Книга Ее секрет - Наташа Лестер

Но потом здравый смысл вернулся к ней, и она испуганно отпрянула.

– Что ты делаешь? – прошипела Лео, радуясь тому, что двери театра открылись только сейчас и выходящие оттуда люди не стали свидетелями их поцелуя.

– Что мы делаем? – переспросил он. – Наблюдая за Алисой сегодня вечером, я вдруг понял, что она больше не нуждается во мне. Теперь у нее есть ее балет и Джесси, и она подыскивает себе квартиру. Матти больше не имеет над ней власти, и мне больше нет нужды оберегать ее на каждом шагу. Поэтому я могу развестись с Матти. Больше ничего не значит и то, что Матти может исполнить свою угрозу и рассказать Алисе о том, что я не ее отец. Алиса переживет. А вот мне без тебя жить дальше незачем.

Слова Эверетта вскружили Лео голову и зазвучали у нее в ушах, пока шумная толпа обтекала их, на разные голоса обсуждая Джесси, Алису и весь гала-концерт. Неужели стало возможным то, что всего пять минут назад казалось ей недосягаемым? Разумеется, нет.

– Но мы до сих пор не знаем, является ли Алиса нашей дочерью. И можем никогда не узнать этого, – медленно проговорила Лео. – А ведь я нужна тебе только в том случае, если…

– Ты сошла с ума? – Эверетт взял ее лицо в ладони. – Моя любовь к тебе никогда не зависела от того, будет у нас с тобой ребенок или нет. Я хочу тебя. Я люблю тебя. А все остальное должно было стать лишь приятным и неожиданным, но совсем не обязательным благословением.

– Ты уверен? – спросила она, потому что этот выход выглядел слишком уж простым после того, как вся их предыдущая жизнь обошлась с ним так жестоко.

– Уверен.

Одно-единственное слово, без всяких прикрас. Они им были не нужны.

А потом она вдруг улыбнулась, Эверетт рассмеялся, и все встало на свои места.

– Бог ты мой, – прошептала она, когда на нее снизошло понимание того, что с ними будет дальше.

Отныне по утрам она будет просыпаться рядом с Эвереттом. По вечерам будет приходить к нему, садиться рядом, класть голову ему на плечо, а он станет гладить ее по голове, пока они говорят о чем-нибудь. Она сможет прикоснуться к его телу в любой момент, как только захочет. И теперь он навсегда будет принадлежать ей одной.

Лео взяла его под руку.

– Это действительно происходит наяву?

– Думаю, что да.

Лео прикусила губу и заметила, как Эверетт пожирает ее взглядом. В его глазах читалась неутолимая жажда того, чего они так долго были лишены.

Она стиснула его руку.

– Не сегодня. Сегодня – вечер Алисы. Ты должен быть с ней. Ты можешь гордиться своей дочерью. Отпраздновать ее успех. А завтра ты обо всем скажешь Матти. Потом ты приедешь ко мне и отнесешь меня в постель.

Глава тридцатая

В дверь позвонили в шесть часов вечера на следующий день, и Лео поспешила открывать, потому что отпустила слуг до конца недели. Она не хотела, чтобы в доме был кто-то еще, кроме нее и Эверетта, и тогда они останутся одни на несколько дней и найдут чем заняться! Но улыбка растаяла у нее на губах, когда она увидела, что на пороге стоит не только Эверетт. Рядом с ним была Фэй.

– Фэй? – с опаской произнесла Лео, которую тотчас охватили дурные предчувствия. – Зачем ты пришла?

– Впусти меня, и я все расскажу, – заявила в ответ Фэй своим прежним бесшабашным тоном, прибегая к которому она неизменно получала все, чего хотела.

Фэй протиснулась мимо Лео, которая не могла пошевелиться, уверенная, что, какие бы надежды они с Эвереттом ни лелеяли этим вечером, Фэй разрушит их, окончательно и бесповоротно.

Эверетт выглядел ничуть не менее растерянным и сбитым с толку, чем Лео.

– Ее авто подъехало одновременно с моим, – сказал он. – Я решил, что это ты пригласила ее.

– С чего бы вдруг? – сказала Лео. – Мне никто здесь не нужен, кроме тебя.

– Тогда давай пойдем и узнаем, чего она хочет, – угрюмо проронил он и взял ее за руку.

К тому времени, как они вошли в гостиную, Фэй, разумеется, уже угостилась джином и даже наполнила бокалы для Лео и Эверетта.

– Ты думаешь, мне это понадобится? – спросила Лео.

Фэй пожала плечами, одним глотком осушила свой бокал и повернулась спиной к Лео и Эверетту.

– Я подумала, что вы, быть может, захотите узнать, как я провела день, – непринужденно заявила она, но Лео безошибочно различила в ее голосе те же самые надрывные нотки, которые звучали во время их недавнего разговора, и на нее вновь нахлынуло предчувствие, что женщина, стоящая перед ней, находится на грани срыва.

– Провела день? – переспросила Лео, покосившись на Эверетта, который в ответ лишь пожал плечами и крепче стиснул ее руку.

– Я была в приюте для новорожденных.

– Зачем? – На этот раз первым заговорил Эверетт.

– Оказывается, одна из сестер работала там и в феврале 1920 года, – ответила Фэй. – Они стараются держаться вместе, эти сестры. Собственно, им особо и некуда больше пойти. Как бы там ни было, она уже старая и больная, почти не говорит. Когда я увидела ее лежащей в постели, то решила, что только зря потратила время. Раз она не в состоянии говорить, как она может рассказать мне что-либо?

Лео поняла, что ей нужно нечто большее, нежели рука Эверетта. Она обняла его за талию, и он последовал ее примеру.

– Но у этой сестры на шее было ожерелье из жемчуга «барокко». Я обратила на него внимание, потому что нечасто встречаются монахини, носящие жемчужные ожерелья, не так ли? – Фэй коротко рассмеялась. – Дежурная монахиня сказала, что не знает, откуда у нее это украшение, и что она, должно быть, долгие годы прятала его под облачением. Они увидели его только после того, как она заболела, и у них не хватило духу отобрать у нее ожерелье. Большинству людей нравится круглый жемчуг правильной формы. А вот мне всегда нравилось нарушать правила.

В голове у Лео забрезжили воспоминания. Фэй, стоящая на палубе парохода с ниткой жемчуга на шее. Фэй, рука которой непроизвольно взлетела к горлу в тот день, когда Лео впервые пришла к Бену с деловым предложением, и жемчугов на ней уже не было.

– Видите ли, – насквозь фальшивым жизнерадостным тоном продолжила Фэй, – свои жемчуга я отдала миссис Паркер. Я хотела, чтобы они достались моему ребенку, чтобы у нее остался бы сувенир на память обо мне. И я решила, что именно их Матти поместила в свой индивидуальный банковский сейф.

– Но если их носила монахиня… – начал было Эверетт.

– То ребенок, которого забрали в приют для новорожденных, был моим. И Джоан оказалась права; он был слишком болен…

Теперь настал черед Фэй умолкнуть. Потому что если дочка Фэй была слишком слаба, чтобы ее удочерили в тот же день, и ее отдали в приют, то, скорее всего, она умерла много лет назад. А ребенок, которого Матти забрала себе, – Алиса – была дочерью Лео и Эверетта.