Книга Единственная для эшра - Ираида Волконская

– Понимаешь… этот ритуал, его проводят только раз в десять лет. Они просто не дадут нам второго шанса. Несмотря на то, что находясь в постоянном контакте с эшром, человеческие женщины живут гораздо дольше, уже к сорока годам их яйцеклетки перестают созревать, – говоря это, Алан вновь опустил взгляд, не выдержав отчаяния, которое наверняка отразилось в моих.

– Я не понимаю. Почему? – не сдавалась я. Эта информация просто не укладывается у меня в голове.

– Если говорить точнее, они погибают ещё в зачаточном состоянии, находясь в яичниках, из-за веществ, которые содержаться в семенной жидкости эшра. Иными словами контакт с эшром имеет серьёзные последствия для организма человеческой женщины. Например, если у женщины в возрасте шестидесяти лет прожившей всю жизнь с эшром по каким-то причинам не будет с ним близости долгое время, то буквально в течение года она резко постареет, и будет выглядеть и ощущать себя на свой реальный возраст. Ваш организм, к сожалению, становится полностью зависимым от нас. Извини, что не говорил про это раньше. Я просто представить не мог, что с нами может случиться такое, – говоря всё это, Алан был чудовищно напряжён, – это выдавали насмерть сцеплённые в замок руки. Я буквально физически ощущаю его боль и чувство вины, которое он испытывает.

– Да-а,… это довольно шокирующая информация, – просипела я, моментально севшим голосом. Но сдаваться я по-прежнему не собиралась. – И всё равно, я не понимаю, зачем нужен какой-то ритуал, если весь секрет в контакте с мужем в первый день гона? Неужели обязательно нужно читать какие-то молитвы или ещё что-то в этом духе?

– Думаешь, пары не пробовали зачать ребёнка в этот период самостоятельно? Ведь гон, по сути, и есть время для зарождения потомства. Но, видимо, нужно что-то ещё.

Алан не выдержал напряжения и, вскочив со стула, отошёл к окну, как тогда в своём кабинете. Я понимаю, что ему больше нечего мне сказать. Всё уже сказано и у нас действительно остался последний шанс. А ведь ещё совсем недавно я думала, что впереди меня ждёт долгая и счастливая жизнь с Аланом, и что ничто (ну кроме Аарона) не сможет этому помешать. Разве, я могла подумать, что есть какие-то временные рамки для того чтобы стать родителями, казалось, что впереди ещё много времени. А теперь всё сжалось до одной недели и неизвестного ритуала, а потом…

Я смотрю на его напряжённую спину, на спутанные шёлковые волосы, которые я так люблю перебирать, когда мы отдыхаем после единения – неужели я смогу забыть всё это? А если нет? Если Шерраску не удастся стереть мне память, как тогда после брачного обряда? Что тогда? Нет! Не буду об этом думать! У нас всё получится! Я буду думать только об этом. Я хочу и должна стать матерью! Я ведь так люблю мужа!

В клинике я пробыла ещё сутки, а потом меня отправили домой. Последние дни перед ритуалом прошли как во сне. Марте я ничего не рассказала. Просто не смогла. Я не хочу видеть её тревожное и жалостливое выражение лица. Она молодая мать ну очень непоседливого и капризного клыкастого малыша, ей нужны только позитивные эмоции.

Меня всё не оставляет мысль, что в потере наших с Аланом детей виновата я. Возможно, в глубине души я до сих пор не хочу становиться матерью. Никак не могу в себе разобраться. Всё думаю и думаю. Но только сильнее завязаю в трясине хаотичных мыслей и путаю сама себя. Чувство вины не отпускает. Сейчас мной овладел страх потерять любовь всей моей жизни. Я просто не смогу без него жить! И это сводит меня с ума. Страх перед, наверняка, не самым приятным ритуалом меркнет, перед страхом потерять любимого навсегда. Сейчас я готова пойти, на всё что угодно только, чтобы остаться с ним.

К моему большому сожалению, нам нельзя заниматься любовью в эти дни, так как есть риск того, что я могу зачать перед ритуалом и опять потеряю ребёнка. Но Алан постоянно рядом со мной – мы подолгу сидим, обнявшись на нашем любимом диване в гостиной, спрятавшись от всего мира под ажурными листьями Монстеры, и молчим. Я смотрю на него будто впервые, и стараюсь запомнить каждую чёрточку его лица, его запах, ощущение его рук на своём теле, его глубокое дыхание и гулкие размеренные удары его сердца. Нет, я не потеряю тебя любимый. Мы будем вместе, и никакие старейшины не смогут нам помешать.

Часть четвёртая

Ритуал

Глава 19

Как и одиннадцать лет назад Алан разбудил меня ночью и сказал, что нам надо ехать. Его голос был хриплым, а глаза светились, что было заметно даже при включенном свете. Меня пробил нервный озноб, в груди теснились дурные предчувствия, но я, сжав волю в кулак, заставила себя, молча и быстро одеться. До особняка добрались быстро и без помех. Пока ехали, Алан молчал и периодически глубоко вдыхал воздух, раздувая ноздри, после чего начинал стискивать руль так, что мне казалось, что он его раскрошит. На меня он старался не смотреть, и мне становились понятны его опасения о том, как у нас всё получится. Было видно, что ему уже сейчас довольно тяжело сдерживаться. Поэтому, я старалась его не провоцировать, и молча вжавшись в спинку кресла, смотрела в окно.

Нас встретили и сопроводили к лифту, на котором мы спустились на минус шестой этаж. С каждой минутой моя нервная дрожь всё продолжала усиливаться и я даже начала стучать зубами. Внизу нас уже ждала пожилая эшари образ, которой когда-то являлся мне в кошмарах, которые были воспоминаниями о брачном обряде и всем что с ним связано. Увидев её, я вздрогнула и рефлекторно схватила Алана за руку.

«Я не хочу с ним расставаться! Только не сейчас!»

Заметив мою реакцию, эшари нахмурилась, но никак не прокомментировала увиденное. Алан посмотрел на меня и сказал, чтобы я не боялась, – ритуал будет проведён через несколько часов, за которые нам обоим надо подготовиться. Эшари попросила меня следовать за ней. Я с огромным трудом заставила себя отцепить свои непослушные пальцы от руки Алана и сделать первый шаг в сторону удаляющейся женщины. Моё тело будто закостенело и не желало нормально двигаться. Я шла и не оглядывалась, потому что стоит мне посмотреть на Алана, и я уже не смогу уйти от него.

Меня привели в небольшую купальню, напоминающую грот, где уже находились шесть прекрасных эшари. Четыре из них были в воде, а две, обёрнутые в бордовые отрезы тонкой ткани, сидели на краю купели, свесив в воду ноги.

Стоило мне появиться, как разговоры стихли и шесть пар глаз с удивлением уставились на меня. Сопровождающая меня эшари, по традиции не проронив более ни слова, удалилась, оставив меня в неведении на откуп прекрасным клыкастым девам. Как я поняла, надо искупаться. Раздеваться при посторонних очень не хочется но, похоже, у меня нет выбора. Так, сопровождаемая удивлёнными взглядами, я прошла к каменной скамье, у которой стояли туфли девушек, а за ней находились полки с одеждой, которую оставили здесь эшари. На одной из полок я обнаружила отрез точно такой же ткани, в которую были обёрнуты остальные девушки в этой комнате. Значит – это что-то вроде купальника – средневековый вариант. Отвернувшись к стене, я начала раздеваться. Всё это время в купальне стояла оглушительная тишина, которая меня начала раздражать. «Почему они так отреагировали? Может, стоило поздороваться?» – крутились в моей голове вопросы. Наконец, закрепив потуже ткань, я направилась к купели. Но не успела я опустить ноги в воду, как одна из девушек (жгучая брюнетка с сапфировыми глазами) не выдержала и спросила: