Книга Саламандры. Книга 1. Трилогии огня - Ник Кайм

— Забирайся, мальчик, — велел он.

Ободранный остов экскаватора уже прогибался под весом Саламандра, лава вокруг подобралась еще ближе. Валин забрался на плечи Ба'кену и что было сил уцепился за шею и наплечник огнерожденного.

— Не отпускай, — велел Саламандр мальчишке и прыгнул обратно в тот самый момент, когда поток лавы принялся за экскаватор и через несколько секунд поглотил его целиком.

Расплавленный поток, бушующий по всей пещере, разделяя ее надвое завесой из липкой жары, захлестнул каменистый мостик. Обратно к Пириилу с Дак'иром дороги не было. Ба'кен едва видел сквозь дым и сыплющиеся обломки.

Он крикнул:

— Братья!

Рядом с тем местом, где он стоял, выстрелил язык пламени, и Саламандр, поморщившись, шагнул назад.

— Братья! — снова заорал он, но его голос заглушил треск земли и рев огня.

Конец Скории был близок. Времени у этого мира больше не осталось. Возможно, что у Дак'ира с Пириилом времени не осталось тоже. Моля Императора и Вулкана об их безопасном возвращении, Ба'кен неохотно отступил.

Валин задыхался. Саламандр слышал свистящее дыхание мальчика, чувствовал, как содрогается его грудь.

Ба'кен развернулся и направился к выходу.

— Держись, — велел он угрюмо и побежал по туннелю обратно к поверхности.

Среди пыла сражения Тсу'гану показалось, что из дыры выбрались Ромул с Апионом, таща повисшего на плечах раненого брата Текулькара. Файроновой руды при них он не разглядел, но тут его взгляд метнулся обратно в сумятицу боя.

Был дан приказ к полномасштабной атаке, и Саламандры теснили орков всем огнем и яростью, которые сумели собрать. Передовой линии больше не было: она уступила место глубоким ударам по стратегически важным точкам на всем протяжении фронта зеленокожих. При взгляде сверху удары выглядели бы как траектории пуль, медленно пробивающих себе дорогу сквозь темно-зеленую плоть зверя. Командиры ватаг, носильщики тотемов, псайкеры — все они были целями Саламандр. Выведи из строя орочьих командиров. Продемонстрируй им, что даже самые могучие из них могут пасть под огнем и клинком огнерожденных. Тут отлично показали себя штурмовые отделения. Варго и Ганнон устраивали налеты на уязвимые позиции или на вождей, оставшихся без защиты после неожиданной смерти или бегства своих сородичей.

Тысячи зеленокожих пали, мало что успев сделать в ответ. Но даже при таких условиях потеря каждого Саламандра ощущалась необычайно остро. Фугис вернулся в бой вместе с братом-сержантом Агатоном. Эти двое сражались плечом к плечу, их отвага была достойна даже похвалы Вулкана. Но апотекарий, каким бы героем он ни был, не мог прийти на помощь всем своим павшим братьям. Если они переживут эту битву, Фугиса ожидает немало работы.

Тсу'ган потерял Фугиса и Агатона из виду после приказа Н'келна начать полномасштабное наступление, и он не знал, сражаются ли они еще.

Битва растянулась вширь, и пепельные дюны стали похожи на медную пустыню, так они были залиты кровью. Сейсмические толчки почти непрерывно терзали покрытый волнами пепла ландшафт, и темные молнии вырывали полосы в небе, когда вспыхивали извержения вулканов. Их голоса вторили зловещим рефреном тяжелым раскатам грома над головой.

— Мир умирает, брат! — прокричал Тсу'ган. Он остался рядом с Претором, хотя отделение сержанта рассыпалось среди толчеи рукопашной схватки. Иагон, например, был где-то совсем в стороне. Тсу'ган лишь надеялся, что тот еще жив.

— Что ж, это подходящий конец и для нас, — отозвался Претор, сокрушив орка ударом трещащего разрядами громового молота, — в пасти дыма и пламени. Всё — прах, когда приходит конец света, брат.

Тсу'ган улыбнулся про себя: слова Претора прозвучали точно из уст брата Емека.

— Всё — прах, — согласился Тсу'ган и продолжил сражаться.

Поверх нарастающей сумятицы последней бури Скории едва слышный в кипении битвы, рокочущий отзвук металла эхом донесся из внутренностей железной крепости.

Над краем стены показался тупой нос длинноствольного орудия, созданного Железными Воинами, но очищенного и освященного Саламандрами. Пыль и камни бурными каскадами ссыпались с металлического кожуха; пневматическая платформа подняла его из глубин цитадели, и орудие надменно вознеслось над поверхностью Скории, точно металлический палец темного и мстительного бога.

На мгновение, всего на краткую секунду, сражение остановилось: все, кто увидел появление пушки, замерли в изумлении. Ее жерло были направлено к небу, намереваясь уничтожить черное солнце. От запитанных файроном накопителей электризовался воздух; пульсирующий гул излучал волну силы. Пушка набрала мощность, а затем, секунду спустя, дала залп.

II

Возмездие

Мир вокруг Дак'ира погружался в черноту. Руки тяжелели, в глазах темнело, его сопротивление Гхоргану слабело.

— Вот так, — услышал он голос шипящей магмы. — Вот так, обретай покой…

Толчок из-под земли не дал Саламандру провалиться в забвение. Когда пещеру тряхнуло, бесцеремонная сила разбросала по сторонам сцепившихся десантников.

Схватившись за горло, Дак'ир закашлялся и с клокотанием втянул в легкие горячий и полный дыма воздух. Ощущения напомнили ему Ноктюрн и пещеры Игнеи — это было все равно что вдохнуть панацею. Пока зрение Дак'ира прояснялось, Гхорган поднялся на ноги. Пещеру снова тряхнуло, и Воин-Дракон ухватился за каменную стену. Огромная трещина побежала вдоль нее, гейзеры раскаленного пара и огня с ревом взлетали из неторопливо раскалывающейся на куски земли. Тут и там появлялись небольшие разломы и отвесные провалы, похожие на раскрывающиеся рты с жидкими языками, горячими и светящимися. Отступник обходил их, направляясь к Дак'иру с намерением закончить то, что начал.

— Сдавайся, Саламандришка, — произнес он негромко и устало.

Гхорган не замечал боевого клинка в руке Дак'ира, пока не стало слишком поздно. Лезвие клинка было всего полметра длиной, но Саламандр погрузил его в грудь отступника по самую рукоять. Точный удар нашел щель между керамитовыми пластинами и прошел сквозь доспех, кость и плоть.

— Жизнь за жизнь! — прорычал Дак'ир. — Мой капитан должен быть отмщен.

Гхорган скривил губы от боли; глаза его превратились в узкие щелочки. Даже когда Дак'ир провернул клинок, нащупывая жизненно важные органы и мягкие ткани, отступник не перестал бороться и погрузил когти в шею Саламандра.

Дак'ир вскрикнул и нанес свирепый удар в ухо Воину-Дракону, одновременно еще глубже пропихивая клинок другой рукой. Гхорган дернул головой и принял удар в гораздо более твердую челюсть, однако это заставило его вытащить коготь.

С острия закапала кровь, и тут из стены жара неподалеку выкатился огненный шар, оставляя за собой дымный след. Из шара возник Пириил, свернувшийся клубком в надежных объятиях своей мантии из драконьей шкуры.