Книга Король решает не всё - Остин Марс

— Идем, — Вера кивнула на прощание доктору и пошла за Ликой.

* * *

У Булата было так же весело и спокойно, как и раньше, в этой теплой атмосфере Вера быстро расслабилась и заулыбалась, хотя внутри и продолжал дрожать ледяной шок от мыслей об Артуре. Но внешне она шутила с Булатом и смеялась, а когда в двери засветился знакомый овал, окончательно закрыла внутренний холод на замок:

— Ура, ты пришел!

— Ура, я пришел! — Барт вприпрыжку доскакал до своего стула и с грохотом плюхнулся на него, чуть не свалившись, вздохнул, с обожанием рассматривая Веру, и попросил: — Вер, а давай ты мне будешь через господина Шена каждый раз что-нибудь поесть передавать? Он к тебе постоянно ходит, пусть носит, а? Я твою сумку в тот раз два дня ел, это было так круто, мне все завидовали. Я только последний блинчик оставил в холодильнике, ну, если соскучусь. — Он смущенно хихикнул и покачался на стуле, потом вздохнул и развел руками: — А потом господин пришел и я ему отдал, потому что надо делиться и мне было не жалко.

«Дзынь.»

Булат рассмеялся, Барт надулся:

— Ты и сюда эту гадость притащила?

— Я на ремонт носила, — вздохнула Вера.

— Что, кто-то в стену запустил от избытка правдивости? — хохотнул Булат, Вера пожала плечами и не ответила. Барт продолжил качаться на стуле:

— А когда я поспорил с Артуром про борщ и ты мне бутерброд сделала, я вообще был на седьмом небе! Я же так, осторожно только намекнул, а ты всё поняла, — он довольно запрыгал на стуле, хихикая сам себе, потом надулся и с недоумением развел руками: — А когда я стал есть бутерброд, ко мне Двейн подошел и сказал: «Дай укусить». — Вера сдавленно прыснула и прикусила губу, сдерживаясь, Барт пораженно почесал затылок: — Ну мне не жалко было… тогда. Я был не очень голодный, борща поел уже. Я дал. А он говорит: «Дай ещё». Ну на. А он третий раз откусывает и на меня смотрит. А я что? Я ничего. А потом господин Шен подходит и говорит: «Что, прямо совсем не жалко? И я тогда откушу». — Барт окончательно вытаращил глаза и развел руками: — Что-то странное. Ну я и ему дал укусить. А бутерброд, вроде бы, большой был, но как-то стал заканчиваться. А они его кусают по очереди и смотрят на меня. А потом Эйнис увидела, подошла и тоже говорит: «А что случилось?». А господин ей говорит: «Надо так». А она говорит: «Я тогда тоже откушу?». — Вера зажмуривалась и задерживала дыхание, чтобы не прерывать его монолог, Булат с весёлым недоумением стрелял глазами на них обоих, но молчал. Барт помолчал, повздыхал и Вера решила его подтолкнуть:

— И что ты?

— А я сказал, что они охренели, — заявил маг, — и забрал у них свой бутерброд. Они и так почти весь сожрали… гады.

— Не любишь ты Эйнис, — вздохнула Вера.

— Да ну её, — надулся Барт, — хотят бутерброд, пусть сами просят. Они и так у тебя постоянно бывают, а я один бутерброд попросил, и тот забрали.

— Я сделаю тебе ещё, — сквозь смех пообещала Вера, Барт просиял и стал фантазировать о размерах своего будущего бутерброда. В дверь постучали, Булат набрал воздуха, уже готовясь опять всех посылать, но махнул рукой и не стал, дверь открылась, вошел Двейн и поклонился:

— Госпожа. Вы закончили?

— Ещё нет, — улыбнулась Вера, Булат со зверской рожей рубил капусту и бурчал под нос что-то о том, что ходют тут всякие, а потом кухарки пропадают. Вероника с извиняющимся видом улыбнулась Двейну: — Буквально пять минут и всё.

— Хорошо, я подожду, — смиренно кивнул парень, подпирая стенку у двери и с любопытством следя за процессом. Вера уже вытирала столы, Булат проверил казан и все ещё недовольным тоном позвал:

— Вера, вроде кипит. Высыпать?

— Давай, — с предвкушением потерла ладони Вероника, — и про секретный ингредиент не забудь! Ты песню приготовил?

— Нет, — хмуро буркнул повар, покосился на Двейна, на Барта, надулся ещё сильнее и возмущенно заявил: — Сама петь будешь.

— Ладно, в последний раз тебя спасаю, — кивнула Вера, — потом сам будешь. Готов? Сыпь и закрывай. — Она проследила за действиями Булата, подошла к котлу, шкодно хихикнула, улыбнулась всем присутствующим и торжественно затянула: — Выйду я на поле с козой. Мы с козой пойдем за водой. Только мы с козой, типа за водой — девок нет в селе, а я молодой.

Булат таращил глаза, физиономия была красная, как помидор, но когда Вера указала глазами на казан, повар быстро пришел в себя, открыл, закрыл и выключил. Бросил на крышку полотенце, отряхнул руки и довольно усмехнулся, смеривая Веронику взглядом:

— Я думал, что почти привык, но ты удивляешь раз за разом, госпожа кухарка. Что теперь?

— Полчаса засекай и пробуй, — Вера осмотрела чистые столы, осталась довольна и пошла мыть руки. — Всё, я тебе больше не нужна?

— Ты мне, пожалуй, теперь всегда нужна, — с насмешливым недовольством вздохнул повар, — вот только хрен кто мне тебя даст. — Повернулся к Двейну и с вызовом фыркнул: — Да? Пост сдал — пост принял?

— Именно так, — спокойно кивнул Двейн, вопросительно посмотрел на Веру, уже снимающую фартук, она улыбнулась и взяла с табуретки свою куртку и сумку:

— Идем?

— Да, госпожа, — он чуть поклонился Булату, Вера помахала рукой обоим и пошла за Двейном по коридорам, только теперь в другую сторону, здесь она ещё не была.

Они спустились по ступенькам на этаж, здесь воздух был холоднее и коридоры уже, Двейн открыл перед ней одну из грубых, обитых металлом дверей, сделал приглашающий жест и Вероника вошла, быстро осматриваясь — маленькая комната, похожая на камеру, как и все здешние, вдоль дальней стены закрытые ящики и полки с какими-то камешками, в центре комнаты небольшой стол и четыре стула, на двух сидели друг напротив друга хмурый министр Шен и насквозь мокрый Артур, сгорбленный, нервный и злой.

Министр кивнул Вере, глядя куда-то в пол у её ног, сделал приглашающий жест в сторону соседнего стула, она села, Двейн остался стоять у двери. Министр повернулся к Вере, не отрывая взгляда от стола, и мягким, но всё же официальным тоном сказал:

— Госпожа Вероника, мне нужна ваша подпись в протоколе. Мы сейчас прослушаем запись вашего с Артуром разговора и вы подтвердите, что она подлинная, больше ничего не требуется.

— Хорошо, — слабым голосом сказала Вера, эта тюремная атмосфера угнетала её, а то, что министр до сих пор так и не посмотрел на неё прямо, вообще заставляло цепенеть от непонятного напряжения.

Он дотянулся до полки и взял из выдвижного ящика камешек размером с монету, положил на стол и чуть надавил пальцем. Из камешка, как из маленькой, но мощной колонки, стал раздаваться звук, от которого еле ощутимо вибрировала столешница. Сначала шаги, скрипы, стук двери. Потом Вера дернулась, услышав свой голос: «А ну быстро поставил на место». Она невольно усмехнулась — прозвучало до ужаса нагло и самоуверенно. Посмотрела на Артура, который осторожно смотрел исподлобья на неё, иногда чуть улыбаясь в ответ на особенно яркие реплики их диалога. Потом услышал: «Я принес моей госпоже добрую весть» и вскинулся: