Книга Только одна ночь - Кира Дэвис

Я закрываю глаза, отгораживаясь от ярких картинок, скрывающихся за этими словами. Аша у Роберта в объятиях, она под ним, обнимает его ногами, как это делала я. Царапает ногтями его кожу. Аша, превращающая секс в кинжал.

– Она социопатка, – говорит он.

Это определение застает меня врасплох. Я осторожно открываю глаза.

– Ей интересна только она сама, – продолжает он, – ей плевать на окружающих, месть для нее куда слаще, чем любовь. И ты не хочешь быть ею. Ты просила меня оставить в покое ее, Тома и Дейва, потому что ты лучше всех их. И лучше меня тоже.

– Роберт, ты…

– Переспал с ней? – Он качает головой. – Нет. Она именно этого и добивалась. Оставила в машине пальто, чтобы дать мне повод вернуть ей его.

– Какое пальто? – спрашиваю я. Это в общем-то не важно, но я хочу представить все в мельчайших деталях.

– Из лисы.

Я киваю. Я помню это пальто.

– И ты вернул его?

Он снова качает головой:

– Было бы неправильно встречаться с ней снова. Не потому, что мне хотелось переспать с ней, а потому, что я знаю, как она обращалась с тобой, и, увидев ее, я мог захотеть погубить ее, как чуть не погубил твоего жениха. Я пытаюсь быть более порядочным, Кейси. Стать лучше. – Он замолкает и отпивает виски. – Поэтому я просто решил наказать ее совсем чуть-чуть, и вместо того, чтобы разрушать ее карьеру, я отвез пальто в благотворительный фонд.

Я начинаю смеяться. Оно стоит по меньшей мере семьсот долларов. Немалая сумма для человека в положении Аши. При мысли о том, что какой-нибудь безработный ходит в лисьей шубе, у меня чуть не случается припадок.

Я смотрю на рассыпанные по столу карты.

– Спасибо, что отпустил Дейва.

Он кивает, вновь став серьезным.

– Том Лав тоже вычеркнут из черного списка. Он заслужил это, но я снял его с крючка.

Я поднимаю глаза и забираю у него виски.

– Почему?

Он пожимает плечами чуть ли не застенчиво.

– Как я уже сказал, пытаюсь стать лучше. Я думаю, быть может… быть может, пришла пора остановить бег.

Я встречаюсь с ним взглядом и отпиваю виски.

– Я строю жизнь для себя, – тихо говорю я. – Такую, которой я могла бы гордиться. Если я отпрыгну назад, туда, на чем остановились… я не уверена, что это хорошая идея, Роберт. Не думаю, что я этого действительно хочу.

Он обижен, но на этот раз не отдаляется и не превращается в льдинку.

– Чего ты хочешь, Кейси?

– Я хочу крепко стоять на ногах. Хочу знать, что такое независимость. Я хочу… сама задавать ритм. У меня всего одна жизнь, и я хочу наслаждаться ею и прожить ее достойно.

– Значит, мы не можем вернуться туда, на чем остановились, – шепчет он, – потому что тогда твоя жизнь станет недостойной?

– Нет, потому что мы с самого начала делали все неправильно. Если мы с Дейвом пытались построить отношения на конформизме, то мы с тобой… мы строили роман на предательстве.

Он кивает, возит картами по столу.

– Я думал, что ты можешь сказать нечто подобное. Поэтому я подумал… что, если мы попробуем начать иначе?

– Прошу прощения?

– Ты поняла меня. – Он улыбается; эта мальчишеская улыбка тут же очаровывает меня. – В этот раз мы можем начать все правильно. В нашу прошлую встречу я был, скажем так, в маскарадном костюме. Я скрывал все, что могло намекать на мою… сентиментальность.

Я приподнимаю бровь, но не прерываю его.

– Я скрывал все, что могло выглядеть как нечто теплое и уязвимое. Я был…

– Ты был незнакомцем, – заканчиваю я за него.

Он кивает:

– Да. Незнакомцем для тебя… а ты была незнакомкой для себя самой.

Я вздыхаю, погружаясь в воспоминания.

– Я позволила незнакомцу снять меня за игровым столом.

– Да, – хмыкает он. – А теперь я спрашиваю – можно ли другу снять тебя в баре?

Я смеюсь. Ничего не могу с собой поделать.

Он заглядывает мне в глаза, и этот его взгляд… он пробуждает все старые чувства. Восторг, желание, возбуждение, все.

– Ты все еще мой океан, – шепчет он.

– Нет, – качаю я головой.

Он спадает с лица, но не злится.

– Ну ладно. Я не стану давить на тебя…

– Я не твой океан, – говорю я. – Но если сегодняшний вечер пройдет нормально, я смогу считать себя твоей девушкой.

Он замирает. А потом на его лице расцветает улыбка, еще шире, чем прежняя, и такая яркая, что она заливает светом всю комнату.

У меня становится радостно на сердце.

Не отрывая от меня глаз, он подзывает официантку.

– Виски просто замечательный, – говорит он ей. – Мы желаем взять целую бутылку наверх, в номер.

– О, мы так не делаем.

Он вынимает бумажник и кладет на стол четыре сотни.

– Может, все же сделаете.

Официантка колеблется всего пару секунд, деньги исчезают со стола, и через минуту она уже возвращается с бутылкой виски в бумажном пакете.

Мы быстро покидаем бар, направляясь прямиком в большой холл, который ведет в лобби.

– Поверить не могу… – начинаю я, но не успеваю закончить, как он притягивает меня к себе. Он заключает меня в объятия и целует. Его пальцы нежно гладят мои волосы, спину. Мои руки судорожно сжимают его плечи, словно я боюсь его отпустить.

Мимо нас проходит пара подростков.

– Снимите номер! – кричит один из них.

Роберт немного отстраняется от меня.

– Паренек-то умен не по годам!

Я хихикаю по пути к стойке регистратора и скромно встаю у него за спиной, пока он заполняет анкету и получает ключи.

Глядя на то, как он общается со служащим, я замираю. Это безрассудно… куда более безрассудно, чем та ночь в Вегасе, потому что теперь я знаю, во что впутываюсь. Что, если опять все пойдет не так?

Но когда я поворачиваю голову, я ловлю свое отражение в зеркале. Я узнаю эту женщину. Теперь я знаю, кто я.

Больше никто не будет меня контролировать. У меня есть смелость быть самой собой. Даже тот факт, что я осознаю это… он что-то да значит. На этот раз я ни за что не потеряюсь.

И когда он поворачивается и предлагает мне руку, я беру ее без колебаний, без дрожи, и вместо того, чтобы идти за ним, я иду рядом. Через несколько минут мы уже в номере. Он не такой грандиозный, как в отеле The Venetian, но теплее, уютнее, цвета мягкие, приятные. Роберт поднимает меня на руки, как принцессу из сказки, и так нежно укладывает на огромную кровать, что я вздыхаю.