Книга Мучения Минти Мэлоун - Изабель Вульф

– М-м-м... разумеется, – с сомнением произнес он, явно подозревая, что перед ним либо ненормальная, либо навязчивая фанатка. И я все объяснила, на сей раз, подсократив историю. Мне не хотелось отнимать у него время, а тем более раздражать. Но теперь встревоженное выражение сошло с лица Зейнфелда. Похоже, он заинтересовался и даже вежливо кивал головой.

– Мне кажется, сценарий отличный, – заметил он.

– Да, – согласилась я. – Потрясающая история. Но я всего лишь хочу найти Джо. Осталось четыре дня, а я понятия не имею, где он может быть.

– Вам нужно пойти куда-нибудь, где собираются кинозвезды, – подсказал он. – Я бы посоветовал клуб «Поло лаунж» в отеле «Беверли-Хиллз», там толчется полно народу из шоу-бизнеса. Есть еще куча мест: «Скай-бар», «Айви». Как, вы сказали, его зовут?

– Джо Бриджес.

– Он англичанин?

– Да. Что ж, большое спасибо за помощь, – поблагодарила я и вернулась к Эмбер, лежавшей у края бассейна.

– Только что говорила с Джерри Зейнфелдом, – удивленно констатировала я.

– Я же тебе говорила, бояться нечего, – ответила она.

– Это точно, – подхватила я. – Абсолютно нечего. – Правда, когда я потянулась за кофе, рука у меня дрожала.

Мы вернулись в номер, и Эмбер заказала столик в клубе «Поло лаунж». Я достала бизнес-справочник и обзвонила еще несколько агентств – разузнать о Джо. К тому времени я уже без единой запинки повторяла свою маленькую историю. Это было забавно. Казалось, я рекламирую его сценарий: «Английский писатель Джо Бриджес... блестящий сценарий... Польша... маленький мальчик... собака... аутизм... снега... Джо Бриджес... Минти Мэлоун... „Четыре сезона»». Думаю, каждый разговор занимал не больше четырех минут, а я обзвонила более тридцати агентств. И никто-никто не слышал о Джо, и все обещали перезвонить, если что-нибудь узнают.

– По крайней мере, мы учли все варианты, – произнесла Эмбер, когда в двенадцать тридцать мы отправились в «Поло лаунж». – От нас ничего не ускользнет. Знаешь, мне все это чертовски нравится, – добавила она.

Мы ехали по цветущему, тихому Беверли-Хиллз. Эмбер купила карту «Дома знаменитостей», с которой то и дело сверялась по пути.

– Так, вон видишь особняк – продолговатый, низкий, белый, с колоннами? Это Джулии Робертс, – со знанием дела произнесла она. – А тот, с огромной звездой Давида над входной дверью, принадлежит Ширли Маклейн. В особняке с высокими воротами живет Фил Коллинз. – Эмбер сняла руку с руля и махнула в сторону дома. – А номер 927... Где тут номер 927? О да, вот он! Это Роберта Редфорда.

– Тебе можно гидом работать, – оценила я.

Через пять минут мы остановились у отеля «Беверли-Хиллз», огромного розового дворца посреди нескольких гектаров сада. Эмбер протянула ключи от машины парковщику, и мы ступили на красную ковровую дорожку под зеленым полосатым навесом, ведущую в розово-зеленый зал, обитый плюшем.

– Отель принадлежит султану Брунея, – пояснила Эмбер, когда мы пудрили носы в роскошной дамской комнате. – В путеводителе написано, что отделка обошлась в сто восемьдесят миллионов долларов. – Она повернула позолоченный кран. – Элизабет Тейлор провела здесь пять медовых месяцев.

– А я провела свой медовый месяц в «Георге V»! – гордо улыбнувшись, похвасталась я. И поняла, как изменилась за минувшие десять месяцев. Мало того, что я вычеркнула из жизни Доминика и влюбилась в Джо – еще отпускаю шуточки по поводу «Кошмара невесты на улице Вязов»! Я вдруг почувствовала себя ветераном давней, бесполезной войны.

– Мобильник взяла? – спросила Эмбер по пути в ресторан, лежавшему через устланный толстым ковром коридор. Я кивнула. В отеле «Четыре сезона» вдобавок к аппарату в номере нам дали еще крошечный мобильник. Я поглядывала на него и молилась: пусть Джо получит одно из моих сообщений и, наконец, позвонит!

Мы сели снаружи, на террасе, где накрахмаленные белые скатерти слегка колыхались на теплом калифорнийском ветру, а розовая бугенвиллия оплетала беленые стены, подобная боа из перьев на бледных плечах. Женщины в изумительной красоты туалетах посылали воздушные поцелуи, сжимая маленькие сумочки от Тиффани или Джорджио. Бриллианты поблескивали на запястьях и шеях, сверкали на ухоженных пальцах с идеальным маникюром.

– «Как прекрасен мир», – мечтательно произнесла я.

– Да. Но рано или поздно звезды померкнут.

– Нет, я про музыку. Пианист играет «Как прекрасен мир».

– Правда? В самом деле. Здесь завтракают воротилы кинобизнеса, – проговорила Эмбер, снимая солнечные очки. – Только представь: они заключают многомиллионные сделки, поглощая яйца «бенедикт».

А я гадала, увижу ли Джо, и что произойдет, когда мы встретимся? Будет ли это восторженное воссоединение, как у Джимми Стюарта и Донны Рид в фильме «Эта прекрасная жизнь»? Или же мы распрощаемся навсегда в тумане на взлетной полосе, как Богарт и Бергман в «Касабланке»?[98]После того как я на него наорала, он, наверное, посмотрит на меня и скажет: «Честно говоря, моя дорогая...»

– Ты должна найти Джо как можно быстрее, – изрекла Эмбер и разломила пополам хлебную палочку. – Пока его не захомутала другая женщина. Гетеросексуальные мужчины здесь на вес золота, – с видом эксперта заявила она, – потому что, разумеется, тут одни голубые.

– Что, правда?

– Или бисексуалы.

– По-моему, ты путаешь с Сан-Франциско. Смотри: правда Мелани Гриффит похудела?

Эмбер как бы невзначай взглянула налево, на женщину за три столика от нас.

– М-м-м, ей идет. Хотя мне кажется, больше худеть не стоит.

– Согласна. Может, так ей и скажем?

– Предоставлю это тебе.

Внезапно моя сумочка начала вибрировать. Я выхватила мобильник и открыла крышечку.

– Да? – выдохнула я с бешено бьющимся сердцем.

– Минни?

– Да.

– Это Кэти из АКС, мы вчера разговаривали. Звоню сказать, что узнала номер Джо Бриджеса.

– Правда? Фантастика! – воскликнула я. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, пока я пыталась откопать в сумке ручку.

– Он остановился в отеле «Шато Мормон». Телефон [phone].

– Огромное спасибо! – поблагодарила я, выбежала в коридор и набрала номер: – Будьте добры Джо Бриджеса. – Пульс бешено стучал. Ладони вспотели. В животе кто-то отбивал чечетку. Сейчас я буду разговаривать с Джо! Как он удивится. Не просто удивится – он будет поражен, но, надеюсь, обрадуется и...

– Извините, мадам, но шесть дней назад мистер Бриджес съехал.