Книга Валентина - Ферн Майклз

– Как раз из-за них мы и должны держаться вблизи колодцев, – терпеливо пояснил хозяин. – Разговор окончен. Мы располагаемся здесь на ночлег и снова отправляемся в путь завтра утром.

– Глупец! – выругался Паксон сквозь сжатые зубы.

Он дал приказ отряду ехать вперед. Караван наверняка остановится у колодцев Эль Хувиельфы, и там путешественники задержатся на несколько дней, чтобы напоить бесконечную череду людей и вьючных животных.

* * *

Валентина понукала коня, испытывая жалость: вот уже два дня нес он ее сначала по равнине, затем по жарким пескам пустыни и был единственным живым существом, которое она видела после отъезда из Напура. Между ними успели сложиться взаимоотношения, полные доверия. Конь спасал ей жизнь, а она даже не знала его имени! И вообще, дал ли Паксон ему какое-либо имя?

В седельной сумке девушки было немного еды: кусок сыра и сушеное мясо. Дополняли ношу мешок с зерном для коня и несколько мехов с водой, перекинутые через седло. Валентина мудро предусмотрела более солидные запасы пищи для коня, нежели для себя. Только от его выносливости зависело, доберется ли она до Бет-Набла.

Запасы воды подходили к концу, и Валентина взглянула на карту, найденную среди дворцового собрания рукописей. Примерно в дне пути до Бет-Набла должны попасться колодцы Эль Хувиельфы.

Девушка ехала, стараясь не слишком утруждать жеребца. Несколько раз она спешивалась и вела коня в поводу, позволяя отдохнуть, но быстро уставала от ходьбы по осыпающемуся песку и снова взбиралась в седло, извиняясь перед конем за свою слабость.

Спустя несколько часов после восхода, когда солнце стояло еще довольно низко над горизонтом, хотя уже слепило глаза, Валентина погнала коня на вершину гребня песчаного бархана, надеясь увидеть внизу колодцы Эль Хувиельфы.

Жеребца не пришлось особенно понукать, он уже учуял запах свежей воды, донесшийся к нему с ветром. Догадавшись, почему так охотно конь помчался вперед, Валентина не стала его сдерживать.

Не успели они достичь намеченной цели, как послышался рев верблюдов и звук человеческих голосов, что-то выкрикивавших и отдававших приказания. Натянув поводья, девушка с опаской приблизилась к гребню бархана. Она увидела внизу такой огромный караван, что он мог бы показаться снявшимся с места городом. Караван состоял из несметного числа вьючных животных, овец, коз и быков, тянущих повозки с товарами.

Валентина отъехала назад, заставив коня попятиться, чтобы их появление осталось незамеченным. Как же трудно было им отступать!

Свежая вода! Люди, жизнь в этом краю запустения и одиночества!..

– Нет, мы не можем… – прошептала девушка коню, – мы никому не можем доверять. Еще несколько часов пути – и мы окажемся в Бет-Набле!

Жеребец неохотно повиновался, и они продолжили путь.

Валентина решила ничего не говорить Ричарду Львиное Сердце о встреченном караване. Если дозоры крестоносцев не обнаружат его сами, это их вина, и нет смысла ей вмешиваться. Изнывая под палящим солнцем, девушка пришла к выводу, что мужчины никогда не перестанут затевать войны, а сражаются они вовсе не ради каких-то идей или же защиты родных земель, а просто потому, что им это нравится.

Солнце клонилось к закату, и воздух становился прохладнее, когда Валентина заметила дым от костра у подножия ближайшего холма. Погоняя коня, она двинулась к отряду войск Святого Креста.

Проехав по узкой лощине, а затем по склону холма всадница была остановлена двумя дозорными.

– Ты что здесь делаешь? – спросил один из них.

Выражение недоумения, появившееся на лицах воинов, когда незнакомка ответила на их родном языке, удивило Валентину. Она и не подумала о том, как смотрится в арабском наряде, надежно защищающем от палящего солнца пустыни. Теперь же Валентина поняла, что выглядит настоящей мусульманкой: халат, плащ, тюрбан и головной платок под ним, к тому же арабское седло на скакуне…

– Отведите меня к Ричарду Львиное Сердце. Я соотечественница королевы.

Валентина сама не знала, достаточно ли властности и уверенности вложила она в голос, но, бросив на нее еще один подозрительный взгляд, дозорный повиновался.

На противоположной стороне холма был разбит лагерь. Тысячи воинов находились здесь, однако лагерь походил на город мертвых: не собирались компании, чтобы поиграть в карты или в кости, менестрели не распевали песен, исхудалые лица мужчин свидетельствовали о голоде, сотни больных лежали под рваными одеялами, безразличные ко всему окружающему.

Валентина отыскала взглядом шатер короля. Она направилась к нему, и кое-кто из воинов время от времени поднимал на нее глаза, но кроме удивления в их взглядах не было ничего, даже малейшего намека на похоть, обычную при виде женщины, едущей по военному лагерю: голодные мужчины не имеют обыкновения проявлять интерес к женщинам.

Голодные! Что же случилось с провизией, которую она посылала войскам крестоносцев? Где отары овец и коз? Почему же у христиан нет ни молока, ни сыра? А зерно? Что случилось с зерном? Куда подевались сахар и сушеные фрукты? Валентина разглядела в сумерках длинные канавы вдоль всего лагеря. От них доносился тошнотворный запах. Вот и ответ на ее недоуменные вопросы – то вонь гниющего мяса животных! Припасы провизии пропали! Ее усилия были напрасны! Крестоносцы не проявили ни малейшей предусмотрительности! «Какая небрежность! Какая расточительность! – возмущалась Валентина. – Идиоты! Оказывается, они не имеют никакого представления о том, как хранить провизию! Должно быть, воины-христиане сразу же убили большую часть животных и нажрались до отвала! Или Ричард использовал присланные припасы для подкупа мусульман-предателей, вместо того чтобы заплатить им золотом? Но ведь золотом сыт не будешь!»

Гнев и обида теснились в груди девушки. Пропала провизия! Она представляла себе, как ели эти мужчины только лакомые куски, вырывая их друг у друга – жрали до отвала без единой мысли о завтрашнем дне! Валентина с негодованием сравнила соотечественников с мусульманами – они-то могли жить полгода, питаясь тем, что дает человеку овца, используя при этом все, вплоть до копыт!

Дозорный довел ее до шатра, над которым был установлен штандарт с изображением дракона. Оставив женщину снаружи, он вошел в шатер, чтобы доложить о ней. Валентина присела на пустой бочонок, ожидая встречи с королем. Усталая до изнеможения, она смотрела перед собой невидящим взглядом – ей невыносимо было видеть страдания людей.

По пути в Бет-Набл девушка размышляла, что именно следует рассказать Ричарду из своих приключений, но до сих пор она так и не приняла окончательного решения. Прежде ее одолевало лишь желание добраться до своих, а теперь она не могла даже думать о себе. Все эти люди с печатью смерти на лицах… Как Ричард допустил такое?

Рыцарь, откинувший полог шатра, слегка тряхнул ее за плечо и пригласил войти. Валентина была потрясена, увидев короля: Ричард казался еще более худым и изможденным, чем его воины, золотистые волосы спутаны, борода неухожена… Но голубые глаза оставались по-прежнему живыми и блестящими – они смотрели на Валентину с недоумением, казалось, Ричард не узнал ее.