Книга Диктатура Евы - Ирина Успенская

— Нельзя так, гарнизон будет недоволен, — нахмурился капитан. — К таким как она всегда ходят, она же не за любовь, а за деньги.

— Значит, выживший младенец останется сиротой при живом отце только потому, что кто-то из твоих воинов слепой? И не видел что баба к которой он ходит беременная? — Ева в бессилии сжала кулаки. Она прекрасно понимала, что даже в просвещенном двадцать первом веке она не нашла бы понимания у большинства, но все равно начинала злиться. — Плети или расчет!

— Гарнизон подчиняется герцогу Ридверту и ему клялся в верности, — отчеканил Итан, но взгляда не отвел. — По уставу гражданское лицо не имеет права наказывать воинов гарнизона.

Ева поняла, что проиграла. Все что она скажет, все ее доводы — это просто женские эмоции. Капитан Итан до сих пор выполнял ее приказы, потому что они не шли в разрез с его убеждениями, но сейчас он показал, что никогда не подчинится женщине. Для него все ее слова и действия — блажь.

Ева молчала, оставить последнее слово за капитаном значит показать слабость, но и угрожать ей было нечем. Она всегда предпочитала в делах тишину и непредсказуемость, вот и сейчас Ева постаралась осторожно пройти по очень тонкому льду, не упасть и не провалиться.

— А ведь положение может измениться, комендант. Мой супруг слишком долго отсутствует и если гарнизон, который он изрядно распустил, не подчиняется мне как хозяйке крепости, что ж… я найду способ заставить его подчиниться иначе.

С этими словами она прошла сквозь расступившуюся толпу и направилась к себе. Ева шла и считала шаги. Вдох, шаг, выдох, шаг… Внутри клокотал дичайший коктейль из обиды, злости и несправедливости, а перед глазами стояло молодое опухшее от слез лицо женщины, которую она приговорила к смерти. И Ева знала, что это лицо она не забудет никогда…

Она глубоко вздохнула и смахнула с глаз слезы.

— Это было правильное решение, не стоит переживать, — рядом возник Бурхун и его сочувствующий взгляд отчего-то разозлил.

— Я не жалею о принятом решении, — резко ответила Ева. — Оставь меня.

Наемник коротко кивнул и отстал. Пока шла по коридору к своим апартаментам чувствовала его взгляд в спину и слышала мягкие шаги, потом к ним присоединилась тяжелая поступь и у дверей в покои ее нагнала Карля.

— Рано мужика тронули, шата Ева, ох, рано, — тяжело вздохнула бывшая трактирщица. — Не по зубам он вам пока. Надо было силу сперва к рукам прибрать, а то эти яйценосные петухи понимают только власть более сильного, террор и диктатуру.

Ева улыбнулась, слова звучали незнакомо, но внутренний переводчик выдал их схожий с земным смысл.

— Будет им диктатура, Карля. Диктатура Евы.

— И это правильно, — энергично кивнула управляющая. — Герцог ваш держал всех в кулаке, тот еще… был. А вы молоденькая, тоненькая, бледная да тихая. Вот морды и воротят. Надо их… Ух! — Карля сжала кулак и помахала им перед носом. — Кто тута власть? Вы власть! Единоличная! А теперь завтракать! Там Люшка наша узкоглазая прибыла, ждет для доклада.

— Что же ты раньше не сказала? — воскликнула Ева, ощущая, как злость и обида уходят вглубь, смываемые радостью встречи.

— Ну так я на закуску, чтоб веселее принимать питание было, — подмигнула Карля.

Лю сидела в гостиной и слушала Яську, та торопливо рассказывала о событиях в крепости, но увидев Еву, испуганно сжалась, а потом вдруг разревелась и бросилась к ней. Ева присела, обняла девочку за худенькие плечи и прижала к себе, испытывая непреодолимое желание защитить, спрятать, уберечь.

— Что случилось, малышка?

— Я… я… к младенчику ходила, его жёнка дядьки Ульяма пока приютила. И там слышала, — шмыгая носом и заливая Еву слезами, зашептала девочка, — как она говорила, что злыдня мать еще двоих погубила, потому что они для нее не люди, потому что от чужих, а не от мужа рожденные. А теперь и этот малец помрет, потому что никому не нужен чужой ребенок. Отчим тоже кричал, что меня надо было удушить малой, — и она разрыдалась взахлеб. — Вы меня не выгоните, нет? Я ведь тоже для вас чужая…

Ева сильнее прижала ее к себе.

— Ясечка, я ведь тебе обещала, что никому не отдам, почему ты мне не веришь, а веришь глупым теткам?

— Она не глупая, она добрая и работящая, — сильнее уткнулась носом в ключицу Яська. — Жёнка у дядьки Ульяма хорошая.

— И младенец не умрет, не позволим. Организуем детский дом, а когда ты вырастишь и выучишься, станешь его директрисой. Будешь учить деток. Хочешь?

— А директриса это хозяйка? — Яська моментально перестала плакать, прислушиваясь к тихому голосу. — Как тетка Карля?

— Ага. И прекращай во мне сомневаться. Ты моя и я тебя никому не отдам. Ясно?

Ева поцеловала ее в мокрый нос и поднялась.

— А можно я тогда побегу скажу, что младенчика в детский дом определят? Можно? — непоседа от возбуждения подпрыгивала на месте, бросая быстрые взгляды на дверь, так ей хотелось рассказать новость.

— Только умойся, а то перепугаешь младенца.

— Я его из рожка кормила!

Яська побежала в ванную а спустя минуту выскочила за дверь. Ева посмотрела ей вслед и покачала головой. Вот бы и ей уметь так быстро забывать плохое и переключаться на более приятные вещи и мысли. Но, увы, это было бы слишком просто.

— Дай мне пять минут, — произнесла, проходя мимо молчаливой Лю Сунь. — Смыть с себя пот и плохое настроение.

Из спальни выбежала Гленна с платьем и полотенцем, но Ева отмахнулась от горничной и заперлась в ванной. Ей нужно было хоть немного побыть одной, чтобы никто не видел как герцогиня, некрасиво кривя губы и размазывая слезы по щекам, рыдает под шум воды, опершись руками о раковину.

Через пятнадцать минут она вышла в гостиную, закутавшись в тот самый королевский халат и накрутив на голове тюрбан из полотенца. На столе стояли тарелки с едой и источали такой аромат, что рот моментально наполнился слюной, а в животе по-плебейски заурчало. Ева отправила Гленну за женой лекаря, а сама направилась к столу.

— Присоединяйся, — кивнула она, и первая подала пример. Лю не стала ломаться и села напротив. — А где Даммар?

Сунь взяла гренку аккуратно намазала на нее тонкий слой гусиного паштета, накрыла куском сыра и только после этого спокойно ответила:

— Даммар остался в ордене.

— На каком основании? — Ева отложила вилку. Она чувствовала ответственность за мальчишку и то, что сообщила Лю, ей не понравилось. — Ответь, а потом расскажи все по порядку.

Подруга осторожно откусила кусочек бутерброда, с блаженным видом прожевала и неторопливо ответила:

— Все хорошо. Марлин подтвердил наши подозрения, в парне скрыт редкий дар артефакторщика. Он сумеет создавать механизмы и населять их маленькими талями, как умели древние. Вы бы видели, шата Ева, как загорелись глаза интригана Марлина, — Лю тонко улыбнулась. — Но делать такой подарок ордену мы ведь не хотим?