Книга Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки - Сергей Юрьевич Ежов

а Катя продолжила распоряжаться:

— Сергей, раз уж он так хочет, поведёт «Жигули». Антон будет запасным пилотом. Девочки, не позволяйте мальчикам скучать! Юра повезёт меня. Серёжа, попрошу не увлекаться педалью газа! Мы едем отдыхать, а не на ралли «Париж-Дакар». Юрий! Когда будешь вести машину, помни: я очень ценная и хрупкая. Понял?

— Яволь, мон женераль!

— Девочки давно просили познакомить их с Антошей и Серёжей. — пояснила Катя, когда мы тронулись вслед за Ладой.

— А я?

— Юра, ты смотрел пьесу Лопе де Веги «Собака на сене»?

— Конечно.

— В таком случае, знай: ты мой Теодоро. Стану ли я Дианой де Бельфлёр не знаю, но ни одной Марселы рядом с тобой я не допущу.

— Сурово. — ухмыльнулся я.

— Ты лучше скажи, что послужило непосредственным толчком к твоей тоске?

— Странный вопрос, и неожиданный…

— Может быть, какое-то воспоминание?

— Да, действительно, было такое. Помнишь, я рассказывал про мужика, с которым мы вместе лежали в больничке, только я выздоровел, а он помер?

— Конечно же, помню.

— Знаешь, я пообещал, что помяну его, устроив комсомольские поминки. Да. А потом напрочь забыл о своём обещании.

— Здесь ты неправ, Юрий. Нехорошо забывать о своих обещаниях. Только мне непонятно: тот человек был неверующий? Почему именно комсомольские поминки?

— Это очень противоречивая история, Катя. Валерка Иваниенко безо всякого сомнения был глубоко верующим человеком. Другой вопрос, что он люто ненавидел официальную церковь, вернее церкви. Валерка не верил ни одной из конфессий, а уж священников презирал всех однозначно.

— Мне знакомы подобные типажи. В старших классах школы я даже участвовала в социологическом исследовании по вопросам веры.

— Значит тебе понятно, о чём я. Валерка несколько раз повторил, что в настоящих коммунистах и комсомольцах живёт бог, а в попах и их капищах бога нет.

— Ты знаешь, Юра, твой Валерий во многом прав: священники, точнее, большинство из них, являются простыми исполнителями. Если угодно — клерками в своих конторах. Для искренне верующего человека встречи с такими священнослужителями очень болезненны. Здесь бы я припомнила нашу первую встречу: помнишь как уныло и скучно бунтовали профессора кафедр научного коммунизма? Я очень ярко помню твоё к ним брезгливое отношение.

— Настолько было заметно?

— Не представляешь, насколько. И учти, многие участники митинга увидели и отметили твою реакцию. Мстить, конечно же, никто не станет, но подвернётся случай — сделают гадость.

— Уверена?

— Не сомневайся: в части людской злопамятности я многих могу просветить, поскольку специально изучала этот вопрос.

Машины тем временем покинули Москву и мчались на юго-запад по Наро-Фоминскому шоссе.

— Ой, Юра, остановись! — вдруг воскликнула Катя.

Я нажал на тормоза, и лишь потом спросил:

— Что случилось?

— Ничего особенного, просто мы проехали реку с необыкновенно милым названием. Река Незнайка! Представляешь?

Катя вышла из машины и направилась к мосту, который мы только что переехали:

— Юра, сфотографируй меня на фоне знака!

Щёлкнул Катю на фоне знака «река Незнайка», потом сфотографировал вместе Катю, Дашу и Лику: машина ушедшая вперёд вернулась, и девушкам тоже заблажило запечатлеть себя на фоне знака. Смотрю, а мои телохранители слегка напряглись, и похоже решают для себя вопрос: столь ли невинны причины задержки Кати у моста. Антон даже прочесал всё вокруг места, где стояла Катя, но ничего не нашел.

Вот ведь… А шпионские игры вокруг меня никак не утихают.

Проехали Апрелевку, и сразу после Алабино повернули направо.

— Там налево от Наро-Фоминской трассы, от Алабино до Кубинки расположен преогромный полигон. — сообщил я.

— Я знаю. В детстве я тут бывала с папой и мамой на каких-то учениях. Мне тогда очень понравилась пшенная каша, которой меня угостил повар в солдатской столовой. — улыбнулась Катя — То, что готовили для офицеров и дипломатов тоже было очень вкусно, но солдатская каша была какой-то более настоящей. Я попросила папу, и он наградил повара и его начальника-офицера значками французского МИД. Интересно, гордился ли тот повар значком от маленькой девочки?

— Хочется надеяться, что да. — улыбнулся я — Ведь он тебя угощал просто от широты души. Просто потому что видел перед собой маленькую девочку.

— Да. — вздохнула Катя — Удивительное дело такие случайные встречи, они очень ярко раскрывают душу народа.

Километров через двадцать пять мы свернули направо и въехали в маленькое село. Проехали его насквозь и остановились у довольно просторного пятистенка с примыкающим к дому крытым хозяйственным двором.

— А где баня? — требовательно спросила Катя у Сергея.

— Смотри: за домом начинается огород, в его конце, у самой реки стоит баня.

— А как называется река?

— Пахра.

— Пахра? Что значит это слово?

— Есть две версии происхождения названия. — пустился в пояснения Антон — Кто-то утверждает, что Пахра от слова пихать, а другие полагают, что оно происходит от слова «ахр», что по-угорски означало озеро. Лично мне больше нравится версия с пиханием. Ты бы посмотрела какой тут бывает ледоход!

— А сама деревня почему именуется Секерино?

— Пока не знаю. Думаю, что это производное от секиры, но могу и ошибаться.

Сергей взялся топить баню, забегал с топором и дровами, а мы с Антоном принялись таскать воду. Помывка небольшая, всего-то шесть человек, но чтобы намыться вволю воды нужно немало. Наши девушки отправились наводить порядок в доме и готовить угощение.

Спустя два часа, когда совсем стемнело, мы отправились в баню. Сначала парни. Лично я ни в той ни в этой жизни слишком горячую баню не любила и не люблю и считаю правильной теорию сотни: это когда температура в парилке должна быть в районе шестидесяти градусов, а влажность сорок процентов. Иногда можно поддать пару, но ненадолго — не люблю самоистязания. Так что я всласть напарился, до хруста намылся и слегка поплавал в речке: здесь явно экскаватором вырыта приличная яма, куда можно спокойно нырять.

Переоделся в чистое и отправился в дом, а навстречу уже торопятся наши девушки: они тоже хотят приобщиться к деревенским удовольствиям. Вскоре в дом прибежали и парни: они тоже не стали задерживать девчонок.

— Ребята, а как вы между собой поделили девчонок?

— Очень просто! — улыбается Антон — Серёга сел за руль, а я на заднее сиденье, так что девчонки сами нас выбрали.

— Вам что, всё равно?

— Наоборот. Обе девочки прекрасные: умные, начитанные, спортивные. Да что там говорить: Катя абы кого в подруги не возьмёт. А что выбор предоставили девочкам — так они всегда сами выбирают.

— Ну и ладно. Может быть, пока девчонок нет, накроем на стол?

— Всё уже сделано.

Я заглянул в комнату и обнаружил там нарытый на шестерых стол, а на краю стола рюмку, накрытую