяся на дарвиновскую теорию эволюции, должна иметь бóльшую ценность, чем гипотеза, которая пренебрегает важностью этой теории. Но как указывает Дэвид Стоув, дарвиновская эволюция заведомо не была верна для человека на протяжении любого периода времени, для которого мы располагаем конкретной информацией[725]. Основная причина в том, что передача генов, основополагающий момент в дарвиновской эволюции, не является у человека таким же простым и предсказуемым стремлением, как, скажем, у гуся. Да, как мы увидим в главе 8, субъекты РДМО обычно здоровы физически и психически, но дарвиновская теория, в которой движущая сила – естественный отбор, опирается на воспроизводство жизнеспособного потомства, а это совсем не то же самое, что получение личной выгоды.

Для того чтобы понять, в чем состоит затруднение, предположим, что у гусей бытуют два подхода к выращиванию потомства. Поскольку обе популяции гусей спариваются согласно безотказным инстинктам, мы можем изучить результат и определить, какой из подходов дает более жизнеспособное потомство. Но у нас нет сходного способа выяснить, сколько выживших потомков имели бы наши недавние предки-люди, если бы намеренно не контролировали деторождение. Таким образом, популяционные исследования, которые могли бы пролить свет на вопрос, лучше или хуже адаптированы – исключительно в дарвиновском смысле – субъекты РДМО, просто невозможно провести. Именно по этой причине утверждения эволюционной психологии так трудно проверить.

Вдобавок почти все известные цивилизации, обычно действующие под руководством духовных провидцев, намеренно препятствуют дарвиновской эволюции, максимально возможным образом искореняя «борьбу за выживание». Это обстоятельство еще больше осложняет сравнение соответствиям дарвиновской теории в популяциях недавних предков.

Соответствие РДМО

«Поскольку господствующая парадигма эволюционной психологии дала спорные результаты, эволюционное исследование психологии человека по-прежнему нуждается в направляющей парадигме»[726].

Дэвид Буллер, «Тенденции в когнитивной науке»

Имеет ли эволюционная психология хоть какое-то отношение к РДМО? Ключевое затруднение теорий эволюционной психологии в том, что духовность, как и чистая математика, не приносит никакой пользы – ни случайно, ни иначе, – в дарвиновском смысле. То, что чистая математика может в конце концов привести к прикладной или что религиозные сообщества в конце концов станут местами, безопасными для жизни, не играет роли, так как дарвиновская эволюция недвусмысленно исключает осознание будущих целей. РДМО – по-настоящему новая характерная особенность человека, никак не относящаяся к алгоритмам естественного отбора.

В сущности, проблема эволюционной психологии заключается не в эволюции, а в материализме. Да, эволюция происходит, но с точки зрения перенниализма эволюция человеческого сознания и понимание, что вселенная – это скорее великая мысль, чем великий механизм, возникли потому, что вселенная на самом деле более подобна великой мысли, а не великому механизму. Свидетельства довольно явно указывают в этом направлении.

И теперь уместно будет задать вопрос: сколько свидетельств мы должны быть готовы сбросить со счетов ради защиты материализма XX века? Некоторые эволюционные психологи готовы выбросить саму идею, согласно которой рационализм и связность соответствуют реальным свойствам вселенной. У немецкого философа и теолога Рудольфа Отто возникла идея получше.

Лучший способ понимания РДМО

«Лучшие атеисты соглашаются с лучшими защитниками веры по одному решающему пункту: выбор «верить или не верить» в экзистенциальном смысле является самым важным из всех. Он формирует понимание жизни и ее цели в целом, поскольку это выбор, который каждый из нас обязан сделать сам»[727].