Книга Изумрудные глаза - Дэниел Моран

– Из вас получился бы неплохой профессионал.

– Я так полагаю, ты считаешь это комплиментом?

– Как вам угодно.

– Что ты похитил сегодня?

– Ничего, что имело бы отношение к вашему призванию.

Трент по-прежнему невозмутимо разглядывал проповедника, при этом он заметил, с каким страхом и изумлением посматривают на него Мила и Джимми.

Энди усмехнулся:

– Когда Ламонт Ньюмен установил мировой рекорд на двести метров с барьерами, это достижение продержалось тридцать лет. Многие требовали, чтобы он был подвергнут испытанию – не геник ли он? Он не был геником, просто таким быстрым уродился. Он ушел из большого спорта где-то между пятьдесят девятым и шестидесятым, став миллионером. Денег у него было не сосчитать – и не американских долларов, а кредиток Объединенных Наций. Вот я и удивляюсь, как это ты сумел победить его? А еще любопытствую, что именно он потребовал вернуть? Ламонт – сильный человек, так я считаю. Такие, как он, на пустяки не размениваются.

Он посмотрел прямо в глаза Тренту. Тот не ответил. Тогда проповедник начал надевать пальто – не спеша, сначала просунул в рукав одну руку, потом другую. Затем помедлил и обратился к Тренту:

– Значит, не покажешь?

– Зачем вам это?

Проповедник Энди не ответил, натянул пальто, застегнул пуговицы и вышел из комнаты. Мила, сидевшая на кушетке ближе других к огню, вся сжалась.

– Как же ты грубо разговаривал с ним, Трент! Просто поверить не могу, – произнесла она, глядя на Трента.

– Тебе следовало быть с ним повежливее, – поддержал ее Джимми Рамирес.

– С какой стати? – спросил Трент.

– Он – добрый человек, – пояснила Мила.

Трент задумался – прикинул про себя, что могло бы значить за Гранью выражение «добрый человек»? Приемлемого ответа не нашел и кивнул Джимми.

– Может, я застеснялся. Давай собирайся, я буду готов через пять минут.

На четвертом этаже того же здания, в комнате, которую Трент считал своей, имелись кровать, душ и что-то вроде чуланчика, где он хранил одежду. Более ничего.

Парнишка отодвинул дверь в кладовую, раздвинул висевшие там наряды и вошел в небольшое холодное помещение с выложенными кирпичом стенами, с которых свисали кабели. По грязному деревянному полу разбегались силовые шины. Вдоль стен до потолка было наставлено компьютерное оборудование. Посредине комнаты смутно виднелся современный пульт.

– Команда, свет.

Когда зажглось освещение, комната стала как будто больше. Трент поднял с клавиатуры на пульте пару небольших серого цвета вживляемых электродов, сел за пульт, вставил электроды в височные отверстия и закрыл глаза.

Он даже не попытался войти в виртуальное пространство, не стал вызывать Образ.

Кодировочные протоколы побежали перед глазами. Тысячи всевозможных паролей, затем замельтешила причудливая вязь компьютерных знаков. Вся эта работа требовалась, чтобы определить личность запрашивающего.

Неожиданно повыше пульта загорелся голографический объем. В нем очертился Букер Джеймтон – черты его лица отчетливо читались на экране даже с таким низким разрешением.

– Привет, Букер, – приветствовал его Трент. – Как насчет моего запроса?

– Должен огорчить тебя, Трент, – ответил Букер. – Ламонт Ньюмен работает на Рэндола Гетти Кристофера из «Сан Гетти ойл». Что-нибудь случилось?

Трент отшатнулся, будто его ударили:

– О-о черт!.. Что насчет Строуберри?

– Двадцать два года в церкви Эриса. Политикой не интересуется, однако имеет отношение к организации «Эризиан Клау». Член двадцати благотворительных фон­дов... в списке директоров или что-то вроде этого.

Трент не смог скрыть удивления.

– И этот тоже, – он вздохнул. – Спасибо, Букер.

– Трент, – напомнил Джеймтон, – для меня не совсем обычное дело заниматься поисками для других иг­роков.

– Я был занят.

– Имей в виду, теперь ты мой должник, – уточнил Букер.

Он помахал Тренту рукой. Экран погас, Трент задумчиво смотрел в пустое пространство. Потом произнес:

– Ничего я тебе не должен.

* * *

Прошло несколько дней, сравнительно тихих и спо­койных. Ранним вечером, в сочельник, Трент и Джимми отправились в ресторан «У Макги», где у них была назначена встреча с посредником, заказавшим им «хищение имущества особого рода» – так он назвал предложенную им сделку. С точки зрения Трента, «Макги» являлся не просто одним из хороших ресторанов, расположенных за Гранью, – это был его любимый ресторан. Чистый, с отличной кухней, ненавязчивым обслуживанием. Что важнее, это единственное место во Фриндже, где можно было в прием яемых условиях договориться о чем угодно. Прежде всего совершить выгодную сделку. Правда, после вкуснейшего обеда вполне можно было получить пулю в живот, но только не в самом заведении. На улице сколько угодно, но только не в зале. По большей части. На то между различными бригадами была устная договоренность, хотя каждый проживавший за Гранью прекрасно представлял себе, что значит «устная договоренность» в таком скверном месте, каким являлся Фриндж. Так что, потягивая приятный коктейль, каждый посетитель располагал временем, чтобы обстоятельно поразмышлять, где он получит пулю и доживет ли до следующего утра. К тому же с напитками и наркотиками здесь не «баловали», так что если напьешься, то не какой-либо дряни.

Тем же вечером, уже после того как Трент и Джимми вошли в ресторан, на противоположной стороне улицы, в тени высокого многоэтажного дома как бы невзначай начала собираться толпа. Скоро здесь уже толкались с полдесятка мужчин, все в черном и красном, в цветах семьи Цыган Макута.

Чуть повыше руки старшего группы в воздухе высветилось небольшое голографическое изображение.

– Знаете этого парня? – спросил он. Все собравшиеся уставились на снимок.

– Это Трент из Храмовых Драконов. Смотрите и запоминайте. Там, наверху, хотят, чтобы мы хорошенько проучили его. Чтобы другим было неповадно. Прежде всего надо забрать камень. Потом убить.

Трента и Джимми провели к их привычному столику, расположенному в глубине зала. Столы в главном зале были круглые и овальные, вдоль стены размещались отдельные кабинки. Они Трету не нравились – в кабинках, безусловно, тихо, уютно, но ему дважды приходилось наблюдать, как там, не успев достаточно быстро выбраться из-за стола, погибали посетители. За круглым столом, который они с Джимми зарезервировали заранее, могли удобно разместиться шесть или семь человек. Это место находилось на равном удалении от трех входов в зал.

Посредник уже сидел за столом. Он никогда не называл Тренту своего имени. Впрочем, Трент никогда и не пытался выведать его. Ему было достаточно знать, что этот небольшого роста, несколько расплывшийся человечек представляет один из крупнейших музеев на западном побережье Атлантики. Трент ни разу не видел, чтобы тот испытывал раздражение, сердился, негодовал или радовался. Порой молодой человек прикидывал, способен ли он вообще чему-либо удивляться.