Книга Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек - Эдмунд Криспин

– Вы говорили обо мне? – повторила она.

– Садитесь, – любезно предложил Фен, – и давайте поболтаем.

– У меня нет желания сидеть с вами, – ответила мисс Уинкворт. – Полагаю, вы мистер Кадоган и мистер Фен. Мои служащие говорили мне, что вы донимали их расспросами обо мне и что вы, мистер Кадоган, имели наглость украсть часть моей собственности. Теперь, когда я нашла вас, я пойду прямо в полицию и сообщу им, что вы здесь.

Фен поднялся с места.

– Садитесь, – повторил он, но уже не таким любезным тоном.

– Как вы смеете угрожать…

– Как вам хорошо известно, прошлой ночью была убита одна женщина. Нам нужны кое-какие сведения, которые вы можете нам сообщить.

– Что за чушь! Я отрицаю…

– Она была убита в вашем магазине и при вашем потворстве, – безжалостно продолжал Фен, – и вам выгодна ее смерть.

– Вы ничего не можете доказать…

– Наоборот, я могу доказать очень многое. Россетер проговорился. Он тоже, как вам, возможно, известно, мертв. У вас сейчас в самом деле очень незавидное положение. Лучше бы вы рассказали нам, что вам известно.

– Я пойду к своему адвокату! Как вы смеете так оскорблять меня? Вы у меня оба отправитесь в тюрьму за клевету!

– Хватит валять дурака, – резко сказал Фен. – Ступайте в полицию на здоровье. Вас немедленно арестуют за сокрытие убийства, если не за самое убийство.

В маленьких, алчных глазках женщины отразились колебание и страх.

– Зато если, – продолжал Фен, – вы расскажете нам все, что вам известно об этом деле, может быть, удастся устроить так, что вы и вовсе выйдете сухой из воды, подчеркиваю: может быть, хоть и не наверняка. Итак, каков будет ваш выбор?

Тут мисс Уинкворт вдруг тяжело осела обратно в кресло и, достав пахнущий лавандой кружевной носовой платок, вытерла вспотевшие руки.

– Я не убивала ее, – сказала она тихо. – Я не убивала ее. Мы и не думали ее убивать. – Она вдруг обернулась: – Мы не можем разговаривать здесь!

– Не вижу никаких причин не делать этого, – ответил Фен. И действительно, в кафе было почти пусто. Единственная официантка с бледным и безучастным лицом стояла, опершись о дверной косяк, держа в руках посудное полотенце. Хозяин кафе неумело возился с большим сияющим баком для кипятка.

– А теперь, – отрывисто произнес Фен, – отвечайте на мои вопросы.

Вытянуть связный рассказ из мисс Уинкворт оказалось непросто, но в итоге общая картина выяснилась достаточно ясно. Она подтвердила то, что рассказал мистер Россетер о плане запугивания мисс Тарди, добавив к его рассказу парочку незначительных подробностей, но на вопрос, знакомы ли ей двое других мужчин, замешанных в это дело, отрицательно покачала головой.

– Они были в масках, – сказала она, – и я тоже. Мы пользовались именами, которые дала нам старуха.

– Как вы познакомились с мисс Снейт?

– Я медиум. Медиум-экстрасенс. Я обладаю способностями. Старушка хотела вступить в контакт с загробным миром, она боялась умереть, – мисс Уинкворт лукаво улыбнулась. – Разумеется, не всякий раз, как нам заблагорассудится, мы можем вступить в контакт с потусторонним миром. Поэтому мне иногда приходилось устраивать все таким образом, чтобы оградить ее от разочарования. Мы получали очень утешительные послания оттуда, ровно такие, как ей нравилось.

– Итак, бедное введенное в заблуждение создание оставило вам деньги за подделку эктоплазмы[298]? Продолжайте. Вы владеете магазином на Иффли-роуд и еще одним на Банбери-роуд?

– Да.

– Это вы ответственны за смену ассортимента?

– Да, я перевезла игрушки с Банбери-роуд на Иффли-роуд на своей машине. Это было нетрудно. Мы сложили все продукты в задней части другого магазина и расставили игрушки по местам. Жалюзи были опущены на обоих магазинах, так что снаружи никто не мог заметить перемену.

– Знаешь, – сказал Фен, обращаясь к Кадогану, – в картине, как эти полоумные преступники таскают игрушки и продукты туда-сюда глубокой ночью, есть нечто глубоко комичное. Не могу не согласиться с Россетером: трудно вообразить себе большее ребячество, чем этот план.

– Но он сработал, не правда ли? – ядовито заметила женщина. – Полиция не поверила вашему другу, когда он рассказывал о своем драгоценном магазине игрушек.

– Это долго не действовало. Магазин игрушек, стоящий там, где стоит, не вызывает особых подозрений, но передвижной магазин… Право слово, тут все кричит о необходимости расследования. Кстати, как вы узнали о Кадогане и полиции?

– Мистер Россетер узнал об этом и сообщил мне по телефону.

– Понятно. А кто потом доставил игрушки на их прежнее место, в другой магазин?

– Тот же, кто избавился от тела.

– И кто же это?

– Я не знаю, – неожиданно ответила женщина. – Они тянули жребий…

– Что?

– Говорю вам: они тянули жребий. Это было опасное дело, и никто не хотел брать его на себя добровольно. Они тянули жребий.

– Это уже превращается из комедии в фарс, – сухо заметил Фен. – Впрочем, не то чтобы в этом не было ни грана смысла. И кто же вытащил роковую карту?

– Уговор был: не говорить остальным. Я не знаю. Тот, кто это делал, должен был вернуть игрушки на место. Я оставила машину и ключи от обоих магазинов. Машину должны были оставить в определенном месте – я нашла ее сегодня утром, а ключи вернули мне заказным письмом. Потом я ушла. Я не знаю, кто там оставался.

– В котором часу вы ушли?

– Кажется, в половине первого ночи.

– А! – воскликнул Фен. Он обернулся к Кадогану. – А ты ввалился in medias res[299]сразу же после. Должно быть, ты доставил «похитителю тел» пренеприятнейшую встряску.

– Да и он в долгу не остался, – проворчал Кадоган.

Они замолчали, когда официантка подошла убрать со стола чайную посуду и выдала им счет. Когда она удалилась, Фен спросил:

– Кто именно участвовал в этом деле?

– Я и мистер Россетер, а также двое мужчин под кличками Моулд и Берлин.

– Как они выглядели?

– Один, скажем так, коротышка, другой очень худой. И этот, второй, которого мы звали Берлин, был врач.

– Хорошо, – Фен стряхнул пепел с сигареты в ближайшее блюдце. – А теперь послушаем, что же на самом деле произошло.

Мисс Уинкворт принялась запираться:

– Я не хочу больше ни о чем рассказывать. Вы не можете меня заставить.