Книга Берег Скелетов - Клайв Касслер

Хуан висел на высоте сорока футов над бурлящей нефтяной массой, и если бы не страховочная сетка, в которой он запутался, ветром его бы давно уже сдуло вниз. Кстати, тот контейнер, что некогда служил ему укрытием, сейчас раскачивался на поверхности бурлящей нефти. Однако тела раненого солдата, что находился с ним, нигде видно не было.

Рывком Кабрильо согнулся пополам и руками ухватился за сетку. Удостоверившись, что она его выдержит, он принялся осторожно ползти наверх. Подобравшись к поверхности платформы, он огляделся: вдруг кто-то из повстанцев заметил его особо уязвимую позицию. Террористы все еще владели вышкой, перестрелка продолжалась, а ответный огонь его ребят заметно ослабел. И по тому, что солдаты его отстреливались лишь, единичными выстрелами, он понял, что боеприпасы у них на исходе. Тогда как запасы повстанцев, видимо, все не иссякали, поскольку они палили по всему без разбору.

Когда Хуан удостоверился, что никто не смотрит в его сторону, он пробежал по платформе до ближайшего крана. Там, проверив автомат, он сменил полупустой магазин на полный. С этого места ему было очень плохо видно расстановку сил повстанцев, и, чтобы открыть по ним огонь, ему придется практически совсем выползти из-за крана, рискуя вновь попасть под обстрел гранатомета. Оглядевшись по сторонам, он переместился к самому краю крана, осторожно выглянув из-за него.

Впереди, там, где недавно стоял контейнер, а теперь лишь, съежившись, лежал раненый африканец, неожиданно возник террорист с гранатометом. Но едва он выстрелил, как Хуан убил его. Взрывной волной его отбросило назад, а на месте, куда попала боеголовка, образовался глубокий кратер. Взрывом задело какие-то трубы, и теперь из кратера вздымался черный дым.

Пока никто не определил, где произошла перестрелка, Хуан бросился бежать и в несколько кувырков достиг кучи бурильных труб шести дюймов в диаметре, валявшихся неподалеку. Он спрятался за ними так, чтобы смотреть в них, словно в подзорную трубу. Сквозь них он увидел повстанца, пробиравшегося мимо чугунной конструкции вышки в нескольких футах от фонтанирующей нефти. Просунув ствол своего автомата в трубу, Хуан трижды выстрелил. Пули угодили террористу в живот. Он завалился назад, и его мягко подхватил нефтяной поток.

На секунду Хуану показалось даже, что он оперся на нефть, словно бы прислонился к стене, настолько густой и вязкой была ее консистенция. Однако затем африканец исчез в черном фонтане навсегда.

Только Хуан скрылся за горой труб, его тотчас же атаковали пятеро повстанцев. Пули звенели, отскакивая от металла. И впервые с начала операции в голове Хуана появилась мысль, что они могут ее завалить. Если Линда в скором времени не появится с подмогой, им, скорее всего, придется отступить. «Орегон» здесь ничем помочь уже не мог, иначе вся платформа взлетела бы на воздух: повстанцы слишком глубоко рассредоточились в ее недрах.

С другой стороны, он понимал и то, что спуститься вниз обратно к субмарине под напором такого числа повстанцев было настоящим самоубийством. Они перестреляют их всех и не позволят добраться до подлодки.

Нет, должен был быть другой выход.

И Кабрильо подумал о том, чтобы воспользоваться спасательной шлюпкой самих нефтяников — армированной лодкой из стекловолокна, которая автоматически спускалась на воду и как нельзя лучше им сейчас подходила. Но находились эти лодки на отдельной площадке на противоположном конце платформы, окруженной океанскими водами и открытой со всех сторон — самый что ни на есть настоящий аэродром смерти.

Кабрильо настроился на волну Линды, и тут прогремел очередной залп.

— Линда, это Кабрильо. Оставляйте заложников и спускайтесь сюда. Живо! Вы нужны мне здесь!

Когда она не ответила, он в недоумении пробурчал:

— Куда, черт возьми, она подевалась?

Пять часов в неделю на протяжении двух лет посвящала она этому. Более пятисот часов за два года провела она в борьбе на матах с Эдди Сенгом в специально оборудованном додзё — помещении для занятия боевыми искусствами. Он учился у самого настоящего мастера, который еще в самом начале пути практически считался непобедимым на всем земном шаре.

Голос Хуана заставил Линду вспомнить об этих часах долгой и упорной тренировки, и паника, поглотившая ее, мигом отступила. Ее противник и опомниться не успел, как ствол винтовки, несколько секунд назад упиравшийся ей в поясницу, теперь был прижат к его бедру. Она резко ударила повстанца локтем в грудь, и тот одарил ее неприятным запахом изо рта. Затем, ни секунды не медля, Линда заехала ему кулаком в пах, вспоминая, как Эдди говорил:

— Если противник заваливается вам на спину или пытается захватить вас из-за спины, резко ударьте его в пах. Если же вы свободно можете от него уйти, то уходите и добивайте его так.

В этот раз Линда почувствовала, как преступник крепко схватил ее за талию. Схватив его за руку, она напрягла все свои мышцы и перебросила его через плечо, так что теперь они вместе полетели на стоявшее по правую сторону оборудование.

От столкновения с полом под своей собственной тяжестью и весом Линды повстанец начал задыхаться. Линда не растерялась и пережала ему горло. Глаза его закатились, и он надолго потерял сознание.

Она вскочила на ноги и в распахнутую дверь кухни увидала того мужчину, которого приняла за террориста. Он медленно опустил винтовку, которую вскинул было, чтобы выстрелить в схватившего ее преступника, но не решился. Она невольно ему кивнула, а он ответил ей широкой улыбкой. Затем, воспользовавшись парой наручников, она пристегнула преступника к ножке посудомоечной машины.

Вернувшись в столовую, Линда обнаружила, что двое ее солдат все так же стоят в дверях, не выпуская никого из нефтяников наружу, где их ждала еще более свирепая перестрелка.

Пол был завален людьми. Некоторые уже скончались. Однако большинство все еще корчилось от ран, полученных в рукопашной и при обстреле. Уцелевшие их сотрудники уже вовсю суетились вокруг них, пытаясь остановить кровотечение всевозможными тряпками и тканевыми салфетками и стараясь придать раненым удобное для них положение. Один из нефтяников, оказалось, в прошлом был медиком. В отличие от остальных, он принадлежал к белой расе. Его рыжие волосы уже тронула седина. Линда никогда прежде не видела таких огромных рук, как у него. Как никогда она ранее не видала людей такой грубой, мужественной красоты, как он. Когда он закончил с осмотром своего коллеги, который прислонился к столешнице перевернутого стола, он заметил ее и в пять длинных шагов пересек столовую, направляясь к ней.

— Хрупкая леди, я ума не приложу, каким чертом вас сюда занесло и кем вы вообще являетесь, но я чертовски рад вас видеть, — произнес он с явным западно-техасским выговором, уставившись на Линду сверху вниз. — Позвольте представиться: я Джим Гибсон, данная платформа находится в моем ведении.

Осознав, что перед ней стоит сам начальник этой платформы, Линда ответила:

— Росс. Линда Росс. Минуточку, — она вновь вставила в ухо свой наушник радиосвязи, выпавший во время схватки с террористом.