Книга Ложь во спасение - Нора Робертс

– Я ему идеально подходила. По всем статьям.

– Шелби, он был профессиональным манипулятором. Стоило ему сфокусироваться на тебе – и у тебя не осталось ни малейшего шанса. И вот он уже с молоденькой рыжеволосой красоткой, он больше не «мужчина, путешествующий в одиночку», и при этом с ним такая броская женщина. Куда он повез тебя первым делом?

– Он провел четыре дня в Мемфисе. В жизни не встречала такого обаятельного, такого притягательного человека. Как он о своих путешествиях пел! Наши выступления закончились, у меня образовалась примерно неделя свободного времени, и я собиралась провести ее дома. Но когда он объявил, что ему по делам надо лететь в Нью-Йорк, и попросил поехать с ним, я не устояла.

Шелби горько рассмеялась.

– Вот так просто. Я думала, это такое приключение. На несколько дней. Это было так интересно!

– Ну, еще бы, – поддакнул Грифф.

– Летели на частном самолете. Я впервые в жизни познакомилась с человеком, летающим на частных самолетах.

– Ни просветки, ни досмотра багажа. Можно брать с собой что хочешь, да?

– Об этом я как-то не думала. Он почти всегда так летал. В Нью-Йорке я никогда не была, а он был такой милый, такой обаятельный. В общем, изображал влюбленность. Понимаешь, Грифф, дело было не в деньгах! Хотя не отрицаю, мне нравилось, что он покупает мне красивые шмотки и водит по дорогим ресторанам. Блеск, мишура. Сплошная мишура! Она меня ослепила.

– Уж об этом он позаботился.

– Мне даже теперь с трудом верится, что то, что он тогда говорил, было неправдой. Дескать, всю жизнь искал такую, как я. Я наполнила его жизнь смыслом. Мне захотелось этим стать – тем, что наполнит его жизнь смыслом. И когда он попросил меня не возвращаться домой, а полететь с ним по делам дальше, в Даллас, я согласилась. Все бросила и уехала с ним.

– Еще один большой город.

Шелби закрыла глаза и кивнула.

– Да. Улавливаешь схему? Мы всякий раз летели в какой-то большой город и оставались там всего на несколько дней. Бывало, сунет мне пачку денег и отправит по магазинам – мол, у него встречи. Потом является с цветами. С белыми розами. Он говорил, у него вся жизнь на колесах или в небе, но теперь, когда у него есть я, он готов где-нибудь и пустить корни.

– То, что ты и хотела слышать. Это же был его конек – видеть людей насквозь, изображать то, что они хотят или ожидают.

– Если бы на тот момент меня попросили обрисовать мужчину, которого я могла бы полюбить, я бы описала Ричарда. – Она помолчала. – Сложность в том, что за эти первые несколько недель мы исколесили всю страну.

– Заметал следы.

– Наверное. И вот я думаю: а что, если где-то в этих передвижениях он и запрятал часть добычи от грабежа во Флориде? Раз у него была банковская ячейка в Филадельфии, то почему бы не быть ячейкам и в других местах? На это и Мелинда Уоррен указывала. Деньги у него не переводились, и я думаю, он их брал как раз из таких ячеек. Или мимоходом воровал помаленьку.

– А может, и то и другое.

Она подвинулась к нему и повернулась лицом к лицу.

– Думаю, и то и другое. Когда я перебирала фотографии и письма, я вспомнила, как однажды в Сент-Луисе проснулась и не обнаружила его рядом. Он часто ходил погулять – так он говорил. Типа, давал себе время подумать. В тот день он вернулся перед самым рассветом, очень возбужденный. Его так и распирало. А наутро мы уехали. Он взял напрокат машину, и мы отправились в Канзас-Сити. Ненадолго, сказал он. Вроде как у него там деловой партнер, ему надо с ним встретиться. Достал из кармана часы от Картье, сказал, что кое-что для меня раздобыл. А года два спустя, когда я надумала их надеть, оказалось, что их уже нет. Он разозлился, заорал, что я их сама где-то посеяла, но я их не теряла! В общем, я сегодня залезла в Интернет, поискала по соответствующим датам и нашла, что в ту ночь в Сент-Луисе было ограбление – обчистили ювелирный, унесли изделий примерно на четверть миллиона. И часов в том числе.

– Украл в Сент-Луисе, сбыл в Канзас-Сити.

– Думаю, он решил, пусть часики будут моей долей. На этот раз. Но были и другие случаи. Я хочу проверить, может, будут еще совпадения, как в Сент-Луисе.

Грифф наклонился и погладил ее по руке.

– И что ты этим докажешь?

– Я понимаю, это ничего не изменит. – Шелби перевела взгляд на руки, подумала о своих записях, о фотографиях и открытках. – Но вдруг он и впрямь замешан во многих кражах? Тогда я смогу передать всю информацию и все свои догадки полиции. Так я хоть что-то сделаю!

– Ты и так немало делаешь.

– В данный момент я должна делать совсем иное. Накрывать на стол. – Она поднялась. – Спасибо, что выслушал.

– Да будет тебе. – Он прошел вместе с ней в дом. – А я тоже начал кое-что записывать.

– Что именно?

– Я не владею всей информацией. В отличие от тебя. – Грифф бросил взгляд на коробку с письмами, на ноутбук. – И я бы не прочь на все это взглянуть. Мои записи – это главным образом имена, события, даты. Уоррен, Харлоу и Бримли – как он тогда именовался. Ограбление в Майами, стрельба, кидалово. Потом – твое появление. Я не знал, что это было спустя всего несколько дней после Майами, но догадывался, что довольно скоро.

– Такое впечатление, что я была будто специально для него создана – а думала, что это он создан для меня. – Шелби поставила форму с рулетом на подставку, вынула из шкафа единственное имеющееся блюдо. Стала перекладывать на него рулет и овощи, потом, чувствуя, что Грифф замолчал, обернулась.

– Что такое?

– Не хочу огорчать тебя еще больше, ты и так расстроена. Но я не думаю, что он в тот вечер случайно зашел в клуб, где вы играли, увидел тебя и его вдруг осенило, что ты ему подойдешь.

– А как тогда?

– Я думаю, он сперва навел о тебе справки. Ты же красивая, Рыжик, а в девятнадцать, да еще на сцене наверняка была неотразимой. На афише твое имя, значит, он может тебя проверить, поспрашивать. Ты не замужем, постоянного парня нет.

В задумчивости Шелби украсила блюдо курчавой петрушкой и кольцами красного и зеленого перца.

– Дурочка из маленького горного городка в Теннесси.

– Ну, положим, дурочкой ты никогда не была. Но вот она ты – юная, свежая, неискушенная, готовая на любую авантюру. Чтобы выходить на сцену, надо ведь иметь эту жилку. Он наводит о тебе справки, затем начинает тебя обхаживать, прощупывать. К этому моменту у него уже сложилось о тебе довольно четкое представление. О тебе и о том, что тебе может нравиться. И он изображает ровно такого мужчину, какой наверняка будет в твоем вкусе.

– А вдруг бы я сказала: «Нет, нет! Я не могу вот так сорваться с тобой в Нью-Йорк!»

– Он бы двинулся дальше, нашел такую, которая бы согласилась. Прости.

– Можешь не извиняться. В каком-то смысле мне легче оттого, что все это как будто было не со мной. По большому счету, в его поведении было мало личного. Но это лишь усложняет дело.